Александра Брагинская - Муниципальная ведьма - 2

— Давайте я вас туда отведу, Елена Михайловна, — предложил свои услуги Бубновый. — Мне всё равно идти, я же ваш телохранитель.

— Да, пусть Бубновый прогуляется, — не промолчал и Мешок. — Человек всю жизнь мечтал побывать в женском туалете, но католические боги его туда не пускали. Нельзя упускать такой случай, другого может не представиться.

На самом деле в туалет мне совсем не хотелось. Я всего-навсего пыталась поговорить с официанткой так, чтобы нас не слышали мои доблестные телохранители. Только что я предположила, что Светлану могла подвезти знакомая, и тут же признала, что ошиблась. Если я у них на глазах опять попаду пальцем в небо, моя репутация ясновидицы окончательно полетит ко всем чертям. Но мой липовый поход в туалет превратился в настоящую клоунаду даже раньше, чем я собралась встать из-за стола. Нужно было срочно прекращать это безобразие, или хотя бы изменить его в нужную сторону.

— Ладно, обойдусь, — заявила я. — В крайнем случае, воспользуюсь волшебной дверцей.

— Какой? — настороженно уточнил Мешок.

— Водительской, — я ослепительно ему улыбнулась. — Пиратский метод, если можно так выразиться.

— Но дверца — это для кобелей, а не для… — начал Юра, но я безжалостно вонзила ему в ногу каблук, и он замолчал, прикусив губу.

— Зови начальство! — потребовала я у официантки.

— Зачем? — растерялась она. — Я ничего плохого не сделала.

— Давай, шевели булками! — Бубновый явно не понимал, чего я хочу, но счёл своим долгом поддержать. — Зови сюда главного халдея! А то кому-то станет очень больно.

— Булками у нас шевелят танцовщицы, им как раз за это и платят. А мне — нет, — огрызнулась девица. — Нужно начальство? Сейчас позову. Телефон, чтоб вы знали, уже изобрели, лет сто назад. Или даже больше.

Пока она говорила с так называемым главным халдеем, я ещё раз на неё взглянула. Могла ли она быть тем самым ночным водителем? Женщина отвела Светлану до дверей квартиры, потом испугалась, и убежала по неосвещённой лестнице. Именно убежала, а не ушла. Но в таких босоножках это невозможно. Каблуки слишком высокие, совсем не для бега по ступенькам, даже если бы горел свет. Наверняка навернулась бы при малейшей попытке.

А как с этим у других? Время было обеденным, и по полному залу носилось немало официанток. Низких каблуков я не заметила ни у одной. Однако девицы по залу именно бегали, несмотря на каблуки. Неужели настолько приноровились, что смогут бежать и по лестнице? Тут я вспомнила, как сама, придя на работу, переобувалась, и так же делали почти все мои сотрудницы. Да и машиной не очень удобно управлять на каблуках. Скорее всего, уставшие официантки сразу после смены надевали что-то более удобное. И в этом ‘чём-то’ вполне можно бегать по тёмной лестнице.

— Да беги же ты сюда, неужели непонятно, что это бандиты! — прервал мои раздумья возглас продолжавшей говорить по телефону ‘нашей’ официантки. — Или тебе жить надоело?

Видимо, её слова оказались убедительными, потому что почти мгновенно возле столика возник бритый наголо мужичок неопределённого возраста в идеально отглаженном фраке с бабочкой. К моему удивлению, не тот, который отводил нас к этому столику и приставил официантку. Похоже, начальство здесь было многочисленным.

— Здравствуйте, уважаемые Игорь Валентинович и… — он выжидательно уставился на Мешка.

— Мешок, — представился тот. — Просто Мешок.

— И Мешок! — закончил приветствие главный халдей. — Я… — он назвал свою должность, но я не запомнила, то ли метрдотель, то ли менеджер, то ли шеф-повар. — Вы недовольны обслуживанием, милостивые господа?

— Тут кое-что другое, — я взяла инициативу в свои руки. — У нас к вам есть несколько вопросов.

— Наркотики мы не продаём даже уважаемым посетителям, а девочки выступают, начиная с полуночи. Мужского стриптиза нет, разве что иногда на банкетах, за отдельную плату. И тоже ночью.

— Спасибо. А теперь мои вопросы. Как ваши официантки добираются домой?

Халдей вопросительно посмотрел на Бубнового, тот кивнул, мол, отвечай и не выделывайся.

— Не знаю. Дневная смена заканчивается в десять, ночная — в семь утра. Транспорт ходит. При чём тут я?

— Ресторан работает круглосуточно?

— Не совсем. В шесть мы провожаем последних ночных посетителей, и снова открываемся в одиннадцать. Выходит, с одиннадцати до шести мы открыты. А персонал приходит к десяти, и уходит в семь. Кроме охраны, разумеется. Эти, действительно, дежурят круглосуточно. Сменяются в шесть вечера. Вас что-нибудь ещё интересует, сударыня?

Пока я говорила с халдеем, официантка, стоявшая у него за спиной, время от времени вертела попой, причём эти жесты явно адресовались мне. Юра уставился на неё, выкатив глаза, Мешок и Бубновый, при появлении халдея развернувшие свои стулья спинками к столу, хоть и видели странные телодвижения, но никак не реагировали. Через некоторое время девица не выдержала и, досадливо скривившись, расстегнула блузку и продемонстрировала мне свой довольно скромный лифчик. Когда я не поняла и этого, она схватила себя за груди и начала их страстно мять, облизывая при этом губы и изображая на лице неземное блаженство.

Юра застонал, Бубновый покраснел и отвернулся, а Мешок невозмутимо продолжал смотреть на халдея, делая вид, что ничего не замечает. Зато я, наконец, поняла, что она мне хочет всем этим сказать. ‘Булками у нас шевелят танцовщицы’, как она сказала Бубновому, то есть, стриптизёрши. А когда я не поняла, что означает её шевеление булками, показала пародию на стриптиз. Что ж, милая девушка, спасибо за подсказку. Независимо от дальнейшего большие чаевые ты сегодня заработала.

— Меня ещё интересует, когда приходят и уходят ваши стриптизёрши, — заявила я.

— У нас они называются танцовщицами, потому что понимаете, сударыня, тут всё дело в разных лицензиях, и поэтому…

Его глазки боязливо забегали, и это заметила не только я.

— Не увиливай, — процедил сквозь зубы Мешок. — Когда приходят и когда уходят, ну? Будешь отвечать? Или хочешь в мешок, с моста, и концы в воду?

— Стриптиз начинается не раньше двенадцати. От четверти до половины первого. В три часа — финиш. Посетители к этому времени так упиваются, что им уже не до эротических танцев. Но на всякий случай одна или две танцовщицы, по графику, остаются до утра. Мало ли, вдруг понадобятся. Мы заботимся о посетителях!

— Молодцы! — похвалила я. — Как стриптизёрши, которые уходят в начале четвёртого, добираются домой?

— У них у всех есть машины, сударыня. Причём дорогие! Они очень хорошо зарабатывают, вы бы видели, какие купюры им в трусики суют! — в его голосе отчётливо слышалась зависть.