Виктор Ночкин - Свирель Гангмара

Глава 3

После упоминания профессии Петера разговор не клеился. Свен вяло поведал, что трудится подмастерьем, и хотя через годик-другой наверняка станет мастером, но это для него мелко. Петер поддакнул, что, мол, Свен, конечно, может рассчитывать на большее…

Приятели не спеша потягивали пиво, оглядываясь на двери в трапезную «Счастливого колеса». Сейчас число входящих было куда больше, чем покидающих заведение, горожане и постояльцы собирались на постоялом дворе — выпить, послушать рассказы приезжих, обменяться новостями… Начало темнеть, в окнах трапезной замелькали огоньки, там зажигали лампы.

Люди колдуна Марольда в «Счастливом колесе» не задержались, вскоре они снова показались на пороге. Теперь оба были веселы, один рассказывал приятелю что-то забавное: «…Тут разбойник и говорит монашке, ты, говорит, дщерь Гилфинга Светлого, стало быть, и в невестах его ходить не можешь, потому что если поженить вас, кровосмешение выйдет!..» Второй смахивал с усов пивную пену и кивал: «Гы-гы… кровосмешение, гы-гы!..» Свен проводил грубиянов взглядом и совсем заскучал.

Петер не понимал, как лесные разбойники могут так вольготно чувствовать себя в городе, ведь и стража есть, и все прочее… но как снова завести разговор со Свеном, не знал. Тот начал сам:

— Ишь, веселятся, сволочи… Ничего, и на них управа найдется.

— Ты об этих?

— Да о ком же еще, Гангмар их дери! Видишь, все Марольда боятся, говорят, он темной магией владеет!

— Ерунда какая! Магия не может быть темной или светлой, — возразил Петер, — все дело в том, кто ее применит.

— Это уж тебе видней, а только Марольд Ночь в самом деле весь наш Пинед запугал. И Лорка с ним любовь крутит, точно! Видел ее серьги? А кольцо? Небось он и подарил, Марольд! А может, Черный Лорку колдовством охмуряет? Хотя зачем ей колдовство, ей и колечка достаточно…

Свен допил пиво и поставил кружку на скамью.

— Так наняли бы опытного колдуна, — осторожно произнес Петер. — Если боитесь магии Марольда, обратитесь к более сильному чародею.

— К тебе, что ли? — хмыкнул Свен. — Не смеши, Петер!

— Почему же ко мне? Вот мой наставник…

— Брось, парень, — Свен не улыбался, — кто же к колдуну обратится за помощью против колдуна? Вы же все одна шайка, своему брату поперек не станете ничего делать. Ворон ворону глаз не выклюет!

— Ерунда. — Петер был искренне удивлен, уж он-то знал, как иные колдуны ненавидят собратьев. — С чего ты это взял?

— Все так говорят, — отрезал Свен. — Вы, чародеи, непременно друг за дружку стоите… Ладно, Петер, ты не дуйся там в своем капюшоне, я против тебя ничего не имею. Если что, заходи к кузнецу Мейдеру, я у него подмастерьем сейчас. Бывай!

Петер кивнул и задумчиво принялся за пиво. Рассказанное земляком выглядело довольно странно. Не сам ли Марольд распускает слухи о собственном великом могуществе? И почему горожане уверены, что не следует обращаться за помощью к другим чародеям? Наверное, нужно рассказать все наставнику, пусть мастер Ригирт разбирается. Если чародея заинтересует происходящее в Пинеде, он захочет задержаться в родном городе Петера подольше.

Ученик допил пиво, сгреб кружки и отправился в трапезную — докладывать наставнику.

Тот приветствовал Петера взмахом руки.

— Ну как, разузнал что-нибудь интересное?

— Да, мастер, кое-что проясняется. — Петер придвинулся к наставнику и заговорил совсем тихо. — Говорят, в лесах возле Пинеда скрывается какой-то Марольд Черный, он разбойник и владеет магией. Его людей все боятся и…

— И платят Марольду дань, — закончил Ригирт. — Только что наш хозяин вручил двум мужланам кошелек и не взял платы за пиво. И еще, ученик…

Чародей выдержал паузу. Петер ждал.

— И еще нас ждут неприятности.

— Неприятности, мастер?

Петер ждал разъяснений. Если бы им в самом деле грозило что-то серьезное, наставник не был бы так иронично настроен. Сейчас толстые губы чародея растягивались в совершенно благодушной улыбке, предстоящие неприятности скорее всего обещали обернуться развлечением. Развлечения жизнерадостный Ригирт любил.

— Да, мой друг. Пока наш хозяин наливал разбойникам пиво, пока они пересчитывали монеты, разговор у них шел в основном обо мне.

— Они глядели в вашу сторону, мастер?

— Пялились. Пару раз указали хозяину пальцем, расспрашивали. У них хорошие осведомители, так что бандитам уже известно, что нынче в город прибыл маг.

— Что же теперь будет? Нам следует ждать нападения?

— Это не исключено, — Ригирт кивнул, веселое настроение чародея противоречило его собственным словам, — но скорее нас просто постараются выпроводить из города. Связываться со мной им вряд ли охота… О, гляди, сейчас начнется.

Место хозяина за стойкой занял парень в фартуке, а сам кабатчик медленно двинулся к столу, занятому колдунами. Шагал он нерешительно и глядел в пол, было видно, что предстоящий разговор ему не нравился заранее.

— Э, почтенные…

— Да, мастер? — с прежней безмятежной улыбкой отозвался чародей.

— Прошу простить… э… — Кабатчик никак не мог решиться произнести самое неприятное. — Я это… Попрошу… В общем, попрошу покинуть мое заведение.

Ригирт покачал головой и, придвинув к себе посох, осторожно снял с набалдашника чехол. Показался янтарный шарик, на две трети прикрытый медной сеткой. По полированной поверхности янтаря пробежали крошечные искры, хозяин «Счастливого колеса» шумно сглотнул. Улыбка мага стала еще шире.

— А могу ли я, — промурлыкал чародей, — осведомиться о причинах столь… столь странной просьбы? Почему эта удивительная идея пришла вам, почтенный, в голову на ночь глядя, когда я уже не смогу отыскать иной ночлег?

— Колдун в доме — плохая примета. К неудаче… — промямлил кабатчик.

— А прогнать колдуна — к пожару и разорению, — наставительно заметил чародей. По янтарю на его палке снова пробежали искры, теперь более крупные.

— Гилфингом Светлым прошу, — совсем тихо взмолился хозяин «Счастливого колеса», — не губите. Клянусь, не хотел… не моя это воля…

— Понимаю, — Ригирт перестал улыбаться, теперь он говорил очень серьезно, — но куда мне-то деваться? Ночевать под забором? Известному чародею такое не пристало!

Хозяин уставился на собственные башмаки и вздыхал. Разговоры за соседними столиками смолкли, посетители с опаской косились на искрящий посох Ригирта. В трапезной стало тише. Петер, который прекрасно понимал хозяина постоялого двора, пожалел беднягу.

— Мастер, — обратился он к наставнику, — если вам угодно, я знаю дом, где мы можем переночевать. Четверть часа ходьбы отсюда.