Лиловый закат - Марина Рублевская
Первой появилась Вика. Осмотрев издалека подругу она широко расставила руки и завела:
– Ля, краля сидит! Как на выборах. В туфлях. С пакетом. Я балдею! – она громко шлепнулась на скамью рядом.
– И вам не хворать.
– Ого ты вырядилась! Новое? Этикетку сняла? Или потом сдашь?
– Обижаешь!
– Куда идете? – Вика подперла голову и пристально уставилась на Аню. – Кататься на яхте? Не, холодно. Хмм, в Сити вы уже были. Так, снова ужинать в ресторане? Скучно же. Или знакомиться с дорогим папочкой?
– Тьфу на тебя! – прервала ее фантазии Аня.
– А что? Ты бы не хотела? Хотя да. В сущности не понятно, кто лучше: взрослый мальчик или шуга-дэдди.
Вика задумчиво почесала бороду почти без тени шутки.
– Господи…Эм…Я не хочу об этом думать.
– Зря. Так что же?
– Ничего из вышеперечисленного, – сказала Аня, подруга даже застонала от облома. – Я еду к одной знакомой. Это довольно специфическая женщина – генеральша и аристократка. В ее присутствии грешно выглядеть бомжом.
– Мда. А Свят, что же?
– Не знаю, – она искренне пожала плечами, – Работает, наверное. Сегодня ничего не планировали.
– А вы с ним уже того?
– Фу-фу-фу, какие грязные вопросы! Нет, конечно.
– Ох, не тяни! За таким мужиком глаз да глаз нужен, – Вика покачала головой на манер подъездной кумушки.
– Тьфу на тебя еще раз!
Их разговор прервали ввалившиеся гурьбой одногруппники. И Аня благодарила вселенную, что он больше не поднимался в тот день.
Дорога до районного центра занимала больше часа. Аня вытянулась на заднем сидении и листала ленту соцсети. Она сперва сбросила намазолившие пальцы лодочки, надеясь отдохнуть, но после вспомнила наставления героини одного малоизвестного сериала: если снять туфли в разгар дня, то обратно их уже не натянешь. Потому сцепив зубы вернула на ноги. Геннадий вел аккуратно, держался одной полосы и не превышал скорость, в отличие от Святослава. Тот любил полихачить.
Вспомнив о мужчине, Аня открыла мессенджер и проверила сообщения, в надежде, что те из-за сбоя сети новые просто не отобразились в уведомлениях. Но увы. Утром они перебросились парой фраз, и с тех пор больше не разговаривали, хотя уж был обед. У него не показывалось время последнего посещения, потому посмотреть, когда тот онлайн, было невозможно. Она вздохнула и закрыла приложение.
“Может самой написать? Нет, будто навязываюсь. Вот поговорю с Илларионовной, тогда отпишусь. Наверное.” – она попыталась отвлечься на мелькающие мимо пейзажи, но мелкий червячок подтачивал душу. – “А что если я ему наскучила? Может меня слишком много?”
Аня вернулась мысленно в тот день, когда съезжала из его квартиры. В следующий вечер после возвращения из больницы.
– Может останешься? – спросил Святослав, взяв ее за руки.
– Как ты себе это представляешь?
– Отлично. Будет в разы проще, обеспечить…
– Мы ведь уже договорились, что сейчас самое безопасное время, – прервала его Аня. – Лучше вернуться к привычной жизни.
– Хорошо. И все же мне было бы спокойнее.
“А мне?” – подумала она.
– Ладно. Уговорила.
Он притянул ее к себе и обнял, а потом склонился и нежно чмокнул в губы, задев ей больной нос.
– Прости.
– Ничего, – гнусаво ответила она, прогоняя искры перед глазами.
– Я отвезу тебя сам. Ты готова?
– Да.
Он подхватил ее вещи и вынес из комнаты. Только после, дома разбирая сумки и папки, Аня поняла, что оставила на столе свой рисунок.
“Можно было бы видеться чаще, если на душе так неспокойно”, – подумала она, прокрутив это воспоминание. – “Ну не может же он относится ко мне как к эскортнице? Когда захотел – вызвал”.
От этой горькой мысли у нее зачесались боковые валики на пальцах, которые следовало немедленно погрызть, заодно вместе покрытием.
“Таким не предлагают остаться на завтрак, не то что жить. Успокойся. Не сходи с ума, Аня”. – она сделала себе внушение и с двойным усердием принялась гнать упаднические мысли из головы.
У ворот ее встретила горничная Светлана, и ничем не выдала, что они когда-то уже познакомились. Молча провела к дому через прекрасный сад , который изменился осенью, и приобрел флер благородного золотого увядания. Аполлинария Илларионовна принимала в гостиной. Она, наряженная в серое шерстяное платье и темную шаль, сидела у окна и читала маленькую книжку в черной кожаной обложке.
– Добрый день, – поздоровалась Аня, стоя в дверях.
– А, добрый, – ведьма отложила свое занятие и повернулась к гостье. – Проходи, деточка, присаживайся. Дай-ка я на тебя посмотрю.
Аня прошла и заняла указанное место в кресле напротив, скрестив ноги под углом, как учили в коротких роликах по этикету. Генеральша с четверть минуты разглядывала свою визитершу.
– Так о чем же ты хотела поговорить?
– Да. Дело вот какое – впервые за долгое время Аня смогла пересказать историю целиком не таясь и не виляя, что существенно облегчило ей совесть. Ведьма не перебивала, только слегка кивала. Не в такт рассказу, а будто своим мыслям.
– Угу, – сказала она нахмурившись, когда гостья наконец умолкла.
– И теперь все стало слишком сложно, – подытожила Анна, вздохнув.
– Конечно. Но тебя ведь не только околокриминальные дела темных волнуют, верно? Могу я задать личный вопрос? – получив несмелый утвердительный кивок, она продолжила, – Ваши отношения со Святославом изменились?
– Ох! – вырвалось у Аня, и она почувствовала, как щеки заливает краснотой. – Я…То есть мы…
– Ясно. Он выбрал тебя. Теперь объяснимы разительные перемены. Не то, чтобы мне импонировала современная мода, но в этом наряде ты выглядишь просто прелестно.
– Благодарю… – пересохшими враз губами пролепетала в ответ гостья.
– Тебя беспокоит, что он другой? Вишневский младший – мужчина непростой, это точно. Самоуверенный гордец с замашками бога и упрямством осла, – столь резкие выражения в адрес Свята, сперва вызвали замешательство, а после ироничную согласную полу-ухмылку на лице Ани. – Милая моя, все они такие. С его статусом это нормально и естественно.
– Мне кажется, что я не дотягиваю до вышины – под нос прошептала она в ответ, тихо сознавшись себе в том, что мучило ее долгое время.
– Чепуха! Ты не дотягиваешь до него, потому что сама себя в том убеждаешь. Забиваешь голову глупостями. Если хочешь знать, я тоже не всегда имела это, – ведьма развела руками вокруг. – Я жила с двоюродной бабкой в маленькой комнатушке в коммунальной квартире, носила платье с заплатанными локтями, и чуралась людей. Мой любимый Петр нашел меня после войны в разрушенном Ленинграде. Я была в два раза тоньше чем ты сейчас, с единственным приданым – сапогами на несколько размеров больше, снятыми с трупа. Да-да. И ты думаешь не болтали? Он прославленный командир, герой! А я? Бесприданница, сирота, некрасивая, и старше него. Вот что мне приходилось слышать за спиной даже от хороших людей. А если б я их послушала? То-то же! Хочешь ему соответствовать? Начни с себя, и вырви с корнем сомнения в душе, если ты конечно уверена в своих чувствах. А это другой разговор.
– Нет-нет,
