Загадка пропавшей статуи - Вадим Смольский (Letroz)
— Дело в том, что мне почти нечего про неё сказать. Она, как и вы все, оказалась здесь не случайно. Как и вы, она не была с нами до конца искренней. Ну, как понятно по моему рассказу, в данном случае это не что-то оригинальное, — сделав паузу для того чтобы убедиться, что иных возражений не поступит, жрица вернулась к прежней теме. — Именно в таком порядке, вы попали в этот рейд. С одной общей целью — найти завещание Жаска по тем или иным причинам. По этому поводу у меня осталось лишь одно белое пятно, — она повернулась к магу воды. — Горац, какое вы отношение имели к Жаску и его статуе?
— Он скульптор, неужели не ясно? — вмешалась Матаракша. — Он её создал!
— Это правда? — удивился Фопс, почёсывая щёку.
— Нет, — бросил, глядя с презрением на чернокнижницу, маг воды. — Я участвовал в сборе материалов и оформлял оригинальный постамент. Больше никаких общих дел с мистером Жаском у меня не было!
— Зато были знакомы с тем игроком, который непосредственно создавал статую, — рассказала Фиона. — Я подзабыла его ник, не напомните? Вы его называли ещё во время первого допроса.
— Хучжун.
— Думаю, не ошибусь, если скажу, что вы здесь именно с его благословения, да? И недавно с ним говорили?
Эльф в ответ на это заявление демонстративно постучал пальцами по столешнице:
— Этот фарс начинает надоедать. Мы все знаем, кто именно…
— Нет, не знаем, — прервала его Фиона. — Не надо делать удивленные лица, многие из вас в курсе, что я через своих помощников даже не пыталась узнать, кто и где находился в момент той толкучки в сокровищнице. Это просто бессмысленно, особенно с учётом всеобщей лжи и склок, — жрица посмотрела в сторону городского управляющего, перевела дыхание и продолжила. — Вместо этого я выяснила, что же именно произошло со статуей. Не буду таить: её уничтожили. Первой версией была кислота…
— Кхе! — самодовольно кашлянул Сунрад, отвлёкшись от гневных переглядываний и перешёптываний с Лукашей.
— Чушь! — выкрикнул Горац. — Нелепица! Такое мог предположить только форменный д-дятел!
— Версия действительно оказалась не самой жизнеспособной, хотя на свалке отыскался подходящий сосуд, — согласилась Фиона. — Полагаю, что это чистое совпадение. Для того чтобы растворить полутора тонную статую, надо чуть больше, чем один флакон даже самой сильной кислоты. К тому же не осталось никаких следов или нерастворившихся кусков. Нет, статую уничтожили самым простым, пускай и дорогим способом — с помощью свитка с заклинанием «Аннигиляция»… — теперь уже маг воды самодовольно усмехнулся. — Фокус в том… впрочем, думаю, вы все и так знаете, в чём именно. Преступник точно понимал, как работает заклинание, и поэтому хотел сжечь завещание — вы скоро убедитесь в том, что ему это почти удалось. Удалось бы больше, не подними Матаракша ветер. Он спутал все планы: не только затушил завещание, но и откинул его в сторону, засыпав тканью.
Договорив, Фиона жестом пригласила к трибуне Чиалу, которая в свою очередь показала сначала коробку, а затем и её содержимое — обгоревшую учётную книгу.
— Завещание, дамы и господа, — объявила жрица. — Пострадали первые три страницы, но для того, кто захочет им воспользоваться, это не станет такой уж большой проблемой. Собственно, это мы сейчас и решим…
— Откуда нам знать, что ты не отсканировала завещание себе? — вмешалась Клесирра.
— Завещание всё это время находилось в моих руках, — подала голос Чиала. — Гильдия на него не претендует.
— Как и город, — поддержал её Фопс.
Сомнения собравшихся это не развеяло, но жажда наживы быстро отвлекла большинство игроков от прочих мыслей.
— И как мы будем делить эту книжку? — поинтересовался Сунрад. — Неужели поровну?
— Требую дележки по вкладу! — вмешалась Матаракша.
— Ага, конечно! — Горац был одним большим негодованием. — Давайте ещё конкурс устроим…
— Вы все, идя в этот рейд, подписали с гильдией соглашение, — перебивая начавшийся гомон, произнесла Чиала. — В соглашении указан равный раздел добычи. Это означает, что если несколько игроков претендует на один предмет, который нельзя разделить…
Администратор прервалась, словно ожидая, что сейчас кто-то откажется. Такого, разумеется, не произошло.
— То необходимо бросить кости, — подвела итог Чиала таким холодным голосом, что смелости возразить ей ни у кого не нашлось. — Фопс, не поддержите, пока я исполняю формальности?
Передав подошедшему городскому управляющему коробку, администратор продемонстрировала специальный кубок с вырезанными на нём рунами, защищающими от магии, и символами гильдии Приключенцев; три самых простых шестигранных игральных кубика, а также простенький деревянный квадрат достаточного размера, чтобы это всё накрыть — то ли подстаканник, то ли просто какая-то дощечка.
— Может, кто-то сомневается и хочет осмотреть кости или кубок? — прежде чем начать, осведомилась Чиала.
С ней спорить никто не решил, как и заявлять о её предвзятости, хотя наверняка много кто хотел. А вот желающие поспорить с Фионой нашлись.
— Ты, детка, видно забыла сказать, кто же уничтожил статую, — подала голос Лукаша, заметно нервничая. — Зачем давать ему ещё один шанс?
— Дело в том, — жестом попридержав администратора, ответила жрица, — что выяснить, кто же это сделал, не представляется возможным. Каждый из вас, вернее даже сказать «нас», мог принести с собой свитки с необходимыми заклинаниями. Дальнейшее — вопрос сноровки. Нет, ну если конечно кто-то хочет сознаться, то вперёд, — Фиона выдержала небольшую, но абсолютно бессмысленную паузу и продолжила. — Как видим, преступник молчит. Что ж, его право.
— Законный победитель может делать с завещанием что угодно, — добавила Чиала. — Захочет уничтожить — его выбор.
Больше вопросов или замечаний не было, поэтому администратор приступила. Сама процедура была предельно тривиальной: игроку вручался кубок, кости и дощечка; он совмещал; тряс сколько было душе угодно; и показывался результат, который оглашала Чиала.
В итоге, спустя пять минут, лучший результат выбросили те, кто пошёл в рейд не совсем по своей воле — Лукаша и Курокоро. Обе они выбросили шестнадцать.
Сунрад, заранее присудив себе победу, не скрываясь, улыбался, предчувствуя скорый триумф и богатство. Глядя на это, бард тихо уточнила:
— Какая моя доля?
— Твоя доля? — не удержался алхимик. —
