Цена возвращения (СИ) - Гришин Алексей

ЧАСТЬ V «Беглец» Глава 26

Утром Аблемарл прямо из убежища открыл еще один тайный проход, каким-то образом проложенный внутри стоящих вплотную домов. Шли долго, пока не вышли на другом конце улицы. И сразу влились в плотный людской поток. По шумному городу прошли к реке, потом еще дальше, пока не добрались до порта.

Тогда и выяснилось, что к экстренному побегу галлийский шпион не был готов абсолютно — денег с собой у него практически не было. Пришлось графу брать поиски судна на себя. А что, ищут двоих мужчин и женщину. Значит, один мужчина, желающий отправиться в Галлию, пусть и приметно хромой, подозрений не вызовет.

А молодым людям предлагалось подождать в портовой таверне «Порванные юбки», на вывеске которой, однако, было нарисовано нечто, отдаленно напоминающее курицу. Какое отношение это пернатое создание имело к женскому гардеробу, для обоих юных посетителей осталось тайной. Тем не менее зал был просторным, столы относительно чисты, а немногочисленная публика — относительно трезва.

Пока. Но огонь в камине горел ярко, запасы эля были велики, стало быть небогато и пестро одетые мужчины с обветренными лицами все больше внимания уделяли крепким подавальщицам, ловко разносившим и питье, и немудреную закуску.

Так что среди этой разношерстной публики молодой дворянин и смазливая девица смотрелись вполне уместно. Столь же естественным выглядело и их желание уединиться в каком-нибудь уютном помещении, что по обычаю располагались на втором этаже таверны.

Правда, оказавшись вдвоем в тусклой комнате с широкой кроватью, с которой, не стесняясь гостей, неторопливо и с важным видом спустился здоровенный таракан, молодой человек попытался получить давно желаемое. Примерно с тем же успехом он мог обращаться к каменной статуе — прекрасной и абсолютно, до отвращения холодной.Вообще, с тех пор, как девушка поняла, что он никакой не коллега по цеху, а самый настоящий дворянин, она свела общение до самого необходимого минимума.

Даже странно, графу улыбалась, пусть не кокетливо, но вполне дружелюбно, а с виконтом разговаривала как пленница — вынуждено, холодно и отстраненно.

Даже попытку обнять пресекла не пощечиной, не толчком, а заданным ледяным тоном вопросом: как юный господин собирается объяснить хозяину красное пятно, которое неизбежно появится на простыне, если джентльмен не сможет удержать себя в руках.

Люди Рваного, а в порту они шарятся обязательно, горя жаждой мщения, мимо такого «чуда дивного» не пройдут. Да и господа из Лунной палаты, наверняка уже допросившие арестованных бандитов, будут как никогда упорны в своих поисках. Кто из них первым узнает о странных любовниках, неизвестно, но кто-то узнает точно — весть о гостившей здесь девственной проститутке мигом разнесется по порту.

Но и просто сидеть на стульчиках, как два голубка на жердочке, не получалось — комната обогревалась отверстиями в стене. Сквозь них из общего зала проникало тепло, кислые запахи дешевой кухни и здоровый кабацкий гул. Но и происходящее в комнате не оставалось секретом для не обремененных высокой моралью посетителей таверны.

Пришлось повторять старый трюк, но в этот раз раскачиваться на скрипучей кровати де Сент-Пуант, исключительно из злорадства, поручил даме. В самом деле, везут ее бесплатно, строит из себя благородную, так еще и в недотрогу играет. Просто возмутительно! Пусть отрабатывает! А на злобные взгляды наплевать. Чай не магичка, дырку не прожжет.

Аблемарл появился далеко за полдень, когда солнце уже клонилось к крыше ближайшего склада. И все это время кровать усердно скрипела.

— Плохо дело, — сразу сказал граф. — Солдаты стоят у всех кораблей. Со вчерашнего утра пропускают пассажиров лишь с разрешения начальника порта. Еле-еле договорился с одним капитаном, который согласился подобрать нас ночью со шлюпки. Сейчас выходим, расходимся. Сразу за портом, напротив пожарной каланчи, ее издалека видно…

— Я знаю, — перебила Элис.

— Всегда стоят извозчики. Возьмете экипаж… деньги есть?

— Немного, — ответил де Сент-Пуан, подбросив в руке тощий кошелек — все, что было у него на момент побега.

— Этого должно хватить. Как хотите договаривайтесь, но сегодня до темноты вы должны быть в деревушке Грейн, это на побережье, там еще маяк расположен. В Грейн только одна таверна, в ней и будете меня дожидаться. Все, уходим. Стой!

Молодые люди замерли у самой двери.

— Вы куда такие бодрые? Три часа они кроватью скрипели так, что народ внизу аж слюной изошел. И вылетают эдакими голубками. Девочка, после такой… хм… такого… в общем, ножки у тебя должны дрожать так, чтобы без помощи кавалера и идти толком не могла. И прическу того… помять надо. Чай головой на подушке елозила. Кстати!

Он подошел к Элис, не больно, но чувствительно дернул за волосы, несколько волосков остались в руке. Небрежно раскидал их на подушке. Перетормошил кровать, скептически оглядел ее, как художник незаконченную картину.

— Отвернись.

Отвернувшаяся девушка услышала журчание и в комнате завоняло мочой.

Натянув штаны, Аблемарл подошел к ней и мокрыми пахучими руками помял волосы, начисто проигнорировав возмущенный взгляд и сморщившийся носик. То же самое проделал с волосами юноши.

— Теперь порядок. Можно идти. Только не спеша. Да обопрись же на его руку, дура! Сильнее!

Завсегдатаи таверны проводили молодых людей уважительными взглядами, а получивший солидную плату хозяин с сальной улыбкой пригласил приходить почаще.

Едва оказавшись на улице, граф свернул в ближайший переулок, а горе-любовники поплелись, именно поплелись в сторону возвышавшейся неподалеку каланчи. Дойдя до площади, с грехом пополам нашли извозчика, согласившегося-таки везти их в глушь, без надежды найти клиентов на обратную дорогу. Правда, запросил целую гинею — безумные деньги. А куда было деваться?

За два часа тряской дороги, пролегавшей среди гнусных бурых болот, из которых лишь кое-где торчали черные стволы сгнивших деревьев, измученные звоном комаров, обрадовавшихся приехавшему живому обеду и тучами круживших вокруг, Элис и де Сент-Пуант, наверное, тысячу раз прокляли графа, пославшего их в такую глушь, и себя, согласившихся на это путешествие. Казалось уже, что в подвале у палачей и то будет уютнее.

Даже приезд в деревню не поднял настроения. Четыре десятка не слишком аккуратно сложенных, почерневших от влажности домов, утлые лодки, лежащие на берегу. Бородатые мужчины с заскорузлыми, привыкшими к веслам и рыбацким сетям руками, и женщины с обветренными лицами, угрюмо разглядывавшие чужаков.

И высокий белоснежный маяк, нелепо смотревшийся на этом унылом фоне.

Чем ниже спускалось солнце к горизонту, тем тоскливей становилось на душе де Сент-Пуанта, злого на спутницу, на Аблемарла, да и вообще на весь белый свет. В этот момент такой мрачный, гнусный и неуютный.

А глядя на него, и Элис отнюдь не преисполнилась оптимизмом. Графа все не было, как не было и денег на обратную дорогу. Воровка уже прикидывала, чем можно поживиться в крестьянских развалюхах. Получалось, что немногим.

Самым же поганым было то, что и эту скудную добычу некуда было девать. Только проесть в этой же самой таверне или предложить тем же крестьянам как плату за выезд из этой самой дыры. Конечно, виселицы и даже деревьев для нее в этом захолустье нет, но Элис не сомневалась, что у местных обязательно найдется, что предложить взамен.

Когда отчаяние уже готово было охватить души молодых людей, свершилось чудо! Дверь полутемной таверны открылась и в последних лучах заходящего солнца возник силуэт графа Аблемарла, несшего большую и, очевидно, тяжелую сумку. Де Сент-Пуант лишь молча удивился, где тот умудрился ее достать, но поинтересоваться содержимым не решился.

— Вы здесь! — воскликнул граф. — Отлично! Есть в этой дыре что-то, что можно съесть, не рискуя жизнью?

— Есть пиво, яичница, солонина, пшеничные лепешки и палки для особо привередливых гостей, — проворчал из-за стойки хозяин.