Царство Страшных - Керри Манискалко
— Пойдем спать, миледи.
Вместо того, чтобы подплыть к берегу, Гнев поднял меня на руки, игриво шлепнув в процессе. Было так хорошо просто смеяться, не чувствуя тяжесть мира. Здесь, с моим принцем, не нужно было думать ни о предательстве, ни об убийстве. Страхе и темноте. Внизу, в магической лагуне Дома Гнева была только любовь.
Я вырвалась из его рук и нырнула под воду, оказавшись рядом с ним и заработав смешок, после чего открыла ответный огонь.
После чего мы упали на сверкающий темный песок, и я села на своего мужа, который совершенно не был против, когда я направила его член в себя.
Когда мы вдоволь насмеялись и занялись любовью на берегу, Гнев перенес нас в его апартаменты. На подушке была свернута бледно-лиловая накидка, и когда я натянула ее через голову и провела по ней руками, то заметила крошечные золотые звезды вверху. Она была мягкой, женственной, и я полюбила ее.
Гнев одарил меня оценивающим взглядом. Ткань достигала середины бедра, обнажая мою бронзовую кожу. Если бы я не была истощена, у меня бы возникло искушение взять его еще раз. Он похлопал по кровати и развратный огонек блеснул в его глазах.
— Оставь энергию до утра, она понадобится тебе.
С обещанием проснуться и заняться дикой, страстной любовью, я залезла на массивную кровать. Гнев прижал меня к своему телу и через пару секунд его дыхание стало глубоким и ровным. Я расслабилась рядом с ним и закрыла глаза. Мир. Я не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя настолько спокойно. В мире было слишком много хаоса, но здесь, в этой спальне, я поняла истинное значение этого слова.
Возможно, именно это чувство безопасности погубило меня.
В следующую секунду, я волшебным образом исчезла из спальни Гнева. И начался следующий кошмар.
Тринадцать
— С возвращением, принцесса. — Доменико оскалил зубы в том, что никто не принял бы за улыбку. Беглый осмотр моего окружения подтвердил опасения. Я снова оказалась в Царстве Теней, прикованная цепями. Это была такая же маленькая каменная палата, та же ниша с наручниками.
На этот раз, по крайней мере, я была в кофте, и теневая мантия мне не понадобилась. Это была единственная положительная вещь. Они нанесли удар, пока Гнев спал, и, вероятно, пройдет несколько часов, прежде чем он проснется и обнаружит, что моя душа исчезла.
Учитывая его ужасную реакцию раньше, им лучше надеяться, что он продолжал спать. Я не стала проверять цепи. Уже почувствовала то же прикосновение магии, блокирующее мои силы. Я взглянула на своего похитителя, ненавидя самодовольное выражение его лица.
— Полагаю, это означает, что моя сестра хочет поговорить.
— Может быть, я просто хотел посмотреть, сохранилась ли на тебе моя метка. Оборотень обвел меня взглядом, задержавшись у меня на груди. Это не носило сексуального характера, но мне это не нравилось. — Знаешь ли ты, что рана от альфы иногда может вызывать чувство, похожее на то, что испытывают животные, когда у них начинается течка? Особенно, если этот альфа придал своему укусу немного магии и намерения.
— Я не была ранена тобой, это было от когтей.
— И кто вонзил свои зубы в эту рану? Не твой демон, — сказал он, его тон насмешливый. — Есть какие-нибудь животные инстинкты в последнее время? Возможно, ты хотела встать на четвереньки.
— Нет. А ты отвратителен.
Он рассмеялся, и волосы у меня на руках встали дыбом.
— Не волнуйся. На самом деле я не давал альфа-метку. И у меня нет никакого желания прикасаться к чему-либо, испорченному демоническим членом.
Я воздержалась от указания на то, что мой близнец тоже спала с демонами.
И вампирами. И с теми, кто еще воспламенял ее желания, как это было здесь совершенно принято.
— Где Виттория?
— Она приводит гостя. Ты бы узнала раньше, пока нас не прервала твоя мать. — Он небрежно прислонился к стене в нише, слишком близко, как по мне. — Этот вечер обещает быть веселым. Может быть, если ты будешь очень милой, я развяжу тебя.
— Как Виттория сбежала от нашей матери?
Улыбка Доменико снова оголила зубы.
— Ты же не думал, что Старуха продержит ее долго, не так ли? У нее были другие дела, и как только ты благополучно удалилась, она ушла.
От дальнейшего разговора меня отвлек звук приближающихся шагов. Две пары. Одна — мерная, неторопливая; другая звучала так, как будто его тащили. Трепет прокатился по моему позвоночнику. Кто бы ни приходил, он делал это против своей воли.
Виттория вошла в комнату и толкнула своего «гостя» вперед.
Пожилая женщина наткнулась на свет свечи, и страх превратился в стрелу, которая попала мне прямо в сердце.
— Нонна! — Я боролась со своими цепями. Моя бабушка, которая на самом деле не была моей, была в синяках и сильно избита. Ее нижняя губа распухла, как будто ее ударили кулаком или твердым предметом. Засохшая кровь запеклась на виске. Что бы она ни сделала, вид ее боли заставил что — то проснуться во мне. — Отпусти ее, Виттория.
Моя сестра швырнула ее на пол, затем взглянула на меня.
— Вот. Я отпустила ее. Счастлива сейчас?
Я обратила свое внимание на Нонну, и она, наконец, посмотрела на меня в ответ.
Печаль и… тревога… исказили ее черты. Она окинула взглядом мою ночную одежду, татуировку SEMPER TVVS на пальце и другую татуировку на предплечье, цепи, и все же съёжилась.
Как будто я была монстром в комнате, и моя сестра не била ее или избила, и затащила в царство теней.
Я сглотнула подступивший к горлу ком.
— Нонна. Все нормально. Это я.
Виттория отстраненно наблюдала за моей реакцией. Затем она пнула нашу бабушку в бок, заставив ее свернуться калачиком, задыхаясь.
Я кричала о пощаде, но, казалось, никто этого не замечал. Губы Нонны зашевелились, и я поняла, что она шепчет не заклинание, а молится. Ее слова захлестнули меня; она умоляла верховную богиню наверху о защите. От нас. Что — то перекрутилось в моем центре, болезненно и неприятно.
— Ты раньше не хотел мне верить, — Витория обвиняюще вытянула руку, — так что вот тебе доказательство. Она не спешит к нам на помощь. И она не молится за тебя, хоть ты и в цепях. Она делает это для себя. Тигры не меняют свои шкуры, и она не маленькая
