Ольга Обская - Научиться быть ведьмой

– Да? – заулыбалась Вероника. – Значит, в нем и пойду.

И начала убирать остальные наряды обратно в шкаф, а Наташа удобно пристроилась на освободившемся на кровати местечке, скрестив ноги по-турецки. Она наблюдала за действиями подруги с улыбкой.

– Ника, я, кажется, раскусила твою тактику: клин клином, да?

– В смысле?

– Ну, чтобы выиграть пари и не влюбиться в Никиту, ты решила направить свои усилия на то, чтобы, наоборот, влюбить его в себя. Ведь так? Он будет пытаться тебя увлечь, а ты, в свою очередь, будешь пытаться его очаровать. И еще неизвестно, кто – кого!

– Именно! – воскликнула Вероника. И хотя еще минуту назад ничего подобного у нее и в мыслях не было, идея подруги показалась ей настолько гениальной, что она тут же решила взять ее на вооружение.

– Только вот я одного не пойму. Никита же все равно не увидит, что там у тебя под пальто. В «Стекляшке» сейчас очень холодно – никто не раздевается.

– Так мы не в «Стекляшку», а в «Миллениум» идем, – пояснила Вероника.

– Ого! Мне бы не хватило смелости назвать ужин в этом укромном местечке дружеским перекусом, – рассмеялась Наташа.

Если «Стекляшка» с ее демократичными ценами и неброским интерьером слыла среди студентов неким филиалом университетской столовки, то «Миллениум», напротив, считался самым дорогим и одновременно самым романтическим заведением Верхнетайгинска. Кафе славилось интимной атмосферой, которую создавали соответствующее оформление, ненавязчивая живая музыка и вышколенные незаметные официанты. Про кухню «Миллениума» вообще ходили сказочные легенды, одна из которых гласила, что шеф-повар для кафе был выписан из Парижа.

– Тогда это платьице – точно то что надо! – констатировала Наташа, еще раз критически оглядев подругу. И хотя объяснить себе, как может к темно-синим глазам и каштановым с медью волосам подходить платье ягодного цвета, девушка не могла, но факт оставался фактом – Вероника выглядела в нем сногсшибательно. – Только с волосами надо что-то сделать. Подай мне расческу и заколки и садись сюда.

Наташа указала на место рядом с собой, и Вероника с сияющим видом выполнила распоряжение подруги. Немного поэкспериментировав с тяжелой густой копной, Наташе удалось уложить ее в смелую и одновременно элегантную конструкцию. Поднятые наверх волосы открыли изящную нежную шею, чего Наташа и добивалась. Она подвела подругу к зеркалу, и та даже ойкнула – настолько ей понравился результат.

– Ника, мы не оставили Никите шансов, – рассмеялась Наташа и, чмокнув Веронику в щечку, направилась к двери. – Вечером жду подробный отчет.

Подруга, как всегда, оказалась права – то, что сейчас происходило в кафе «Миллениум», на дружеский перекус похоже не было. Уютный столик на двоих, отделенный от остального зала полупрозрачной ширмой, мягкий свет, создаваемый крошечными лампочками, стилизованными под звездочки, и свечи на столе, неровное пламя которых отражалось в его усталых от бессонной ночи глазах, которые тем не менее вспыхнули восторгом, когда Вероника сняла пальто и головной убор и предстала перед ним в образе, созданном совместно с подругой.

Сегодня Никита казался Нике старше. Это ощущение уже несколько раз посещало ее и раньше. Когда парень был серьезным или уставшим, как сейчас, он не был похож на ровесников. Он казался умнее и надежнее их. Он казался в сто раз опаснее их. Он казался в тысячу раз интереснее их.

Вероника почувствовала, что у нее пересохло во рту.

– Сейчас бы чаю.

Материализовавшийся из воздуха официант раскрыл перед Вероникой чайную карту и снова растворился.

– Давай начнем с чего-то посущественней, – предложил Никита и, впервые за вечер оторвав от Ники взгляд, принялся изучать раскрытое перед ним еще минут пятнадцать назад меню с основными блюдами. – Как ты смотришь на лобстеров?

– Предпочитаю каре новозеландского ягненка, – рассмеялась Вероника. – Никит, давай без экзотики. Мне, конечно, приятно, что ты так высоко ценишь мой кропотливый труд по конспектированию Кощея, но я не хочу, чтобы ты заплатил за ужин полстипендии.

– Не важно, сколько… – попытался возразить парень, но Вероника перебила:

– Вот. Нашла! Я буду драники.

– Драники?

– Да, драники со сметаной, – девушка радостно ткнула пальцем в одну из строчек меню.

– Ты, что, выбирала, как в анекдоте про студентов, по правилу левой руки? – усмехнулся Никита.

– Анекдот не знаю – потом расскажешь. А выбирала целенаправленно. Драники – мое любимое кушанье. Я же из Беларуси, это наше национальное блюдо. Я уже по нему соскучилась.

– Ну, если национальное, – с легким недоверием качнул головой Никита, – тогда и я попробую. Только надо к нему еще хотя бы стейков каких-нибудь добавить.

Парень продиктовал официанту заказ, который, несмотря на усилия Вероники, получился внушительным, потому что к драникам были добавлены не только стейки, но и десерт со свежими экзотическими фруктами.

– Как там поживает Тимофей? – поинтересовался Никита, пока молодые люди цедили коктейль в ожидании основного блюда. – Не выдал свое присутствие вездесущей вахтерше?

– Нет, он такой умница – стоит кому-то зайти, сидит в коробке, которую я прячу под кровать, тише воды ниже травы.

– Значит, ты права оказалась насчет его выдающихся интеллектуальных способностей.

– Ну, не совсем, – рассмеялась Вероника. – Сегодня, когда ко мне Леночка приходила, этот егоза все же вылез из-под кровати. Я пыталась его незаметно ногой опять туда подтолкнуть, но он воспринял это как игру и начал по комнате носиться. Лена, конечно, не из тех, кто побежит ябедничать, но нечаянно проговориться может запросто. Я вся напряглась, но, представляешь, она его не заметила.

– Надо же – какое везение, – лукаво улыбнулся Никита.

– Да, повезло, – кивнула Вероника. – Хотя чего удивляться, Леночка такая расстроенная была из-за ректора. Из-за его непонятной вспышки гнева. Мне кажется, нам это состояние теперь надо называть не просто «суперзлой», а «супер-пупер-мегазлой». Ты вообще понял, почему он так взбесился?

Нет, этого Никита не понял. Но он понял, что не зря Петр Иванович попал в его список подозреваемых. Когда поведение человека кажется нелогичным, это означает одно – ты не знаешь его мотивов и целей, но это не означает, что их нет, следовательно, их надо вычислить.

– Наверно, его выбил из колеи контраст. Ребята были активные, отвечали правильно. А Леночка крутилась, отвлекалась, и после ее неудачного примера ректор понял, что она действительно лекцию совсем не слушала.

– Возможно, – согласилась Вероника. – Жалко мне ее, она все близко к сердцу приняла, проплакала потом весь день. Егор прав, тема-то новая, чего было так орать? Хотя ляпнула она, конечно, ужас что! Из ее слов выходило, что один из близнецов является всего лишь искаженным дублем другого. Выходит, она не понимает, что это два самостоятельных независимых пакета информации, если так можно выразиться. Да и если следовать ее логике, к одному из близнецов, тому, что является искаженным дублем другого, можно применять методики – создавать, уничтожать, тиражировать…