Олег Бондарев - Мертвый кортеж

— Надо бы подыскать тебе местечко поспокойней.

— Давай займемся этим, когда сиим домом всерьез заинтересуются покупатели? — предложил Бен. — Терпеть не могу перетаскивать свои пожитки с места на место.

— Значит, надо найти такое, откуда тебе не придется съезжать.

— Такое место всего одно, и зовется оно — Покой. Но я лучше здесь пока поживу, чем туда отправлюсь — с твоего позволения, конечно. Так чего за срочность? Судя по кислой мине, с Гейлом Шуйцом ничего не вышло?

— Нет, — со вздохом ответил я. — Его убили прямо у меня на глазах.

— Но ты хотя бы смог допросить его после смерти? И артефакт? Ты нашел артефакт Пересмешника?

Я мотнул головой и вкратце рассказал ему о случившейся в «Петухах» бойне.

— М-да, надо же, — задумчиво пробормотал Кротовски, когда я закончил. — Уже вторая жертва с поврежденным мозгом. Что планируешь делать дальше?

— Пока ничего. Гафтенберг засел в лаборатории, изучает вещи Шуйца, доставленные из трактира, результаты экспертизы обещает передать в управление не позже завтрашнего утра. Надеюсь, что-нибудь найдет, но, честно сказать, мне в это мало верится.

— Сколько уже трупов? Пять? — прикинул Бен. Внушительная цифра.

— Официально — пока что четыре, — поправил я. — Но и это безумно много для трех дней.

— Если газетчики прознают о смерти Кайла, вам крышка, — беззастенчиво заявил Кротовски.

— Поэтому-то мы о ней и не рассказываем, — пожал плечами я.

— Нельзя будет молчать вечно. Очень скоро какой-нибудь журналист из того же «Вечернего Бокстона» невольно задастся вопросом: «Эй, а куда же это запропастился удивительный мистер Мейси?» Начнутся гадания на кофейной гуще, а затем тот же самый умник обвинит во всем гоблинов, и — вуаля! — мы уже по горло в гражданской войне.

— Давай не будем о грустном? — предложил я. — И без того тошно. Расскажи лучше, что еще тебе удалось подслушать у Моукера.

— Ну, сначала он позвонил в Гултенбург, — припомнил Кротовски. — Узнавал насчет груза поздней черешни, который его вымышленной хозяйке миссис Клейтон должны были доставить вчера вечером. Как я понял из разговора, в тамошнем порту перепутали накладные и «черешня» Моукера убыла в неизвестном направлении.

— И, говоря «перепутали», ты конечно же имеешь в виду «нарочно поменяли местами»?

— Ну разумеется! — фыркнул Бен. — Потом позвонил Бычара, предложил помочь, но Моукер отказался. А еще через полчаса у пернатого состоялся разговор с тем самым «птенцом», который рассказал Алексу о Гейле Шуйце.

— Быстро работают его «птенцы», — отметил я.

— Да уж, — кивнул Кротовски. — Ну а после этого Моукер позвонил, видимо, кому-то из своих палачей и велел, дословно, «разобраться с Гейлом Шуйцем».

— Это все?

— Пока да.

— «Пока»? Выходит, твое второе ухо по-прежнему там?

— Угу.

— Что ж, отлично, — одобрительно кивнул я. — Хочу, чтобы ты продолжал слушать Моукера. Я должен быть в курсе всех его дел. Если он вычислит заказчика, я хочу, чтобы мы прижали вора к стенке раньше, чем это сделает пернатый.

— Хорошо, Гиллиган, — кивнул Бенджамин. — Я обязательно…

Он внезапно запнулся.

— В чем де… — хотел спросить я, однако Кротовски вскинул вверх правую руку, тем самым призвав меня к молчанию. Я послушно застыл, не слишком понимая, что происходит. Прошло не меньше минуты, прежде чем Бен вновь опустил руку и, в ответ на мой вопросительный взгляд, любезно пояснил:

— Это Моукер.

— Так ты сейчас, вроде как, его подслушивал? — догадался я.

— Угу. В принципе, трудно было не обратить внимания на его вопли. Пернатый в бешенстве, Гиллиган. Орет, как резаный. Буквально рвет и мечет.

— Ну, еще бы! — фыркнул я. — Он ведь, похоже, снова остался без своего артефакта.

— Дело не только в этом, — мотнул головой Кротовски. — Помнишь тех двоих, кого ты принял за телохранителей Шуйца?

— Ну да.

— Так вот на самом деле они-то и были палачами Пересмешника.

— Что? — Я округлил глаза. — Но… кто тогда мог их убить?

Бенджамин лишь пожал плечами.

— Судя по всему, Моукер хочет это узнать не меньше нашего, — сказал зомби, хмуро глядя на меня.

В подвале воцарилась тишина.

Похоже, в нашем деле внезапно объявилась третья сторона.

— По-моему, она отвратительна, — заметила Эмма, когда Бычара, сидя на краюшке кровати, в очередной раз рассматривал шкатулку.

Он оглянулся через плечо; миссис Хорник, встав на колени и вытянув шею, пыталась со своей койки рассмотреть, что у мужа в руках.

— Ты это о чем? — не сразу понял Бак.

— О шкатулке, которую ты вертишь весь вечер. Она отвратительна.

— А. Что ж, может, и так, — хмыкнул Бычара. — Мне-то, видишь ли, на ее внешний вид наплевать. Гораздо важней то, что лежит внутри.

— А что там? — спросила Эмма с нескрываемым любопытством.

— Артефакт невиданной силы, — нехотя пояснил Хорник.

— Почему «невиданной»?

— Потому что ее не видно ни хрена. — Бак в сердцах сжал шкатулку обеими руками, отчего та жалобно хрустнула. — Ничего. Завтра приедет оценщик, разберемся.

— Так это взаправду какой-то артефакт? — не унималась девушка.

— Да ерунда это, если взаправду, — со вздохом ответил Бычара. — Веришь, нет, там внутри — иголка с ниткой. И все. В общем, надо с оценщиком эту штуковину осмотреть, тогда будет понятно, не зря ли я ее… раздобыл.

— О, ясно. Что ж, надеюсь, он не обманет твоих ожиданий.

— Я тоже надеюсь. — Бак поднялся с кровати и, пройдя к сейфу, поставил шкатулку на полку. — Пусть пока тут побудет. От греха подальше.

Он закрыл дверь и на всякий случай подергал за ручку, проверяя замок.

Порядок.

Ни один уважающий себя «медвежатник» не взялся бы открывать подобный сейф: надежностью своей он не уступал знаменитым влайзеповским хранилищам, чьи замки не брали ни инструмент, ни магия. Единственный способ добраться до содержимого — перебрать все возможные комбинации, но, с учетом того, что код состоит из семи цифр, на подобный подвиг не осмелился бы даже самый усидчивый в мире тролль.

Бычара забрался под одеяло и уставился в потолок. Он слышал тихое дыхание Эммы, лежащей на соседней кровати, слышал, как под порывами беспощадного осеннего ветра дрожат стекла в оконных рамах. Бак думал о завтрашнем дне, о грядущем визите Луиджи Берника, который на самом деле вовсе не оценщик, а самый настоящий стихийный маг, просто Эмме об этом знать не следует… И уж если даже Луиджи скажет, что иголка с ниткой абсолютно бесполезны, тогда шкатулку действительно впору будет выкидывать.