Джек Вэнс - Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.)

Стремительное движение вызвало раздраженный возглас Ховарда Трисонга: из ближайшей темной ниши выскочило волосатое существо почти трехметрового роста, с тощими руками и ногами, схватило шляпу с головы Трисонга и прыжками удрало из помещения.

Ото Клидхо хрипло рассмеялся, явно забавляясь от души: «Сообразительны, ничего не скажешь! И проказливы. Но разумны ли они? Кто знает? Это была Дитци, она вечно придумывает каверзы. Боюсь, что твоя шляпа пропала. Придется купить тебе новую».

Ховард Трисонг подбежал к двери, выглянул в соседнее помещение: «Какая муха укусила эту тварь? Она сожгла мою шляпу в камине!»

«Очень сожалею, поверь мне. Приношу глубочайшие извинения. Дитци, сейчас же на улицу! Как тебе не стыдно? Что ты хочешь доказать таким поведением? Увы, она уничтожила твою красивую шляпу. Если у тебя простужена голова и тебе станет холодно, скажи. Тьюти найдет какой-нибудь капюшон или шарф».

«Неважно, пустяки».

«Дитци придется наказать, я за этим прослежу. Ее привлекают яркие цвета, и это часто раздражает посетителей. Может быть, мне нужно было тебя предупредить».

«Неважно. У меня дюжина шляп».

«Но такой роскошной, конечно, больше нет! Жаль, очень жаль... Проходи сюда. Мы покидаем зал астинчей и заходим в Галерею болотных акипосухов».

Чучела двадцати лиловых и черных существ в причудливых накидках, сплетенных из болотной растительности, вызвали у Ховарда Трисонга лишь мимолетный интерес.

«Наша коллекция содержит самые характерные образцы, — продолжал Ото Клидхо. — Акипосухи водятся только по берегам Горгоны... А теперь пройдем в Логово Ужасов — так я прозвал свою мастерскую. Она всегда производит глубокое впечатление на новичков».

Клидхо провел уже порядком скучающего и лениво волочащего ноги Ховарда Трисонга в круглый зал с высоким светящимся стеклянным куполом. На центральном возвышении покоилось чучело массивного, темно-красного в черную полоску шестиногого зверя с устрашающей зубастой мордой.

«Потрясающая тварь», — безразлично обронил Трисонг.

«Совершенно верно. И потрясающий проект — важнейший на протяжении всей моей профессиональной карьеры! Дальше — мой кабинет. Тесное помещение со скудной обстановкой, но Корпорация не раскошеливается на что-нибудь получше. Там твоя записная книжка, кстати. Скоро ты сможешь ее забрать».

«Почему не сейчас? — возразил Трисонг. — Раз она буквально в двух шагах?»

«Как хочешь. Она лежит у меня на столе. Можешь сходить и взять ее. А теперь взгляни на это чучело. Как ты думаешь, шкура не слишком обвисает на ляжках?»

Но Ховард Трисонг уже зашел в кабинет. На столе лежал небольшой блокнот в красной обложке с заголовком «Дневник мечтателя». Трисонг сделал шаг к столу — и у него за спиной захлопнулась дверь. Оставшийся в мастерской Ото Клидхо повернул рукоять клапана, подождал пятнадцать секунд и закрыл клапан. В мастерскую заглянула Тьюти: «Суп согрелся. Тебе налить?»

«Я буду занят, — отозвался Ото. — И мне не хочется есть».

Глава 19

«Наварт сидел, потягивая вино в компании старого знакомого, красноречиво сожалевшего о краткости человеческого бытия. «Мне осталось не больше десяти лет жизни!» — восклицал он.

«Не предавайся пессимизму! — заявил Наварт. — Смотри на это с другой, оптимистической точки зрения: тебе осталось больше десяти триллионов лет смерти!»

— Из «Хроник Наварта»

Кэрол Льюис

«Наварт презирал современную поэзию — за исключением, разумеется, своей собственной.

«Мы живем в эпоху упадка, — говорил он. — Когда-то мудрость была союзницей невинности, и люди любили благородные песни. Припоминаю один куплет, ни в коем случае не возвышенного характера — скорее затейливого — лаконичный, но резонирующий тысячами смыслов:

«Чем громче пердит, тем резвее скакун,

И лучший работник — завзятый пердун».

Кто нынче умеет так писать?»»

— Из «Хроник Наварта»

Кэрол Льюис

Когда Герсен и Алиса поспешно приблизились к лаборатории, уже стемнело. Наступила теплая, ясная и темная ночь, озаренная тысячами искрометных звезд. Из болот и джунглей доносились звуки: далекое пронзительное завывание и неприятно близкий яростный клокочущий рев.

Одно из окон было освещено — Герсен и Алиса видели, как Тьюти Клидхо ходила туда-сюда по кухне. Она нарезала хлеб, колбасу и черемшу, перемешала содержимое котелка, стоявшего на плите, и разложила на скатерти столовые приборы.

«На двоих? — пробормотал Герсен. — Кто сегодня не будет ужинать?»

«Она ведет себя очень спокойно, — заметила Алиса. — Может быть, нам стóит просто постучаться и спросить, не опоздали ли мы к ужину?»

«Пожалуй, ничего лучше не придумаешь», — согласился Герсен. Безуспешно попытавшись открыть дверь, закрытую на замок, он постучал. Тьюти напряженно замерла посреди кухни, метнулась к серванту и засунула в карман оружие. Подойдя к микрофону внутренней связи, она произнесла несколько слов, выслушала краткий ворчливый ответ, после чего повернулась, промаршировала к входной двери и распахнула ее, не вынимая руку из кармана с лучеметом.

«Добрый вечер, госпожа Клидхо! — приветствовал ее Герсен. — Мы не опоздали на торжество?»

Тьюти Клидхо мрачно переводила взор с одного лица на другое: «Почему вы не остались там, где я вас заперла? Неужели вы не понимаете, что ваше присутствие нежелательно?»

«Помимо всего прочего, госпожа Клидхо, разрешите вам напомнить, что вы нарушили наш уговор».

Тьюти Клидхо на мгновение усмехнулась: «Возможно, вы правы. Что с того? Вы сделали бы то же самое со мной, будь у вас такая возможность». Она бросила взгляд через плечо и снова повернулась к ним: «Что ж, заходите. Спорьте с моим мужем, если вам так приспичило».

Тьюти провела их на кухню. Туда уже пришел и тщательно мыл руки над раковиной старый Ото Клидхо. Он повернулся к незваным гостям и рассмотрел Алису и Герсена из глубины лиловых глазниц: «Посетители? Вы выбрали неудачное время. Сегодня вечером я занят. В противном случае я, конечно, устроил бы вам занимательную экскурсию».

«Мы здесь не для этого. Где Ховард Трисонг?»

Клидхо спокойно ткнул большим пальцем за спину: «Там, на дворе. С ним все в порядке. А теперь я хотел бы поужинать. Вы не прочь закусить?»

«Садитесь, — пригласила Тьюти, проявляя автоматическую, хотя и не слишком дружелюбную гостеприимность. — Здесь хватит на всех».