Нил Гейман - Сыновья Ананси

– Вы понимаете, что только зря тратите мое время?

– Да, сэр. Простите, сэр.

– Делайте, что должно. И не беспокойте меня понапрасну.

Мэв Ливингстон поднималась на шестой этаж в лифте одна, и пока медленно, рывками, проделывала этот путь, у нее было достаточно времени, чтобы отрепетировать, что она скажет Грэму Коутсу.

В руках она держала тощий коричневый портфель, который принадлежал Моррису: сугубо мужской предмет. Она была в белой кофточке, голубой джинсовой юбке и сером пальто. У нее были очень длинные ноги и чрезвычайно бледная кожа, а волосы – при минимальном участии химии – оставались такими же белокурыми, какими были, когда Моррис Ливингстон женился на ней двадцать лет назад.

Мэв очень любила Морриса. Когда он умер, она не удаляла номер его телефона из своего мобильного даже после того, как расторгла его контракт и вернула компании номер. Фотографию Морриса для мобильного сделал ее племянник, и Мэв не желала ее потерять. Как бы ей хотелось позвонить сейчас Моррису и спросить у него совета!

Она представилась по спикерфону еще внизу – тот одобрительно загудел – так что когда она вошла в приемную, там ее ждал Грэм Коутс.

– Здрасте-здрасте, добрейшая моя, – сказал он.

– Нам нужно поговорить наедине, Грэм, – сказала Мэв. – Прямо сейчас.

Грэм Коутс глупо ухмыльнулся; как это ни странно, многие его сокровенные фантазии начинались с того, что Мэв говорила нечто подобное, и только потом заявляла: «Ты нужен мне, Грэм, прямо сейчас»? – или: «О, Грэм, я была такой негодницей, такой негодницей, меня непременно следует проучить», – или, в редких случаях: «Грэм, одной женщине с тобой не справиться, позволь мне познакомить тебя с моей обнаженной близняшкой, Мэв II».

Они прошли к нему в кабинет.

Мэв, немного разочаровывая Грэма Коутса, ни слова не сказала о том, что он нужен ей прямо здесь и сейчас. Даже пальто снимать не стала. Вместо этого она открыла портфель, вытащила оттуда пачку бумаг и положила на стол.

– Грэм, по совету моего менеджера в банке, я с помощью независимого аудита проверила цифры и ведомости за последние десять лет. Еще с тех времен, когда Моррис был жив. Можешь посмотреть, если хочешь. Цифры не сошлись. Ни одна. Но я решила поговорить с тобой об этом прежде чем звонить в полицию. Мне показалось, я должна так сделать в память о Моррисе.

– Да уж, – согласился Грэм Коутс, скользкий, как змея в маслобойке, – вот уж да.

– И? – Мэв Линвингстон вздернула идеально выщипанную бровь. Выражение ее лица было не слишком обнадеживающим. Воображаемая Мэв нравилась Грэму Коутсу куда больше.

– Боюсь, в агентстве Грэма Коутса довольно долго работал форменный негодяй, Мэв. Я, по правде говоря, сам вызвал полицию еще на прошлой неделе, как только почуял неладное. Длинная рука закона уже начала расследование. В связи с тем, что некоторые клиенты агентства Грэма Коутса – и ты в том числе – очень известные люди, полиция работает, стараясь избежать лишней огласки, и можно ли их в этом упрекнуть?

Но должного впечатления это на нее не произвело. Он попробовал зайти с другой стороны.

– Они возлагают надежды на то, что большую часть денег – а может быть, и все – удастся вернуть.

Мэв кивнула. Грэм Коутс расслабился, совсем чуть-чуть.

– Могу ли я поинтересоваться, кто этот сотрудник?

– Чарльз Нанси. Должен признаться, я всецело ему доверял. И тут такой удар!

– Ох, он такой обаятельный!

– Внешность, – отметил Грэм Коутс, – может быть обманчива.

Она улыбнулась, у нее была очень милая улыбка.

– Не прокатит, Грэм. Это продолжалось целую вечность. И началось задолго до Чарльза Нанси. Может быть, до меня. Моррис абсолютно тебе доверял, а ты его обворовывал. И теперь говоришь, что надеешься подставить одного из своих сотрудников – или обвинить одного из подельников. Так вот: не прокатит.

– Да, – покаянно сказал Грэм Коутс, – прошу прощения.

Она забрала бумаги.

– Просто интересно, – сказала она, – сколько, по твоим прикидкам, ты украл у нас с Моррисом за все эти годы? У меня получилось порядка трех миллионов фунтов.

– Ах. – Он уже не улыбался, совсем. На самом деле сумма была, конечно, больше, но это не важно. – Похоже на правду.

Они смотрели друг на друга, и Грэм Коутс яростно считал. Ему нужно было купить время. Вот что ему было нужно.

– А что если, – сказал он, – что если я все верну, целиком, наличными, сейчас. С процентами. Скажем, пятьдесят процентов от обсуждаемой суммы.

– Ты предлагаешь мне четыре с половиной миллиона фунтов? Наличными?

Грэм Коутс улыбнулся ей точно такой улыбкой, какую пытается утаить атакующая кобра.

– Безуславно. Если вы пойдете в полицию, я буду все отрицать и найму превосходных адвокатов. В самом худшем случае после чрезвычайно длительного разбирательства, во время которого мне придется очернить доброе имя Морриса всеми возможными средствами, я буду приговорен, как максимум, к десяти-двенадцати годам заключения. В действительности, при хорошем поведении я выйду лет через пять – а я буду образцовым заключенным. С учетом переполненности исправительных учреждений, большую часть срока я отсижу в тюрьме открытого типа – меня, может, даже в город будут отпускать[50]. Я не вижу тут особых проблем. С другой стороны, я гарантирую, что если вы обратитесь в полицию, вы не получите ни пенни. Выбор таков: если вы держите рот на замке, вы получите столько, сколько вам нужно, и даже больше, а я немного выигрываю во времени, чтобы упорядочить… проявить порядочность. Если вы понимаете, о чем я.

Мэв призадумалась.

– Я бы с удовольствием увидела тебя за решеткой, – сказала она. А потом вздохнула и кивнула. – Ладно, – сказала она. – Я возьму деньги. Но ни видеть, ни слышать о тебе больше не хочу. Все будущие отчисления должны поступать напрямую мне.

– Безуславно. Сейф прямо здесь, – сказал он.

У дальней стены стоял книжный шкаф, заполненный нечитанными изданиями Диккенса, Теккерея, Троллопа и Остин в однотипных кожаных переплетах. Он покопался с одной из книг, и книжный шкаф плавно отъехал в сторону, обнаружив за собой выкрашенную под цвет стены дверь.

Мэв стало интересно, есть ли там кодовый замок, но нет, в двери была простая замочная скважина, в которую Грэм Коутс вставил большой латунный ключ. Дверь распахнулась.

Он вытянул руку и включил свет. Тесная комнатка с неумело развешенными на стенах полками. В дальнем углу стоял маленький огнеупорный шкаф.

– Можете взять наличными, или драгоценностями, или в любой комбинации, – сказал он резко. – Я рекомендую последний вариант. Тут много хорошего старинного золота. Очень транспортабельно.