Валерий Лисин - Абсолютная полиция

— Извини меня, пожалуйста… Я не понимаю, что кричала, и у меня очень болит голова… Прости мне эту истерику… Но я действительно очень благодарна Чирутти. И… наверное… я любила его… Не знаю… Все перепуталось…

— Ты не знаешь. Брата твоего убил Чирутти. Поедем к нему, посмотрим, как он себя чувствует! Приведи себя в порядок, и поехали!

В машине Айрин села на самый краешек сиденья, словно боялась прикасаться не только к мэру. И сидела стрелочкой, раскачивающейся на поворотах. И когда вышли из машины, она не закрыла даже за собой дверь. Просто вышагнула из нее, и все. И, конечно, здесь их встретили люди Чирутти.

— Мэр… мэр… мэр… — зашелестело и все стихло вокруг.

Мэр и Айрин шли парламентариями по чужой территории. Нет, пожалуй, Айрин не была здесь чужой.

Чирутти лежал в широкой кровати, инкрустированной слоновой костью и завешенной балдахином.

— Он пришел в себя, но не говорит! — сказал доктор, после того как молодая жена Чирутти, одетая в короткую тунику, воскликнула:

— Доктор, это мэр! — и, схватив руку мэра двумя руками, прижала ее к своей груди.

— Я не знал, что у нашего больного такая очаровательная жена, — бросил комплимент мэр.

— Теперь будете знать! — Глаза ее бессмысленно и прямолинейно блестели, как после приема наркотика.

У Айрин появилось на лице брезгливое выражение, и видно было, что она старается его убрать и не глядеть на хорошенькую наркоманку.

— Эдди! К тебе пришел мэр! — громко сказала жена и, порхнув по пушистому ковру, откинула полог.

Чирутти лежал с открытыми глазами и смотрел куда-то мимо них. Мэр и Айрин приблизились к его кровати.

— Добрый день, — произнес мэр.

— Эд! — воскликнула Айрин. И в глазах Чирутти появилось узнавание. Сначала он посмотрел на мэра, потом перевел взгляд на Айрин; в его взгляде появилось чувство вины, потом оно сменилось ужасом, а потом он захрипел:

— Я не хотел…

— О, Господи! Нет! Нет! — закричала Айрин…

И изо рта у него потекла слюна, он дернулся раз, другой…

Перед ними лежал идиот, которому не хватало кислорода, но которого даже это не интересовало. Человек по фамилии Чирутти перестал существовать. Фамилия, правда, еще была, но человека уже не было.

— У папочки сопли! — игриво проговорила наркоманка, и доктор задернул полог.

— Идем, Айрин! Мы здесь не ко времени! — мэр попятился назад.

Х

— Нет, виски! — размахивала руками Айрин. — Я поняла, что он хотел сказать! — добавила она. И, глотнув виски, закрыла глаза рукой.

— Мне кажется, что ты знал, чем все это кончится… Я не могу сразу уйти с работы… Ты дашь мне возможность подыскать что-нибудь? — бормотала она спьяна и поставила стакан на стол. В походке ее снова была пантера, и мэр знал, что она догадывается о причинах идиотизма Чирутти.

— Я пойду домой. Извини меня… Я не могу сегодня работать! — продолжала бормотать Айрин.

— Конечно! — сказал мэр. — Привет матери!

Она приостановилась и посмотрела на мэра.

— Ты ничего не скажешь сегодня матери, — предупредил мэр, — верно, душечка?

XI

— Вас просит какой-то О'Лири. Говорят, что по важному делу, — голос Айрин был деловит.

Мэр поднял трубку.

— Слушаю вас!

— Хотелось бы с вами встретиться по поводу Чирутти, — послышалось в трубке. — Я частный детектив, и мне поручили расследовать это дело.

— Через тридцать минут вы можете быть у меня? — спросил мэр.

— Отлично! До встречи!

О'Лири вошел в кабинет мэра. Это был элегантный высокий атлет, он вежливо поздоровался.

— Я не вижу никакого «дела», как мне пытаются объяснить мои клиенты! — сказал после процедуры знакомства частный детектив. — Вы можете вышвырнуть меня за дверь, тем более что ваша репутация в Городе известна в самом положительном свете.

— Кто вас нанял? — перебил его мэр.

— Наследники!

— У Чирутти нет прямых наследников, — прищурился мэр. — Давайте ваши вопросы.

— Спасибо. Сначала информация, которая у меня имеется, — приступил к делу О'Лири. — Очевидцы утверждают, что между вами и Чирутти в клубе возник скандал. Что было поводом?

Мэр задумался:

— Была дружеская беседа о передаче фирме Чирутти заказа на пошив одежды. Никаких скандалов…

— Кто был тот человек, который подошел к вам во время беседы?

— У него очень запоминающаяся отрыжка, — вспомнил мэр. — Где-то я его видел… раньше.

— Он член клуба?

— Не знаю.

— Что вызвало раздражение Чирутти?

— Видимо, вмешательство в разговор постороннего человека.

— Почему же вы покинули клуб?

— Надоело, и ушел.

— А Айрин?

— Что Айрин? — пытался удивиться мэр.

— Вы знали, что ваша секретарша — любовница Чирутти?

— Нет, конечно.

— Последний вопрос… Когда необходимо пошить одежду для ПК? — Детектив был вежлив, но настойчив.

— Я не уверен, что заказ будет выполнять эта фирма. Мы его хотели дать Чирутти из личных симпатий.

— Но ведь Чирутти жив!

— Нет! — сказал мэр, поднимаясь из кресла. — Это уже не Чирутти!

О'Лири тоже встал и проговорил:

— Нам придется еще раз встретиться.

— У меня много работы, — мэр ждал, пока детектив покинет кабинет.

Они обошлись без рукопожатий. Как только за О'Лири закрылась дверь, мэр тщательно вымыл руки. И долго вытирал их, перед тем как швырнуть полотенце в урну.

XII

«Думай, парень, думай! — скомандовал себе мэр. — Что они знают? Предположим, самое худшее — Айрин что-то знает и все это рассказывает. О „дядюшке“ мэр не успел ей рассказать. Пусть работает, пусть даже поставляет им информацию, как и раньше. Это уже не страшно. Бедная девочка…»

— Я не помешаю? — в кабинет проскользнула Айрин, и лицо ее было напряженным.

— Садись, девочка…

Она не приняла его тона и села в кресло, и спина ее была ровная и напряженная, как и лицо.

— Я хочу вас поставить в известность, — сказала она, и у нее задрожала нижняя губа, но она закусила ее зубами. — Вчера я была у Чирутти и хотела остаться с ним сиделкой. Но они не разрешили. Они мне сказали, чтобы я продолжала работать у вас и чтобы все оставалось по-прежнему. Я хочу, чтобы вы об этом знали. Лучше всего будет, если вы меня уволите…

— Айрин! — голос мэра звучал чуть-чуть строже обычного. — Вы можете работать здесь даже после того, как не будет меня.

— Спасибо! — ответила она, но в голосе не было благодарности.

— Ну, а я поехал к Прайсу…

— Хорошо, мэр! — она вскочила и первой выбежала за дверь.