Ширли Мерфи - Кот стоит насмерть

Старичок ел, причмокивая и пощелкивая, словно у него были плоховато подогнаны вставные челюсти. На внутренней стороне приоткрытой двери не было никакой таблички с именем. Едва кошки собрались выйти, по коридору прошла еще одна медсестра.

Ретировавшись под кровать, Дульси неловко пригнулась тесно сдвинув лапки. Эта часть пансионата ей совсем не нравилась – "Забота" представляла собой настоящую больницу и слишком сильно напоминала ветеринарную клинику. Запах дезинфицирующих и лекарственных средств, холодные твердые поверхности слишком живо будили в ней воспоминания о тех пяти днях у доктора Фиретти, когда она слегла с простудой.

В гостиной ей все же удавалось вообразить счастливую старость людей, обитающих в уютном мирке, который устроили исключительно ради заботы о них. Но здесь телесная немощь и старческие хвори были слишком очевидны. В этом крыле «Каса Капри» не думалось ни о чем, кроме болезней и смерти.

И все же о стариках здесь по крайней мере заботились, готовили им еду, здесь было чисто и тепло. Если дома за ними некому смотреть и ухаживать, то где еще они могли чувствовать себя лучше?

Кошки оставались под кроватью, пока коридор снова не опустел, не затихло деловитое шуршание резиновых колес, сновавших из палаты в палату. Каждый раз, когда старик над их головами опускал чашку на поднос, она слегка дребезжала – наверное, руки у него дрожали. Несколько крошек поджаренного хлеба упали мимо кровати на пол. Он кашлянул и глотнул какао. А когда он взял со столика дистанционный пульт от телевизора и его внимание переключилось на какой-то древний фильм с Джоном Уэйном, кошки выскочили из комнаты.

Он, конечно, их не заметил, поскольку никаких удивленных возгласов не последовало. Позади них слышались лишь ружейные выстрелы и лошадиное ржание.

Кошки пронеслись по коридору уже без прикрытия тележки, быстро просматривая листочки на дверях палат. Они искали Джейн, Лили, Дарлин, Мэри Нелл, Фой Серлинг и Джеймса Лютера. Они добрались до угла, где коридор заворачивал направо, когда позади них раздались голоса. Джо налетел на Дульси и пихнул ее в короткий боковой коридорчик.

Голоса приближались – две медсестры шли сюда, разговаривая о каких-то повседневных делах. Разговор шел по-испански. Небольшой коридор упирался в дверь, которая, должно быть, вела в отделение "Внимание". Джо и Дульси распластались по стене, пока ноги в белых туфлях и белых чулках не промаршировали мимо. На одном каблуке той, что была повыше и носила сороковой размер обуви, застыла капелька собачьей мочи. Почуяв этот запах, кошачьи носы сморщились. Миновав пожарную дверь, женщины свернули в более длинный коридор. После их ухода кошки двинулись дальше. Джо остановился у тяжелой запертой двери.

— Тедди вышел отсюда. Знакомый пряный запах – его лосьон для бритья.

— Да ну?

— Между прочим, пока Дилон таскала меня тут везде, я видел следы кресла – каталки, которые шли от пожарного выхода на стоянку.

— Мэй Роз сказала, что он водит машину. Знаешь, такую, специально оборудованную. А поскольку он кузен Аделины, возможно, он может приходить и уходить, когда пожелает.

— Тогда зачем он тут живет? Для Аделины это лишняя нагрузка, а мест и так не хватает. Почему бы ей не завести для него отдельную квартиру и не нанять помощь? Или почему бы не поселить в своем большом доме?

— Может, он что-то вроде неформального управляющего на общественных началах. Мэй Роз говорит: старики его любят, он всегда оказывает им небольшие услуги, заказывает еду, которую они любят, помнит об их днях рождения. Похоже, с другими он далеко не так язвителен, как с Мэй Роз.

Кто-то переключил приемник с испанской радиостанции на тяжелый рок, неистовое буханье долбило по кошачьим нервам, словно где-то неподалеку рушили стены. Тем не менее за этим грохотом они расслышали приближение еще одной медсестры: ее туфли на резиновой подошве неприятно чавкали по ковру. Незваные гости быстренько скользнули в затемненную спальню.

Безукоризненно белые туфельки и носки с красными кисточками трусцой пробежали мимо, распространяя запах цветочного мыла. Затем быстро прошли еще две медсестры, их снежно-белые кроссовки, словно две пары белых кроликов, проскакали по коридору.

Когда путь был свободен, кошки снова рванули вперед, высматривая имена на табличках. Коридор шел прямоугольником вокруг блока центральных комнат, поэтому только в наружных помещениях имелись окна. Свернув за последний угол, Джо и Дульси снова увидели сестринский пост, так и не обнаружив имен ни одного из тех шести человек, о пропаже которых говорила Мэй Роз.

Возле поста было так многолюдно, что Джо и Дульси засомневались, удастся ли им когда-нибудь проскочить его и выбраться отсюда. Медсестры суетились между двумя столами, уставленными пузырьками, ящичками и картонками; здесь же высилась кипа бумажных полотенец, стоял большой кофейник из нержавеющей стали и поднос с керамическими кружками. Кошки юркнули в какую-то темную комнату, изнывая от нетерпения. Глядя на снующие взад-вперед ноги и вслушиваясь в обрывки английской и испанской речи, они чувствовали себя попавшими в окружение. В западню. Их раздражение достигло такого накала, что они едва не шипели друг на друга.

Кто-то снова переключил радио на испанскую музыку. Одна из сестер начала подпевать, фальшиво, но страстно. Когда наконец коридор на минутку опустел, кошки метнулись к посту, притормозив лишь для того, чтобы прочитать оставшиеся таблички, а затем нырнули под стойку.

Они съежились под переполненными полками, проходящими по задней стенке, и были практически не видны, когда совсем рядом прошел Сороковой Размер, попахивая собачьей мочой. Медсестре стоило только заглянуть под стойку, чтобы их увидеть. Стоя в нескольких сантиметрах от кошачьих носов, она начала складывать бумаги, постукивая стопкой о стол, чтобы подровнять листы. Внизу было жарко и душно. Кошки услышали, как пневматическая дверь открылась и кто-то покатил туда сервировочную тележку – наверное, снова на кухню.

Еще одна сестра подошла к стойке, последовал короткий обмен фразами насчет предписанных лекарств, затем Сороковой Размер ушла вместе с ней куда-то по коридору. Едва они удалились, Джо и Дульси вытянулись на задних лапах, чтобы исследовать содержимое полок, ища хоть какие-то у поминания имен пациентов.

Они обнаружили коробки со шприцами, шпатели, пакетики с заменителями сахара и сухими сливками для кофе. Здесь же выстроились в ряд принадлежащие медсестрам сумочки, набитые или полупустые и примятые, от них пахло мятной жевательной резинкой, косметикой и табаком. Но ни списков пациентов, ни каких-либо записей здесь не было.