Король Восточной долины - Татьяна Андреевна Бердникова
Карвер не ответил. Ему вообще не хотелось говорить, у него голова шла кругом от всего и сразу, и осознать себя королем все никак не удавалось. Еще сегодня утром, всего несколько часов назад, он был самым обычным парнем, вернувшимся к своей семье, парнем, который метался между прошлым и будущим, и никак не мог решить, каким образом ему отойти от дел, сохраняя за собою власть… а теперь решение приняли за него. Теперь его не ставили перед выбором — его ставили перед фактом, ему говорили, что он в любом случае пойдет и примет на себя те самые обязательства, за которые Ди-Ре уже готов снести ему голову! А он даже не знал, хочет ли принимать их на себя.
Ему было страшно и как-то противно — чем ему предстоит править, молодой человек не знал, королем себя никогда прежде не видел, и теперь, чувствуя, как меняется жизнь, ощущая, как резко и круто она поворачивает, никак не мог за ней угнаться.
Арчибальд, внимательно слушающий все и всех, мысленно делающий какие-то личные выводы, тяжело вздохнул.
— Не взирая на то, что королем вы быть уже почти перестали, привычки, как я вижу, сохранили, — спокойно заметил он, — Вы принимаете решение за других, не позволяя им даже осмыслить его, не оставляете выбора — ни Тресу, ни… мне. Если брат Кевина будет вынужден отправиться в опасное путешествие, если он — да все вы! — будете принуждены выступить против Ди-Ре, я не смогу остаться в стороне, — мужчина откровенно поморщился, — А я совсем не рвусь в Восточную долину.
Мистер Эрей, бросив быстрый взгляд на Мстителя, чуть улыбнулся. Ему казалось, он владеет беспроигрышным аргументом, чтобы уговорить его.
— Таина будет счастлива вас видеть.
— Вот именно поэтому я и не рвусь, — отрезал Молле и, не дожидаясь реакции явственно изумленного мужчины, гневно выдохнул, отступая на шаг. Влюбленная, настойчивая принцесса утомила его еще во время прошлого визита, когда он по неосторожности взял ее на руки, поднося к водам источника, и повторения этого Хищнику не хотелось.
Доминик же, вдруг сообразивший, какие перспективы открывает перед ним грозящее путешествие, напротив, очень оживился.
— А я смогу встретиться с Саеной… — негромко промолвил он, и улыбка его обрела мечтательный оттенок. Старый Филипп только вздохнул — об обоюдной симпатии между своей дочерью и этим мужчиной он знал, и всецело не одобрял ее. Все-таки люди, живущие в абсолютно разных мирах, не должны были питать какие-то надежды на совместную жизнь, и то, что они оба их питали, хранителю источника очень не нравилось. Дочь он любил, и страданий ей не желал.
Впрочем, что-то сказать, как-то обозначить свое неудовольствие, старик не успел.
Доминик, стоящий совершенно спокойно, расслабленный и улыбчивый, вдруг взмахнул рукой и, хватаясь за шею, неловко завалился на пол.
Все повскакали на ноги; Арчи, действуя без раздумий, ведомый чем-то, сродни странному беспокойству, метнулся к нему, присаживаясь рядом на корточки. Пальцы преступника скользнули по шее лежащего без сознания мужчина и, дернув, что-то вытащили из-за его уха.
— Дротик, — Молле раздраженно сплюнул и, окинув предмет в своей руке долгим взглядом, помрачнел, — С запиской.
— А Ник?.. — Кевин взволнованно шагнул вперед, неуверенно глядя на собственные руки. Будучи известен, как удивительный целитель, умея лечить прикосновением, молодой человек небезосновательно полагал, что дар его сейчас может пригодиться.
Арчибальд окинул быстрым взглядом лежащего на полу Доминика, и пренебрежительно махнул рукой. Показывать своего волнения он не желал.
— Без сознания, скоро очнется. Убивать его этому ублюдку смысла нет, он хотел лишь передать послание, — говоря, он выразительно помахал аккуратно отклеенной с дротика бумажкой.
Трес, будучи человеком, с криминальным миром связанным и в подобных вещах немного разбирающимся, нахмурился, подаваясь вперед.
— Кому? — в том, что записка адресована лично ему, парень не сомневался ни секунды: если речь шла о Ди-Ре, за ним охотящимся, тут даже двух мнений, казалось, не могло быть.
Однако, он ошибся.
— Мне, — холодно бросил Арчи, поднимаясь с корточек и, глянув на листочек, выразительно прочитал, — «Дуглас, два пятнадцать». Судя по тому, как означено время, могу сказать, что Ди-Ре любит встречаться по ночам.
— В парке Дуглас?.. — Пол, хмурясь, закусил губу и покачал головой, — Но что ему от тебя надо?
Молле усмехнулся, отводя руку с запиской в сторону и комкая ее в кулаке.
— Он знает, что я его предал, хочет разобраться.
— Ты пойдешь?.. — Шон, ощутимо помрачнев, немного склонил голову набок, — Если придешь не один…
— Если приду не один, он пристрелит меня еще на подходе, — хладнокровно сообщил мужчина и, глянув на все еще лежащего без сознания Доминика, неожиданно скрипнул зубами, — Я пойду. Теперь с этим ублюдком у меня личные счеты… Я не люблю, когда трогают мое.
Собеседники его, определенно ничего не понимающие, переглянулись, затем синхронно устремили взгляды на Конте.
— Кхм, «твое»?.. — Карвер вопросительно изогнул бровь; в голосе его прозвучали издевательские нотки. Молле их даже не заметил.
Глаза его немного сузились, во всем облике появилось что-то звериное.
— Мою добычу, — негромко проговорил, почти прорычал он, — Только я имею право отнять жизнь Конте, а если этого права нет у меня, значит, его нет и ни у кого другого! Чертов тирвас спас мне жизнь дважды — я не позволю какому-то недолечившемуся психопату нападать на него!
Объяснение было исчерпывающим; все скабрезности из сознания сразу вымело. Рэдзеро, чуть прищурившись, заинтересованно шагнул вперед.
— Говоришь так, словно хорошо знаешь его… Разве Ди-Ре так плохо скрывает информацию о своей личности?
Хищник хмыкнул, засовывая руки в карманы неизменного, не снятого даже в помещении, пальто.
— Быть может, он и скрывает… — негромко и очень внушительно проговорил он, — Но я умею узнавать то, что нужно мне. И, если Дьявол из Рейкьявика перешел рамки… — он прищурился и неожиданно ухмыльнулся, — Что ты хочешь узнать о нем, Диктор?
— А что ты можешь рассказать? — встречный вопрос последовал,
