Гапарон Гарсаров - Подарок убийцы

– Ладно, – вздохнул Суровкин после паузы и с неохотой добавил, – так и быть, я позволю побеседовать с подозреваемой, но ненадолго!.. Помни, Толя, что ты следователь, а не адвокат…

Мужчина медленно поднялся и перед тем, как выйти, резко оглянулся на Гербер.

– А с тобой мы ещё поговорим отдельно. Кто тут виновен, это ещё большой вопрос, и я планирую разрешить его лично!..

Он смерил её презрительным взглядом и вышел, не забыв напоследок громко хлопнуть дверью. О, как она ненавидела его, может, даже больше, чем Стреглова!

– Вы знакомы? – спросил Анатолий Давыдович, вернувшись в своё кресло, и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.

– Заочно, – кивнула Лавра и сняла запотевшие очки. – Его племянник – мой заклятый преподаватель.

– Нехорошо конфликтовать с учителями, видите, к чему это иногда приводит.

– Вот Вы мне скажите, с точки зрения закона, ведь они же не правы? Видели, как этот бультерьер брызгал тут своей слюной, давно приговорив меня к расстрелу?

– Лавра Эдуардовна, ну что Вы… я умоляю, прекратите немедленно, расстрела в нашей стране нет. Я вообще считаю, что здесь никто не виноват. Просто Вы оказались в ненужное время в ненужном месте.

– Как, впрочем, и всегда. – Гербер уныло склонила голову.

– Афон Кунжутович горяч, покричит-покричит, а потом нормально себя ведёт. Думаю, теперь, когда ему немного понятна обстановка, он вообще успокоится. Он знает, на что способен Стреглов.

– А что делать мне?

– Ничего, самое главное – это ничего не делать. Если Вы начинаете что-нибудь предпринимать, это потом Вам же выходит боком. Насчёт психбольницы я ещё согласую с руководством, Вы не переживайте. Ну а пока ждите моего звонка и из дома никуда не выходите. А лучше будет, если Вы у друзей или у родственников погостите.

– У меня нет родных…

– Да? А как же брат? – удивлённо нахмурился следователь. – Или с ним тоже что-то случилось?

Лавра махнула рукой, не желая затрагивать ещё одну больную тему. Хватит фанатичного Андрея Дмитриевича и этого бешеного Суровкина.

– Попрошусь к Маринке, – ответила девушка и поднялась со стула. – Она мне не откажет, да мы и так повязаны с ней всеми этими проблемами. Неудобно, правда, но уж как-нибудь.

– Странно, что Вы с ней вообще дружите, – подметил Яровский, вертя в руке карандаш.

– Всё из-за Речных Ворот. Беды, знаете ли, объединяют самых разных людей… Я пойду, а то ваш прокурор опять начнёт гавкать.

На улицу она вышла с красным лицом. Хорошо ещё, что белая «Ауди» дожидалась её у крыльца. Марина, как всегда, слушала громкую музыку, невзирая на то, что находится возле главной областной прокуратуры. С возвращением подруги Холодова сразу убавила звук и с любопытным видом развернулась к соседнему сидению, ожидая услышать что-нибудь интересное.

– Не представляешь, как мне сейчас тяжело, – начала жаловаться Лавра, быстро поправляя всклоченные от ветра волосы.

– Что, на тебя всё же завели дело? – прищурилась Марина.

– Если бы… – вздохнула брюнетка. – Этот Суровкин, вернее его дядька, он просто сущий кошмар! Он угрожал мне, говорил, что всё равно разделается, что я во всём виновата, что это по моей вине погибла Настя Лаврова и что просто так мне не отделаться.

– Подожди-подожди, – остановила её Холодова, – а как же следак и папины знакомые?

– Анатолий Давыдович меня защитил, но, боюсь, ему самому из-за всего этого достанется по первое число.

– А что тебе сказали насчёт археолога? Они собираются его как-то ловить?

– Яровский почему-то считает, что Андрей Дмитриевич не связан с этими посланиями. Я оставила их ему для экспертизы. А вообще, он посоветовал мне пока пожить у родственников, лишь бы не одной. Сама понимаешь, из родных у меня только мама. А Анатолий Давыдович сказал, что раз так, то спрячет меня в дурдоме, представляешь!..

– Жуть, – фыркнула Марина и мотнула головой. – О´кей, тридцать три несчастья, поживёшь у меня, не бросать же тебя одну.

– Спасибо, я… я просто в неоплатном долгу перед тобой!.. – расчувствовалась Лавра и обняла подругу, с которой все выходные ругалась.

– Только мантий летающих с собой не приводи, хорошо? Мои предки и так подозревают, что ты с прибабахом после твоей той истерики в Расково. Уж не обижайся, но держи себя в руках в их присутствии, тем более они ещё не скоро свалят в Питер, дела у них здесь разрастаются.

– Но мантии на самом деле были, я ничего не выдумывала.

– Лавра…

– Они напали на меня и пытались убить, у них были мечи и…

– Лавра! – прикрикнула Холодова, чтобы прервать её поток бреда.

– Извини, – смирилась Гербер и опустила голову.

– Никаких мантий нет и не будет, – проговорила Марина, делая между словами вкрадчивые паузы. – Они не существуют, это глюки, Лаврик, просто глюки. Дух Бальваровского в прошлом, о котором тебе надо тупо забыть. Этого выродка археолога скоро сцапают, и никто не будет портить тебе жизнь. А тот крест всего лишь розыгрыш… Тот, кто подложил его, уж и сам не помнит об этом, потому что был пьян. Мы все были поддатыми в тот вечер, вино просто оказалось очень крепким…

Холодова говорила так, что Лавра на мгновенье даже поверила в это, однако вовремя опомнилась и лишь медленно, с сомнением кивала. С упрямой подругой нельзя спорить, иначе она разозлится ещё больше. Пусть себе думает, что всё случившееся – действие вина. Ведь Лавра же знает, что мантии были и теперь их стало гораздо больше одной. Непонятно лишь, кто под ними скрывался? Люди?.. Призраки?.. Кто бы там ни был, это обязательно связано с Андреем Дмитриевичем. Кроме него, никто больше не стал бы допекать Лавру.

Впрочем, обдумать эти версии ей не позволило серьёзное лицо Холодовой, которая прогревала двигатель. Она словно что-то подозревала. Это тебе не Наталья Поплавская или Анжела Брилова, подумала про себя Лавра и решила отвлечь подругу посторонней темой. Уж она-то знала, что вызывает у Холодовой положительные эмоции, чем бессовестно и воспользовалась.

– Как, кстати, поживает Рудольф? Я такая эгоистка, за всё воскресенье ни разу не вспомнила про его нос, – заулыбалась Гербер.

– Ах, Рýдольф, такой бедняжка, – засияла Марина, словно речь пошла об Иисусе Христе, а она его преданная святая Вероника. – Прикинь, четыре шва ему наложили! Но перелома, слава богу, нет.

– Наверное, теперь неудобно… Как он?

– Да ничего. Можем, кстати, заехать нему, здесь поблизости.

«Ауди» двинулась по пустынной дороге мимо затихших зданий. Место работы милого Рудольфа располагалось в новомодном комплексе строительной компании «Кворум».

В холле было много людей, которые спешили к лифтам либо разыскивали кого-нибудь среди толпы. Девушки, пройдя пост охраны, направились к лестнице с прозрачными перилами и необычными зелёными ступеньками. Марина принялась рассказывать про здание, про его кабинеты и отдельных работников, с которыми общался её отец. Лавра с любопытством вертела головой. Нужно было сделать вид, что её всё это ужасно интересует, дабы Холодова окончательно позабыла об их недавнем разговоре и не стала бы подшучивать над ней в присутствии Рудольфа. И, надо сказать, у Гербер это получилось. Марина самозабвенно болтала об огромном офисе, при этом едко замечая, что у Глеба Валентиновича в Петербурге всё смотрится гораздо лучше. Конечно, думала про себя Лавра, северная столица не идёт ни в какое сравнение с провинциальным городом, пусть даже с областным центром.