Александр Покровский - Маг не для финального поединка

Из душевой доносились непонятные шипящие звуки, заставившие его представить целый клубок ядовитых змей. От этого Виктору стало ещё хуже, но он волевым усилием выбросил из головы жуткую картину, и сосредоточился на главном — не пропустить момент, когда она шагнёт в комнату. В силе своего удара парень не сомневался.

— Витя, что ты там застрял, возле двери? Заходи! — предложила Дина. — Я не делаю ничего такого, чем постеснялась бы заняться при тебе.

— Как ты меня заметила? — потерянно поинтересовался Виктор, входя.

— А тебя можно не заметить? Ты дышишь так, как будто только что разгрузил десять вагонов с цементом, — она обернулась и увидела табурет в его руках. — О, позаботился о моих уставших ножках? Спасибо, не ожидала.

Табурет вырвался из рук Виктора и опустился на пол возле неё. Дина уселась и закинула ногу на ногу. Прямо перед ней стоял таз с его одеждой, и вода в нём крутилась, образуя водоворот. Именно отсюда исходили звуки, которые Виктор принял за змеиное шипение. Сама девушка при свете факела вовсе не выглядела трупом, ни свежим, ни разлагающимся, так что он даже поначалу усомнился, не показалось ли ему то, что он увидел в комнате, но, принюхавшись, вновь уловил знакомый запах протухающего мяса.

— Я подумала, что раз не спится, постираю твои шмотки сейчас, а не утром, — продолжала непринуждённо болтать Дина. — Только выкручивать и развешивать — это ты уже как-нибудь сам. Нечего принцессе своими нежными ручками трогать чужие грязные носки.

Она снова обернулась и посмотрела на него. Её глаза вновь были тёплыми и карими, а не мёртвыми и водянистыми. Но Виктор всё равно стоял столбом, не решаясь даже немного пошевелиться.

— Отожму и развешу, — буркнул он, просто чтобы не молчать.

— Вот и хорошо. Смотрю, простыню ты на себя напялил, а туфли — забыл, босой пришёл. И что теперь делать? Я, конечно, неряха, полы мою редко, они тут грязные, стыд мне за это и позор. Но сам-то мог головой подумать? Постель я только вчера меняла, а если ты с такими ногами туда ляжешь, во что она превратится? Давай, бегом за туфлями, а я тебе водички пока раздобуду, ноги помоешь.

Он не сдвинулся с места, продолжая пристально на неё смотреть, но если не считать гнилостного запаха, никаких признаков мёртвого тела не обнаруживал.

— Слушай, а ты нормально себя чувствуешь? Что-то вид у тебя какой-то нездоровый, чтоб не сказать больше, — девушка, наконец, заметила, что с ним что-то не так.

— Нормально, — соврал Виктор.

— Ох, я глупая! Ты же, наверно, в туалет собрался, а я тебе тут зубы заговариваю. Живот свело, да? Иди, не стесняйся. Только там вот какое дело, факел пару дней назад полностью выгорел, а я так и не собралась заменить. Так что если для тебя будет слишком темно, подсвечивай себе сам, как умеешь. Уж извини, как бы хорошо я к тебе ни относилась, но светить в таком месте — увольте.

— У меня не свело живот, просто перепугался, — признался он. — Наверно, кошмар приснился.

Дина вскочила с табурета и быстро подошла к нему и взяла за руку.

— Да у тебя же пульс сумасшедший! Сердце сейчас наружу выпрыгнет! Так испугаться во сне? Ужас! И это воин для финального поединка? Интересно, что же ты там увидел, в своём кошмаре?

Она подвела его к табурету, но усаживать передумала.

— Лучше положу тебя на кровать, — заявила она. — И врача вызову. Он у нас, конечно, ещё тот коновал, но другого, к сожалению, нет. Точнее, не он, а она, но это неважно.

— У меня же ноги грязные, — напомнил Виктор.

— Да хрен с ним, постель завтра ещё раз сменю, и всё. Делов-то!

— Не надо врача, — попросил Виктор и ощутил, что у него пересохли губы. — Сейчас всё само пройдёт.

— Ну, тогда сядь, посиди, приди в себя. И расскажи, что тебя во сне так напугало. А я пока, так и быть, развешу сушиться твоё тряпьё. Но если окажется, что ты симулировал, клянусь, до финального поединка ты не доживёшь!

— Не надо! Я сам и отожму, и развешу. А приснился мне ходячий мертвец.

— Зомби, что ли?

— Без понятия. Скорее, просто труп. Но он ходил. И мне до сих пор кажется, что это был не сон.

— Глупости, Витя. Труп, конечно, можно заставить ходить. Если хорошо потренироваться. А где ты его видел?

— Подожди, как это можно заставить?

— Ты видел, как я стирала? Кто, по-твоему, крутил воду в тазу?

— Ты, наверно.

— Именно. Магией на неё воздействовала. Точно так же можно двигать и мертвеца, только это гораздо сложнее и больше магической энергии расходуется. Кому это могло понадобиться? Тут подобными фокусами никого не напугать, разве что тебя. А тебя — незачем. Так где ты видел ходячий труп?

Страх Виктора внезапно пропал. Если он ошибся, и она живая, бояться нечего. А если она действительно мёртвая, значит, он сильнее, иначе какой ей смысл притворяться? Так почему бы тогда не сказать ей всё прямо?

— Знаешь, Дина, на самом деле я видел тебя, — обвиняющим тоном заявил он. — И я не спал!

— Ты увидел меня, и так перепугался, что чуть не отдал концы? Что во мне такого страшного?

— Ты была трупом! А значит, и осталась.

— Вот как? И с чего ты взял, что я мёртвая?

— У тебя лицо было совсем разложившееся.

— Я, конечно, без косметики, но не ожидала, что ты это так воспримешь.

— При чём тут косметика? Сейчас ты выглядишь нормально.

— То есть, моё лицо было разложившимся, а теперь оно снова вернулось к нормальному виду. То есть, я ему вернула нормальный вид, правильно?

— Сейчас я вижу иллюзию. Как те бандиты в суде.

— Хочешь пощупать?

— Нет. У тебя ещё глаза стали совсем бесцветными и светились, как гнилушки на болоте.

— Это когда я сюда шла? Да, немного себе подсвечивала магически, а что, мне нужно было в темноте идти? Это обычная биологическая люминесценция, не пойму, почему ты так испугался. Что, использование магической подсветки делает меня трупом?

— Так это у тебя просто магический фонарик?

— Ну, да. Если лень зажигать факел, я часто им пользуюсь. Вот уж не думала, что ты испугаешься. Хотя, наверно, с непривычки такое освещение выглядит жутко. Вот почему ты увидел разлагающееся мясо вместо лица. Но мне такое и в голову не приходило. У тебя ведь тоже в темноте глаза светятся.

— Хорошо. Но это ещё не всё. Как насчёт того, что от тебя пахнет тухлятиной?

— Это тебе показалось. Самовнушение. Я, Витя, моюсь каждый день, от меня не может вонять. Понюхай ещё раз.

— Но я и прямо сейчас чувствую! Это ты не замечаешь, потому что своё не воняет!

Дина задумалась и втянула носом воздух. Потом ещё раз, и ещё.

— А знаешь, а ты прав. Я не замечала, но теперь ты сказал, и тоже учуяла. Только это не мой запах. Я даже, кажется, знаю, чей.