Александр Покровский - Маг не для финального поединка

— Ты прав. Я неточно выразился. Одновременно резали каждую партию бумаги.

— Лучше бы вырезали какую-нибудь политическую партию. А ещё лучше — все.

— Мечтатель ты, Нежный. Ты понял, что я тебе сказал? Бумагу резали на промышленных алмазных ножницах. Но и это не всё. Судя по геометрии линий реза, ножницы были разные.

— Инопланетяне какие-нибудь?

— Заметь, это ты сказал, а не я.

— Я спросил, а не сказал. Ты делаешь выводы не из того, что нашёл, а из того, что ничего не нашёл. Это недостоверные выводы.

— Других у меня нет. Вон, Вадик уже мнётся, сейчас он тебе что-нибудь достоверное расскажет. Расскажешь? — Вадик кивнул. — Прежде, чем я покину этого замечательного, очень нежного оперативника, скажи мне, Вадим, он идиот? — Вадик снова кивнул. — Ну, я пошёл.

— Товарищ майор, извините, пожалуйста, я совсем не это имел в виду, — жалобно начал объяснять Вадик.

— Мне плевать, что ты имел в виду. У тебя есть какие-нибудь результаты? — Вадик кивнул. — Голосом говори, понял? — Вадик кивнул. — Тебе что, морду набить, чтоб ты кивать перестал? — Вадик кивнул со слезами на глазах. — Так это я мигом организую!

Из экспертов уже никто не работал, вся дежурная смена собралась вокруг Нежного и Вадика, явно наслаждаясь представлением.

— Нежный, ты только это, без рукоприкладства, ладно? — сквозь смех попросил старший. — Это очень ценный кадр, просто незаменим, когда шеф приходит сюда делать разнос. Просто Вадик, когда волнуется, с трудом говорит и непрерывно кивает. Нужно понять и простить. Или обнять и плакать, на твоё усмотрение.

— Тебя что, успокоить надо? — поинтересовался майор, и Вадик в ответ кивнул. — Так я это запросто. Эти плохие дядьки над тобой издеваются, но ты не переживай, дядя Нежный их всех отлупит, а тебе, Вадик, купит большую сладкую конфету. Только не плачь, а расскажи дяде Нежному, что ты обнаружил.

— Зачем вы так, товарищ майор? — обиделся Вадик. — Я не идиот и не ребёнок, просто…

— Тогда обойдёшься без конфеты. Что ты мне хотел рассказать?

— Вы мне дали письмо и конспект, чтобы я их сравнил. Только я не графолог.

— Я тебя понял, Вадик. Ты не идиот, не ребёнок и не графолог. Это всё?

— Вы ничем не лучше их. К тому же вы как раз идиот.

— Значит, я идиот, а ты нет. Можно полюбопытствовать, как ты пришёл к такому выводу?

— Можно, — Вадик кивнул. — Вы тут говорите глупости, а время идёт. Моё идёт, и ваше тоже. Только я на дежурстве, значит, у меня идёт рабочее время, оплачиваемое. А у вас, товарищ дядя Нежный? И кто вы тогда?

Майор подумал и решил, что Вадик в чём-то прав.

— Дядя идиот тебя внимательно слушает. Рассказывай.

Вадик кивнул, но Нежный сделал вид, что этого не заметил.

— Сначала вот что, — начал доклад Вадик. — В письме зашифрован матюк.

— Вадик, спасибо! Это решающая улика, которая позволяет раскрыть дело за считанные минуты.

— Вам написать расшифрованную фразу? Дело в том, что я стесняюсь её произнести.

— Конечно! На двери кабинета шефа. Я её там обязательно прочту, никуда не денусь. И не один раз. Но, Вадик, ты сказал «сначала». Значит, я могу рассчитывать и на продолжение?

— Да, — кивнул Вадик. — Я сравнил пыль с письма и с конспекта.

— Разве на письме была пыль?

— Была, — очередной кивок. — Хотя и совсем немного. Пыль есть почти везде. Так вот, на конспекте пыль, характерная для жилых помещений. Если интересно, я распечатаю её точный химический состав.

— Спасибо, не нужно.

— А вот то, что я собрал с письма, даже пылью назвать нельзя. Это, скорее, очень мелкодисперсная фракция базальта.

— Чего? Не понял.

— Маленькие-маленькие частички базальта. Их всего несколько нашлось. Кстати, я потом поискал их на той бумаге, что вы вчера принесли. Они и там есть.

— Базальт — это камень такой? — уточнил Нежный.

— Вроде того. Скальная порода. Я попытался найти, где встречаются базальты именно такого химического состава. Не нашёл. В нашей базе таких нет. А ближе всех к нашему образцу знаете что?

— Откуда мне знать, я же идиот.

— Так называемый «базальт ремней безопасности». Это кусок грунта, который американцы якобы привезли с Луны. Хотя я и не верю, что они там были на самом деле.

— Я на Луне и просто парю над Землёй, — нараспев произнёс Нежный, чем всех изрядно удивил, но пояснять ничего не стал.

За время пребывания в СИЗО Виктор привык засыпать в любых условиях и чуть ли не в любой позе, как только появлялась для того малейшая возможность. Денёк у него выдался нервный, не из простых, и он думал, что заснёт раньше, чем примостит голову на подушку. Ошибся. Перина была мягкая, одеяло — тёплое, кровать — широкая и удобная, но заснуть он почему-то не мог.

Мелькнула мысль, что всему виной лежащая рядом обнажённая девушка. Но, внимательно проанализировав свои побуждения, понял, что это не так. Если Дина ему сестра, никаких эротических чувств он к ней испытывать не может. Если же нет — она его подставила, и её надо убить. Но не сейчас, а в какой-нибудь более подходящий момент. Когда он будет иметь хоть какое-то представление, как выбраться из этой проклятой Крепости.

Дина тоже не спала. Ворочалась, искала удобную позу для сна, раскрывалась, снова укрывалась одеялом — ничего не помогало, сон к ней не шёл. Наконец, ей надоело, и тихо произнеся «Не могу так больше», она встала с кровати. Её глаза загорелись тусклым мертвенно-белым светом, и при этом освещении Виктор впервые увидел её настоящее лицо — лицо разлагающегося трупа. Он ощутил слабый запах гниющей плоти, и понял, зачем ей такое огромное количество духов и дезодорантов. Скорее всего, этот запах он чувствовал и раньше, просто не придавал ему значения. В СИЗО воняло ещё сильнее, и он давно научился не обращать внимание на такие мелкие неудобства.

Она тем временем накинула халатик и в своих мягких тапочках бесшумно направилась в душевую. Виктор остался лежать, парализованный ужасом. Сердце его бешено колотилось, дыхание давалось с трудом, будто его грудь сдавил невидимый тесный обруч, и хотя в апартаментах принцессы было совсем не жарко, он весь покрылся липким потом. Но оставаться лежать было немыслимо — ведь чудовище рано или поздно вернётся.

Собрав воедино все остатки сил и смелости, он вскочил на ноги. На всякий случай обернулся всё той же простынёй — не помешает, если ей от него нужно что-то из области секса. А вот обуваться не стал, решил, что в туфлях неслышно ходить не сможет. Виктор тихонько подкрался к двери в душевую, из которой пробивался красноватый свет факела, и затаился, ожидая, пока она выйдет. В качестве оружия он прихватил с собой табурет, который вполне успешно мог заменить дубину.