Вера Чиркова - Сестры Тишины. Глупышка

– Это вы потому спросили, что еще не пришли в себя, – настала очередь тихони съязвить, – а чуть позже и сами сообразите. А теперь расскажите мне подробно ваш план на этот вечер, я должна к нему подготовиться.

– Ничего особенного, – еще злясь на монашку, что сумела его шокировать, сухо объявил герцог, – сейчас я иду в кабинет, мне нужно просмотреть несколько писем и продиктовать секретарю ответы, чай я пью там же, потом возвращаюсь сюда и переодеваюсь, затем малый прием, ужин и спать. Возможно, с кем-нибудь из фавориток.

– В кабинет я иду с вами, – тут же деловито постановила Эста, – и не волнуйтесь, к столу не подойду, посижу в сторонке. А вот по коридору буду ходить на два шага впереди, и если я встану, вы тоже обязаны немедленно остановиться.

– А если я не соглашусь на все эти правила? – испытующе рассматривал ее советник.

– Тогда от меня не будет никакой пользы, – отрезала Эста, – и в этом случае зря вы гонялись за мной по королевству.

Ответить он не успел, в двери гостиной вежливо постучали, и герцог обнаружил, что тихоня вмиг оказалась впереди него.

– Войдите, – разрешил хозяин, присматриваясь к тому, как она стоит.

Олтерн был опытным воином и в молодости надеялся больше на свое искусство мечника, чем на статус и охрану, и теперь просто не мог не понять с первого взгляда, что девчонка встала чуть расслабленно, сунув руки в спрятанные в складках мягкой ткани карманы, вовсе не от беспечности. Просто ждет, как бывалый охотник, откуда и кто именно может на нее напасть. И снова герцога уколола назойливая мысль о том, что немного осталось в королевстве замков и поместий, не проверенных его людьми, и монастырь Святой Тишины среди них первый.

– Мы вещи госпожи принесли. – Двое лакеев стояли в дверях, держа сундук и саквояж тихони.

– Поставьте и идите. – Голос монашки был тих и бесцветен, но что-то прозвучало в нем такое, что слуги выполнили ее приказ, не дожидаясь подтверждения Олтерна.

– Пусть бы отнесли в комнату, – недовольно поморщился герцог, не терпевший, когда кто-то при нем отдавал распоряжения его слугам.

– Интересно, зачем они несли мой багаж вдвоем? – не обращая внимания на советника, Эста осматривала сундук. – Хм, какие любознательные у тебя слуги!

– С какой стати ты начала говорить со мной, как с ровней?! – В голосе герцога отзвуком грозы прокатилось недовольство.

– Ты первый предложил, – не поднимая головы, завозилась со своим сундуком девушка, – с моей стороны это только знак согласия.

– Да?! Тогда почему ты не сразу начала так разговаривать?

– Просчитывала, – спокойно сообщила монашка, – выгодно мне это или нет.

– И оказалось, что выгодно? – Советник с интересом наблюдал за ее ловкими пальчиками, за тем, как девушка легко подхватила сундук и саквояж и понесла в свою комнатку.

Давненько ему не встречался такой интересный и необычный человек, смело выражающий собственные мысли и желания и при этом пытающийся доказать, что действует в интересах самого Олтерна.

– Не очень. Больше потерь, чем приобретений, – скептически фыркнула она, появляясь в дверях, – а вот лакеев тебе придется предупредить, чтобы больше не пытались открыть мой сундук. В следующий раз последует наказание, и весьма строгое.

– Ты проносишь в мои комнаты сундук, полный неизвестно чего, – желчно ухмыльнулся Олтерн, споривший скорее ради желания услышать ответ тихони, чем всерьез страшась содержимого ее багажа, – и отказываешь моим слугам в праве проверить, нет ли там чего-то смертельно опасного?!

– Ваша светлость! – Монашка остановилась как бы в изумлении и даже руками всплеснула. – Ну неужели вы всерьез считаете, что самые опасные вещи я могу оставить в сундуке?!

– То есть, – пораженный этим простым объяснением, уставился на нее герцог, – они все при тебе?! И много там всего?

– Минут на пять продержаться, если внезапно нападут, хватит, – серьезно ответила девушка, – но все это в большинстве не смертельное, а ошеломляющее.

Олтерн вспомнил жуткое, в багрово-синих разводах лицо тихони, с которого как будто недавно живьем содрали кожу, и почувствовал, как по спине скользнул холодок при мысли о том, сколько таких сюрпризов может встретиться в монастыре Тишины. Похоже, правильнее будет отложить его проверку на самый крайний случай.

– Идем, – не желая больше затрагивать эту тему, сухо кивнул советник и шагнул к двери, ничуть не удивившись, что монашка тут же оказалась впереди.

Пусть идет, где хочет, но вот как ее представить гостям? Телохранительница – действительно звучит неудачно.

– Секретарю скажите, что я ваш новый сопровождающий писарь, – от самой двери оглянулась тихоня, словно угадав его мысли, – имя можете называть смело.

Значит, оно неистинное, утвердительно кивнув в ответ, задумался герцог, хотя этого и следовало ожидать. Кто же из женщин возьмется за такую работу под собственным именем?! Впрочем, это вовсе не недостаток, зато реакция и сообразительность у этой особы, как у опытного дознавателя. И значит, пока он не прогадал и не переплатил, хотя, если честно, ничего и не потерял. Просто отдал Геверту Адерскому и графу Феррезу уже подписанные указы, до времени затерявшиеся в его столе. Ну, а насчет будущего контракта решит все с утра. Хотя уже точно уверен, что отпускать глупышку, или, нет, тихоню, из замка он не собирается.

По коридору они прошли так, как она хотела, и вскоре Олтерн понял, что если отбросить ложное самолюбие, никогда особенно его не волновавшее, то следует признать, что девчонка права. Она приостановилась всего один раз, и он уже готов был пошутить, что ей со страху что-то померещилось, но тут из неприметной дверцы черного хода, которым пользовались лакеи, вышел один из слуг с корзинкой цветов в руках. Фрейлинам, жившим в противоположном крыле этого этажа, меняли букеты каждый день.

Кабинет находился этажом ниже, занимая не одну, а сразу три просторные комнаты и примыкающую к ним умывальню. Стол и кресло герцога находились в среднем помещении, и пройти туда можно было из комнаты секретаря, вторая дверь из которой вела в умывальню. Позади кабинета Олтерна располагалась его личная библиотека, в которой не было ни познавательных книг, ни любовных романов. Только своды законов и правил да исторические труды серьезных ученых, заслуживающие доверия и внимания советника.

Монашка подождала, пока Олтерн представит ее Занберу, уже почти двадцать лет бессменно служившему герцогу секретарем, и скромно устроилась в кресле, выбрав то, где ее не сразу обнаружил бы вошедший в дверь кабинета.

Некоторое время Занбер спокойно записывал указания господина и подавал на подпись заготовленные указы и письма, затем вскользь поинтересовался, не скучает ли госпожа Эсталис и не трудно ли ей написать несколько простых писем по заготовленному образцу.