Константин Соловьёв - "Мерценарий"

От сладкого воркования Вурма Маадэра замутило. Что ж, по крайней мере, червь не врал. Он действительно желал убить Танфоглио. Черт возьми, он желал делать это медленно. Быть может, он бы потратил на это все оставшиеся в его распоряжении семь часов…

- Где био-софт, Маадэр?

Кажется, он замечтался. Танфоглио требовательно смотрел на него сверху вниз.

Он усмехнулся. Не потому, что ему было смешно – просто чтобы вызывать у господина исполнительного директора раздражение или отвращение. Но тот даже не переменился в лице.

- Так вы все-таки хотите наложить на него лапу? После всего того, что сказали? Не слишком ли лицемерно?

- Это не лицемерия. Вашему софту действительно грош цена. Но, как я уже говорил, мы в «Чимико-Вита» ученые, исследователи. Нам будет интересно оценить последние шаги «РосХима» в области синтеза такого рода… препаратов. Считайте это обычным бытовым любопытством.

- При мне контейнера нет.

- Я знаю, - спокойно сказал Танфоглио, - Знал еще до того, как вы вошли в это здание. Поэтому скажите мне, где он.

- Достаточно далеко от штаб-квартиры «Чимико-Вита», чтоб вы нашли его, даже если будете в компании со своими йоки вынюхивать его на манер свиней по мостовым Пасифе.

Снова мимо – Танфоглио даже не поморщился.

- Вы назовете нам место, где он находится.

Маадэр покачал головой.

- Не выйдет. Даже если вам каким-то образом удастся выжать из меня адрес, это ничего не даст. Я хорошо спрятал его. И позаботился о том, что забрать его смогу только я. Он хранится у одного человека. Моего доверенного лица, которому даны строжайшие инструкции. Если за контейнером явлюсь не я, а кто-то другой, его содержимое будет немедленно уничтожено.

Тонкая бровь Танфоглио едва заметно приподнялась.

- Крайне изобретательно, - заметил он с ленивым одобрением, - И крайне самонадеянно. Вы пойдете и заберете софт. Но не один. С вами пойдут мои… сотрудники.

- Эти мешки с формалином вместо крови? – Маадэр пренебрежительно махнул в сторону безмолвно застывших йоки. Несмотря на то, что их глаза остались невыразительны, как пластмассовые пуговицы, он понял, что окажись этот жест немногим стремительнее, он уже лишился бы пальцев. А может, и всей руки.

- Они будут сопровождать вас. Для вашей же безопасности, - холодный тон Танфоглио не оставлял возможности для насмешки, - Полагаю, двоих будет достаточно.

Маадэр глубоко вздохнул. Не потому, что устал – Вурму требовался прилив кислорода для обеспечения всех функций мозга. Сейчас ему как никогда была нужна ясность мысли.

- Хорошо. Что, если я действительно соглашусь пойти с вашими марионетками из пробирки и передам био-софт? Вы оставите меня в покое?

- Нет, - прозрачные глаза Танфоглио мягко улыбнулись Маадэру, на миг утратив свою ледяную отстраненность, - Наши дела еще не закончены, господин мерценарий.

- У вас будет чертов био-софт! Мне даже не с чем будет пойти к жандармам, даже если у меня возникнет столь глупая идея. И «РосХиму» я не нужен. Макаров и так готов сожрать меня с потрохами…

- Дело не в этом, - мягко перебил его Танфоглио, - Вы не представляете опасности для корпорации. И никогда не представляли. Война с вами в моих глазах так же нелепа, как война с мелкой бактериологической культурой, загрязнившей стерильную пробирку. Пробирку просто дезинфицируют. Все немного сложнее, чем вам кажется. Нам – мне – нужна одна вещь, которая находится в вашем распоряжении.

- Био-софт? Я уже сказал, я могу отдать его вам…

Неподвижные глаза Танфоглио стали похожи на пару капель прозрачного яда.

- Вы в любом случае отдадите его нам. Но мне нужно кое-что другое.

- Что?

- Ваша жизнь, господин мерценарий. Ваше тело. Ваш изуродованный, испорченный, но все еще остающийся безусловно интересным организм.

Маадэр ощутил, как похолодело в затылке. И это не было реакцией его тела на очередное нейро-вмешательство Вурма.

- Что это значит?

- Я ученый. А это, - Танфоглио небрежным жестом очертил свой роскошный кабинет, - моя лаборатория. Знания – вот что привлекают меня больше всего. Некоторые знания стоят больших денег, некоторые даруют власть или наслаждение. Я коллекционирую все разновидности. Ваше тело, хоть вы о том и не подозреваете, само по себе – огромный источник знаний. Судьбе было угодно сделать его вместилищем драгоценных вещей, священным сосудом новой эры био-софта. Да, так всегда и бывает. Неказистая и даже грубая форма, которую можно назвать примитивной. И бесценное содержимое, которое в течение нескольких следующих лет может перевернуть наши представления о нейро-манипуляциях.

- Вы говорите о…

- Ваш организм подвергся воздействую смертоносного био-софта, но не погиб. По всей видимости, паразит, питающийся вашей нервной системой, а также старая травма головного мозга послужили причиной того, что ваша нервная система породила нечто крайне примечательное. Нечто интересное.

- Я…

- Мои люди вырежут всю вашу нервную ткань, вплоть до последнего кубического миллиметра. Вашу сложнейшую нейронную сеть, все то, что составляет вашу ущербную и жалкую личность, распустят на пряжу. Каждый ваш ганглий станет миниатюрным препаратом, экземпляром огромного музея под названием «Этельберд Маадэр».

Маадэр зарычал от ярости. И в этот раз Вурм был слишком растерян, чтоб сдержать его. Кровь прилила к лицу, легкие обожгло кислотой. Маадэр хотел было вскочить и впиться в Танфоглио. Плевать, что револьвер отобрали, ему хватит собственных пальцев…

Он не успел даже подняться на ноги. В левый висок уперлось что-то твердое и острое. Шипы на миниатюрном кастете. Человек, державший его в руках, был не больше человеком, чем набитое стружкой чучело в витрине таксидермиста. Но двигался он со стремительностью птичьей тени, плывущей по поверхности земли. Как ни был взбешен Маадэр, он понял, что это было лишь демонстрацией. Йоки мог не останавливать удара. В этом случае содержимое головы Маадэра не стало бы музеем – оно стало бы серо-алой россыпью мозговой ткани на дорогом ковре.

«Спокойно, - прошипел в ярости Вурм, - Тебе мало тикающей бомбы в голове? Реши сократить и без того недлинную жизнь?»

«Эта мразь… Эта падаль…»

Вурм отрезвил его коротким холодным душем из эндорфинов. Выработанные естественным путем его собственными нейронами, они не шли не в какое сравнение с синтезированными, к которым он привык, но дело свое сделали – кровь перестала клокотать в венах.

- Я вам даже завидую, - сказал Танфоглио почти нежно. Глаза еще все еще улыбались, - Вы станете будущим для Пасифе, а может и всей Солнечной системы. Быть может, ваша нервная ткань даст спасение для многих безнадежно больных и увечных. Подумайте об этом. Не так уж много обитателей грязного дна под названием Пасифе может умереть, чувствуя себя спасителем.