"Империя Здоровья" - Сергей Анатольевич Смирнов
Он хотел многое сказать Аннабель, возразить ей множество раз на все ее доводы, но... но кошка пробежала между ним и дверью соседней комнаты.
Он вытерпел и начал разговор только тогда, когда они без погони добрались до Челябинска, купили билеты на рейс Аэрофлота, когда группа захвата не успела появиться на летном поле и лайнер оторвался от земли.
"Кажется, пронесло", - для начала подумал аспирант и даже на миг согласился с веселой мыслью о том, что конгресс из солнечной Калифорнии переносится в солнечную Уганду.
Но он не дал этой мысли превратиться в безоговорочную капитуляцию.
Разговор в салоне самолета велся шепотом.
- Есть одна проблема, - сдержанно начал аспирант. - Я работаю в заведении, которое до сих пор считается секретным. Я могу выехать за границу только в научную командировку, по направлению института... У меня нет загранпаспорта.
- Когда я представлю тебе результат решения, ты дашь свою оценку, - невозмутимо прошептала Аннабель.
- ...В качестве завербованного тобой агента?
- Я не стану оскорблять твоих национальных чувств... В качестве миссионера Нового Христианского Призыва. Конечно, не настоящего миссионера.
- Почему ты не можешь поговорить с Гулу сама? В качестве этнопсихолога...
- Он не станет говорить с женщиной. Он будет говорить только с мужчиной-тегулу.
- Ты сможешь дать мне рекомендацию в языческий клан людей-леопардов?
- Я покажу тебе несколько тайных жестов, достаточных, чтобы начать разговор... Вряд ли тебе удастся обратить его в православную веру, это так. У него бывали в гостях настоящие профессионалы, братья из ордена иезуитов.
- У тебя не осталось друзей в Уганде?
- Ты хочешь услышать приятные слова? Слушай... Я люблю тебя и доверяю одному тебе. Дело слишком ответственное.
Ганнибал невольно кивнул, заметил, что кивнул, и понял, что хочет он того или нет, но все идет по плану.
- Я просто не представляю, что я ему скажу! - в полный голос сознался аспирант в своих сокровенных сомнениях.
- Ты скажешь ему, что они убили Юла и что нельзя отдавать бессмертие в руки таких отвратительных негодяев, - сообщила едва не всему самолету Аннабель, только забыла сделать перевод.
- А если они пригрозят ему? - Пригрозят? Гулу? - первый раз удивилась Аннабель, но, поразмышляв, решила, что такое в конце концов возможно. - Тогда... тогда мы сделаем все, что в наших силах. Мы предупредим Гулу. Выбор останется за ним. Так или иначе, люди Нового Христианского Призыва не имеют права пользоваться их оружием.
Аспирант посмотрел в глаза Аннабель почти понимающе.
- Мы не можем попросить Гулу заколдовать кровь так, чтобы вместо бессмертия эти мерзавцы передохли в страшных корчах. Верно?
Аспирант кивнул.
- Мы не можем пристрелить Гулу прежде, чем он создаст клан бессмертных мерзавцев. Верно?
- Верно, - признал аспирант.
- Это не в наших правилах, ведь так?
- Никуда не денешься. Так и есть.
- Какой выход?
- Гулу кто, черный маг?
- В тех местах нет разделения труда. Все зависит от обстоятельств, от погоды и от заказа.
- Тогда выхода нет...
- Есть. Свободная пресса. Прежде, чем пристрелят меня, я попробую заинтересовать нашу свободную прессу. Кроме того, я попробую передать некоторые сведения в ЦРУ. Сведения о том, чем в действительности занимается Институт космической биохимии в России. Возможно, это единственный способ свалить "ИМПЕРИЮ", нравится тебе твоя роль в этом деле или нет... мой дорогой Ганнибал.
- Я не Ганнибал, - мрачно сказал аспирант прямо в глаза Аннабель. - Я - Иван-дурак. Я иду к Кощею Бессмертному, чтобы смиренно, по-христиански, попросить Кощея отдать мне иголку с его смертью.
- Что это значит? - заморгала Аннабель.
Аспирант вздохнул и откинулся на спинку кресла.
- Когда-нибудь, если все кончится хорошо, я расскажу тебе эту русскую сказку... мой дорогой этнопсихолог.
Потом, когда они высадились в Москве, он хотел было предложить паспортные услуги Вадика, но передумал, решив не усложнять очередность планов и событий.
Уже на следующее утро американской шпионке удалось удивить аспиранта.
- Забавно, - признал он, пустив веером жесткие странички. - Только я ни слова не говорю по-эстонски.
- Какая жалость! - всплеснула руками Аннабель. - На эстонском ты, конечно, сумел бы договориться с Гулу.
Ничего не услышав в ответ, она немного раскрыла свои секреты:
- Перед тем, как приехать в Москву, я три месяца работала с эстонцами. У нас сложились очень хорошие отношения. Но ты не думай, что дело было простым. Мне пришлось придумать много "неординарного", чтобы получить эту книжечку, да еще - с угандийской визой.
Ганнибал посмотрел на Аннабель с деловым равнодушием и сказал:
- Понятно.
- Вот я тебе сейчас как врежу по физиономии! - взорвалась Аннабель. - Тогда тебе все сразу станет понятно! Я обязана вернуть его не позднее, чем через неделю. А будет лучше всего, если успею через три дня.
Аспирант вздохнул и, позвонив сестре в Омск, попросил ее послать по домашнему адресу своего институтского начальника такую телеграмму: "В СВЯЗИ С ПОХОРОНАМИ ВЫНУЖДЕН ЗАДЕРЖАТЬСЯ ОТРАБОТАЮ ВЫХОДНЫЕ ДРОЗДОВ".
- Ты меня пугаешь, - сказала сестра.
"Я сам себя пытаюсь напугать", - подумал Ганнибал.
Уезжал он в аэропорт вместе с Аннабель из ее квартиры, едва успев высушить под феном свои новые скандинавские волосы.
- Пока я вижу впереди только одну серьезную проблему, - сказала Аннабель, как только они уселись в такси. - До хижины Гулу придется добираться пешком через территорию заповедника. Кратчайшая дорога - около пятнадцати миль... И без оружия. Ты учил в школе, какие звери водятся в Африке? Я только сейчас подумала, что ты должен знать все заранее.
Содрогаться было поздно, и аспирант только геройски усмехнулся в ответ.
- Жаль, что ты не тегулу-онезе, не человек-леопард, - добавила Аннабель. - Тогда ты смог бы легко договориться и с хищниками.
- Я применю то, что иногда помогает уцелеть в нашем заповеднике, - осенило аспиранта. - Старинное русское средство. Когда уж совсем не на кого и не на что надеяться...
Сделали крюк, согласно маленькому аспирантскому плану. Выскочив на минуту к паперти Богоявленского собора, он стал раздавать крупные русские бумажки бабулям, бомжам и алкоголикам.
- Молитесь за здоровье Анны и Ганнибала, - просил он сирых,
