В глубинах неба - Станислав Цыбульский
– Зато теперь мы знаем, что Федоров жив. Это все меняет. Извините, мне нужно вернуться в гостиницу и привести себя в порядок. Давайте поговорим позже.
Протолкавшись через хмурую охрану, я вышел на станцию. Меня нагнал Войцех, сказал, переминаясь с ноги на ногу:
– Поеду я, дела, понимаешь…
– Давай. Я тогда к себе, будь на связи.
Морф взмахнул рукой и быстрым шагом двинулся вдоль улицы, ловко маневрируя в толпе. Я отправился в противоположную сторону. Напряжение в воздухе за прошедшие часы стало еще заметнее, от атмосферы праздника не осталось и следа. Людей-плюс вокруг меня заливала злая радость. Они быстрее двигались, с вызовом глядели по сторонам, стараясь задеть редких теперь нормов. Наконец, я сдался и вызвал карт.
В гостинице было не намного спокойнее. В ресторане не оказалось посетителей, а немногочисленный персонал из людей, о чем-то перешептывающийся возле кухни, при моем появлении испуганно замолчал. Провожаемый нервными взглядами, я прошел к лестнице, но на середине первого пролета меня остановил вызов. Со мной пыталась связаться Феррара.
– Вячеслав, нам нужно срочно встретиться, – сказала она вместо приветствия.
– Когда и где?
– На прежнем месте. Сейчас. Я вас жду.
И отключилась. Что за спешка? Хаммер пожаловался, что я продолжаю копать там, где мне запретили, и теперь снова попробуют… Что? Карт, еще не получивший нового вызова, так и стоял у гостиницы. Я прыгнул за руль, на ходу ставя отметку на адресе. По сравнению со столпотворением, царившим на станции еще пару суток назад, сейчас на улицах было намного просторнее, и я оказался на месте в считанные минуты. Миновал ресепшен, на посту в коридоре на этот раз охрана присутствовала. Коротконогий коренастый морф-проходчик с протезом вместо ноги сидел на стуле, но зато держал под рукой крупнокалиберный полуавтоматический «волк», предназначенный для разгона толпы. Он посмотрел на меня из-под тяжелых надбровных дуг, но промолчал, и я пошел дальше.
Дверь в комнату была распахнута. Феррара нервно расхаживала из одного угла крошечной комнаты к другому. Комбинезон уже не выглядел таким аккуратным, волосы были собраны в пучок. Увидев меня, она остановилась, тяжело выдохнула, прикрыв глаза. Когда она чисто по-женски начала поправлять волосы, пальцы ее дрожали.
– Бьянка, что за срочность?
– Я знала, что ты не прекратишь расследование! Хотя, теперь уже не важно, ничего не отменить. Что-то сдвинулось раньше, чем должно было, мы не успеваем сделать хоть что-то.
– Кто мы? Что сделать? – Я смотрел на нее непонимающе. – Что вообще происходит?
– Я расскажу тебе только то, что знаю. Это какой-то заговор, в нем замешаны сотни плюсов и людей, здесь и на внутренних планетах. У них есть свои люди даже в Совете.
Феррара, сама того не замечая, растягивала манжеты рукавов. Износостойкая полимерная ткань уже пошла мелкими трещинами. Она снова начала ходить по комнате, но поймала себя на этом и с заметным усилием остановилась.
– Хаммер? – назвал я первого, кто пришел в голову.
– Нет, как раз он на нашей стороне. Мы с ним… работали вместе, еще на Земле, и по другому профилю…
– Секретная служба? Разведка?
– Не имеет значения! Важно только, что он единственный, кому я здесь доверяю. Мы раскручивали дело последние три года, но потом начались все эти смерти, и руководство вызвало тебя и Дарью. Ты должен был работать открыто, а ее заданием было разузнать как можно больше на местах.
– Дарья… – сказал я задумчиво. Меня вдруг осенило: – Туристка?
– Да, – Феррара кивнула. – К сожалению, она погибла. Сообщили полчаса назад, убита при попытке ограбления…
Она опустила голову. Я видел, как тяжело поднимаются и опускаются ее плечи.
– Возможно, я знаю, кто ее убил. Двое техников прибыли одновременно с нами, – я отправил ей фотографии. – Эти двое также замешаны в теракте в цеху и убийстве Кузнецова, зама управляющего с двадцать шестой. Мы на них там наткнулись. Хаммер уже отправил своих людей, так что…
– Уже не имеет значения. – Она помотала головой.
– Но там наверняка можно найти ответы! – я старался поймать ее взгляд, но не мог. – Там, на станции, я видел Федорова!
– Не удивлена. Мы как раз сегодня закончили с тем видео. Это оригинал, не к чему придраться, но ты был прав, что-то в ней было не так. И на последних кадрах мои люди обнаружили вот это.
Феррара передала мне файл. Это был увеличенный в несколько раз фрагмент кадра. На первый взгляд обычный, если бы не стрелки и обозначения, я бы ничего не заметил. Всего несколько сотен пикселей складывались в нечто, распознанное программой как «фрагмент фюзеляжа».
– Значит, Федорова забрал другой батискаф. Нужно будет отследить, кто был там в это время, захватить и допросить его самого…
– Да, да, я уже сообщила все что нужно. А теперь улетаю.
– Что? Куда?
– Вернусь на Землю. Совет уже почти весь эвакуировался, остались трое, включая нас с Хаммером. И сразу после этого разговора я лечу на Кольцо. У них там правда какие-то неполадки, но лучше я буду подальше отсюда, когда все полыхнет. И тебе тоже нужно убираться. Полетели со мной!
Она шагнула ко мне, запрокинула голову, смотря мне прямо в глаза. Я покачал головой:
– Мне нужно закончить здесь. Может, получится все это предотвратить?
– Как скажешь. – Она отступила, обошла меня, задев плечом, и направилась к выходу. Остановившись на мгновение в дверях, бросила коротко: – Лучше бы ты не прилетал совсем.
Глава 21 Темная луна
Итак, что же мне удалось выяснить? Когда за спиной закрылись двери, я просто шагнул в сторону и остановился. Что-то серьезное происходит прямо сейчас. Это уже невозможно игнорировать, все признаки на лицо, и это не простой бунт. Только за время моей работы на Марсе их случилось два, так что тревожные признаки уже были знакомы. Но еще ни разу высшее руководство не покидало планету так дружно. Половина совета! Главный техник, финансист, научник, снабженец… Запросив информацию, я убедился, что никого из них сейчас нет на рабочем месте.
Открыл расписание полетов на Кольце. В нем ничего не поменялось, составы к Земле и Марсу шли четко по времени. Единственное, что на рейсы из системы Ю регистрировалось слишком много пассажиров: люди остро чувствовали наступающую беду. Что же все-таки здесь
