Людмила Стрельникова - Тайна племени Бату

– А меня беспокоит – правильно ли мы идём? Никакой ориентации. – Нона посмотрела по сторонам: – Ни звезд, ни солнца.

– Насчет ориентации не беспокойся. Я ориентируюсь по магнитному полюсу Земли. Идем точно на север. Думаю, скоро можно будет выйти на поверхность. Мы оставили своих преследователей далеко позади.

– Конечно, пора выходить из укрытия, – согласилась и Огнеса. – Оставаться долго без солнца тяжело.

Спустя ещё какое-то время молодые люди вышли на поверхность. После долгого пребывания под землей светлый мир, полный жизнерадостных красок и привычных для глаз картин, показался особенно прекрасным.

– Какая радость – солнышко! – весело воскликнул селекционер. – Да, хоть под землёй и интересно, но здесь душе приятней. Может, снимем защитное поле? – обратился он к командиру. – А то не чувствуешь веянья ветерка и тёплых лучей.

Нона поддержала его:

– Никого не видно, пора бы подышать свежим воздухом, а не искусственной атмосферой.

– Предложение принято, – Андрей нажал кнопки на табличке, которую для удобства пользования подвесил на ремешке к себе на шею.

И сразу же в лица путешественников ударил свежий ветерок, затрепал волосы, принёс аромат земли и пахучей горной травы – чабреца.

Георгий, расправив грудь и раскрыв рот, задышал сильно и энергично, пояснив:

– Хочу проветрить легкие после искусственной атмосферы.

Солнце посылало на землю ласковые, теплые лучи. Природа была тиха и спокойна. После долгой подземной ночи члены экспедиции наслаждались дневным светом, воздухом, зеленью. Высота над уровнем моря достигала полторы тысячи метров, поэтому склоны гор украсили трава и цветы, особенно радующие глаз девушек.

Надоевший до оскомины вертолет больше не кружил над головами, и рокот мотора сменился приятным пением птиц.

Члены, экспедиции шагала неторопливо, экономя силы, и к вечеру повстречались с первым человеком, свидетельствующим о близости жилья. Это был белобородый старец в длинном шерстяном халате, с палкой в руках, в старой фетровой шляпе, излюбленном головном уборе тибетцев. Он сидел чуть в стороне от дороги, привалившись спиной к камню.

– Дети мои, не будет ли у вас чего поесть? – окликнул их старик на ломаном английском и, когда они подошли, пояснил: – Спускаюсь в нижнее селение, да вот приболел, с ногами что-то. Второй день сижу. Не откажите старику в помощи, накормите.

– Хорошо, дедушка, поможем, чем можем, – заверил Андрей и объявил: – Привал, ребята.

Молодые люди расположились на отдых. Огнеса достала из рюкзака тюбики с едой и фляжку с водой и, протянув старику, пояснила:

– Наша еда, возможно, непривычна для вас, осталась только в тюбиках. Её хоть и мало, но она очень калорийна. Выдавливайте содержимое прямо в рот.

Старик взял тюбик и, как ему показали, открыв крышку, попробовал и одобрительно закивал:

– Очень вкусно. Мало, но хорошо. И вода у вас такая же?

– Вода у нас особая: достаточно одного глотка, чтобы утолить жажду, – Нона протянула ему флягу.

Незнакомец, сделал глоток, затем второй и похвалил:

– Чудо вода, такой я никогда не пил. Учёная вода?

Нона подтвердила:

– Да, сделали её ученые. В длительные путешествия много жидкости с собой не возьмешь, а такой надолго хватит, когда поблизости нет источника. Но мы предпочитаем пить из рек и озер.

– Ученая вода, – снова повторил старик и, проведя рукой по белой бороде, попросил: – Оставь её мне. Я сейчас посижу, еще пару глотков сделаю. Издалека шёл, иссушил себя. Потом верну.

Пока Огнеса и Нона занимались стариком, мужчины разбили палатку, готовясь к ночлегу. Ночь спустилась быстро, холодная и сырая. Путешественники предложили и старику переночевать с ними в палатке, но он отказался, сославшись, что привык спать на свежем воздухе.

Ночь прошла спокойно. Наутро, распрощавшись со старцем, они двинулись в путь и со свежими силами преодолели сразу километров пятнадцать. Расположившись к полудню на привале, поев и выпив из фляги по глотку воды, они ощутили в голове странную тяжесть и, не успев сообразить, в чём дело, уснули крепким сном. А когда проснулись, обнаружили, что связаны веревками, и преследователи в лице Стэлпсона и его парней усиленно копаются в их вещах. Вертолет стоял чуть в стороне. Пленные, все четверо, лежали правее разбросанных вещей рядом друг с другом.

– Проклятый старик, подсыпал снотворное, – сразу же догадался Андрей.

– Ты думаешь – это он? – усомнился Георгий.

– Конечно. Кто же еще?

– Да, он фляжку с водой задержал, – вспомнила Огнеса, – сказал, что не напился, а сам, видимо, снотворное подсыпал.

– Подлый старик, еще и припасы наши поел. Аппетит у него совершенно не старческий, – подхватила Нона.

– Все бы ничего, но я так быстро отключился, что не успел включить защитное поле, – посетовал Андрей.

– А где табличка? – шёпотом спросил Георгий: – Не сняли?

– Нет, чувствую ее тяжесть на груди, – едва размыкая губы, ответил изобретатель.

– Смотри, достали твой аппарат, – Огнеса указала глазами в сторону двух молодчиков, державших в руках металлический ящик.

К ним подскочил Стэлпсон и, отобрав аппарат, объявил:

– Все вещи – ко мне. Буду обыскивать. Если у кого найду хоть что-то, тот пусть не надеется на райскую жизнь в ближайшем будущем.

К американцу подошёл Гарри и протянул вторую табличку.

– Нашел в рюкзаке. Непонятно, что и для чего.

– Молодец. Я учту твои старания. Найденные вещи отнесли в вертолет.

– Если до утра не освободимся, плохи наши дела, – прошептал Андрей. – Хорошо бы перетереть веревку и освободить руки, я бы смог включить защитное поле.

Георгий огляделся и заметил поблизости острый с одного конца камень, сделал рывок к нему, откатился от товарищей на полтора метра и, схватив камень зубами, таким же образом вернулся на прежнее место.

На пленников никто не обращал внимания, будучи уверенные, что, связанные, они не представляют никакой опасности: оружие у них отсутствовало, а все их вещи находились в руках Стэлпсона. Кроме того, Андрей заметил, что в группе иностранца начались какие-то брожения. Четверо молодчиков во главе с Кларком, здоровенным белобрысым парнем, собрались в одном месте и о чем-то оживленно шептались. Так что путешественники на какое-то время остались без внимания.

Стэлпсон тоже обратил внимание на группировку и посматривал на них подозрительно. Но в его распоряжении оставался вертолет, пилот и еще семь молодчиков, не считая Константина. Вскоре американец подозвал к себе аспиранта и, не спуская глаз с группы Кларка, дал какие-то распоряжения. Обе группы начали следить друг за другом, между ними установились натянутые отношения. И пока о четверых связанных никто не вспоминал.