Чайная магия - Светлана Казакова
«Сейчас он прикоснётся ко мне, – с пугающей ясностью осознала Летиция. – Может быть, даже поцелует. И я… я…»
Она не станет сопротивляться. Не оттолкнёт его. Отбросит приличия, как змейка старую кожу.
Как стыдно. И… как удивительно.
Летти зажмурилась так сильно, что выступили слёзы. Не открывая глаза, она почувствовала, как до её щеки дотронулись сильные длинные пальцы. Погладили нежную, не тронутую румянами кожу и спустились ниже, задев выбившийся из причёски локон, щекотно скользнувший по лицу.
Дышать становилось всё тяжелее. Сладкий аромат благовоний туманил разум, не оставляя ни единого просвета для здравой мысли. Летиции казалось, что от жара, который исходил от князя, всё её тело плавится как свеча.
Весь он был воплощённым огнём, а ей так давно хотелось согреться.
Его губы оказались нежными и настойчивыми. Они не спрашивали позволения, а уверенно брали своё, сметая даже малейший намёк на сопротивление. Летти разомкнула губы, неумело отвечая на поцелуй, который кружил голову и заставлял чувствовать себя хрупким цветочным лепестком, подхваченным ветром.
Рохан Чаудхари зарылся пальцами в её волосы, вытаскивая из причёски шпильки одну за другой, и те с негромким звоном падали вниз.
– Моя пэри, моя рани, – горячо зашептал он, опаляя жарким дыханием её кожу, перемежая слова родного и чужого языка. Летиция не знала, что означают эти нежности, но они, как и его голос, звучали тягуче и сладко – точно мёд с корицей. И так просто оказалось поддаться соблазну, вверяя себя на милость победителя… Его ладонь легла на её талию, тонкую даже без корсета. Губы коснулись мочки уха, скользнули ниже, и девушка невольно ахнула, когда ему удалось найти особо чувствительное местечко на её шее.
Сквозь ткань платья и нижнего белья она ощущала, как её грудь тесно прижимается к его груди, как его горячие руки поглаживают её спину и снова спускаются к талии, крепко обхватывая её, заключая в нежные оковы объятий. Ничего подобного Летти никогда в жизни не испытывала. Её давно минувшая полудетская влюблённость в альда Броктонвуда теперь представала лишь бледной тенью того, что она чувствовала сейчас. Тогда не было ни обжигающей страсти, ни иссушающей губы жажды, когда кажется, что она умрёт, если князь не поцелует её снова. И он целовал, щедро делясь с ней своим теплом, которое перетекало из его тела в её, так чутко и податливо откликавшееся на каждое прикосновение.
Глава 25
Алиби на ту ночь, когда убили Джерома Эрделлина, у Саймирена Мортона не было. На вопрос, который Стефан Альберран ему задал, заехав по известному ему с недавних пор адресу, тот заявил, будто мирно почивал дома, но никто не мог этого подтвердить. Ни его почтенные родители, которые ушли спать раньше сына, ни живущая в том же доме его тётушка Пруденс, ни слуги. За завтраком он присутствовал, однако данный факт ещё не говорил о том, что не только утро, но и всю минувшую ночь кузен Летиции провёл в собственной постели. Увы, на роль подозреваемого он – с учётом того, что рассказала Шалини, – подходил идеально.
Зачитывая молодому аристократу его права, Стефан с тоской думал о том, что теперь, когда он упрятал за решётку её родственника, у него и вовсе не осталось никаких шансов завоевать сердце любимой девушки. Но что поделаешь, если у того имелся мотив? Проверка текущего финансового состояния альда Мортона не заняла много времени. Как выяснилось, он промотал почти всё фамильное состояние, да и отец его, тоже не на шутку увлёкшись азартными играми, не отставал от сына. Им обоим невыносимо оказалось смотреть, как всё, чем после смерти родителей единолично распоряжалась Летиция, уплывало в чужие руки – руки Финнеаса Броктонвуда. Пусть отцовское завещание и учитывало в первую очередь её интересы, выгоду от брака с ней сложно было переоценить. Ведь не бросила бы она семью мужа в бедственном положении?
Саймирен упорно всё отрицал. На вопрос, когда он в последний раз встречался с альдом Броктонвудом, пожал плечами и заявил, что требует адвоката. Дескать, пока тот не придёт, он больше не желает разговаривать с представителем Службы Правопорядка, который, следуя правилам, доставил его в контору – в специальную комнату для допросов, такую давящую и мрачную, что самому Альберрану тут становилось не по себе, что уж говорить об арестованных.
– Так вы утверждаете, что не являетесь тем человеком, с которым Финнеас Броктонвуд помирился незадолго до того, как его убили? – ещё раз осведомился Стефан, глядя на альда Мортона, на лице которого, несмотря на прохладу в помещении, выступили капельки пота.
– Ещё раз говорю – нет, не я! Я даже не могу припомнить, когда его видел! Мне нужен адвокат!
– Гм-м… Если не ошибаюсь, вам нечем ему заплатить. Не так ли?
– Отец что-нибудь продаст! – проворчал собеседник.
– Боюсь, вам придётся продать дом и перебраться в жилище поскромнее.
– Дом уже заложен!
Альберран невольно присвистнул.
– Прошу вас поднять рукава.
– Зачем?
– Хочу кое-что проверить.
Арестованный неохотно послушался. Стефан затаил дыхание, глядя, как Саймирен Мортон стягивает тяжёлый сюртук, как ползёт вверх ткань рубашки. На аристократически бледной коже знакомая татуировка выглядела чем-то неуместным и чужеродным.
– Почему вы мне раньше не сказали?..
– Вы не спрашивали! – буркнул в ответ кузен Летиции. – Да, она такая же, как у Джерома и Финна. Но это ведь не значит, что я убийца.
– Если не вы, то кто же тогда тот старый недруг, знакомый по школе Эрроу, что недавно встретился альду Броктонвуду?
– Думаете, только я – подходящая кандидатура? Он в школе многих доставал. Любой мог затаить на него обиду.
– Выходит, всё началось в школе, но почему же тогда преступник ждал так долго?
Альберран никак не мог окончательно утвердиться в мысли, что отравление настойкой чилибухи готовили с тех давних пор. Годы, прошедшие с окончания Эрроу, тот человек не виделся с Финнеасом, а затем вдруг помирился с ним, подобрался к нему близко и тогда же наверняка и узнал о любимом напитке бывшего однокашника. Ведь не пил же Броктонвуд золотой шнапс ещё в школьные годы, хотя кто их, богачей, знает. И всё-таки – почему именно сейчас? Убийцу должно было что-то подтолкнуть к действию.
Убийство – месть за школьные обиды? Неужели только в этом причина? Или есть что-то ещё, пока невидимое и тёмное, как скрытая под водой часть айсберга?
– Я не могу вас пока отпустить, альд Мортон, – произнёс Стефан со вздохом. – Увы. Неопровержимых доказательств вашей невиновности не имеется, но и вины тоже.
– Вот именно!
– Зато налицо
