Том Грэм - Борстальские подонки

Сэм, растерянный и ошеломленный, неуверенно ступил на порог пустого паба. У него все никак не получалось выкинуть из головы кипящую там путаницу из размышлений и страхов.

Шеф был прав, когда подбросил меня сюда. Мне нужно выпить - сильнее, чем когда-либо.

Нельсон склонился над стойкой и критически оглядел его. - Что у тебя с лицом, Сэм? Покрасился, чтобы податься в мимы?

- Это грязь, - сказал Сэм.

- Да неужели?

Нельсон протянул ему кухонное полотенце, которым вытирал стаканы, и задумчиво стал смотреть, как Сэм отчищает свое лицо.

- Не хочешь привести себя в порядок в уборной? - спросил Нельсон. - Кажется, там даже работает по крайней мере один кран. Правда, придется протереть зеркало, чтобы разглядеть в нем такое замеча-а-ательное лицо!

- Зеркало, - пробормотал Сэм. - А мы все в Зазеркалье...

Зазеркалье. Страна Чудес. Когда он был маленьким, папа читал ему избранные отрывки из "Алисы" перед тем, как выключить свет. "Филин и Кошечка". "Красная Королева". "Бармаглот".

Мой папа. Вик. Вик Тайлер.

На него нахлынул сложный поток эмоций и воспоминаний. Всплыли в памяти худощавое мальчишеское лицо отца, его озорная улыбка, шершавый небритый подбородок возле щеки Сэма, который всегда заставлял его хихикать и извиваться, пиджак отца, висящий на перилах, его силуэт на пороге спальни, когда он заглядывал пожелать спокойной ночи, карточка с автографом Бобби Чарлтона, которую папа однажды подарил Сэму, и которая значила для него тогда - и до сих пор значит - больше, чем все земные сокровища.

Но с Виком Тайлером было связано намного больше. Была и темная сторона, которой маленький четырехлетний Сэм никогда не видел и о которой даже не подозревал, но с которой взрослому Сэму прошлось столкнуться лицом к лицу уже здесь, в 1973. Вик Тайлер, который был мошенником, лжецом, порнографистом, безжалостным убийцей. Вик Тайлер - человек, который покинул жену и сына, не сказав им ни слова, и никогда не вернулся, потому что знал, что Отдел уголовного розыска идет за ним по пятам. Вик Тайлер, готовый забить Энни до смерти, только чтобы избежать ареста. Вик Тайлер, наставивший пистолет на Сэма, целясь ему прямо между глаз, и нажавший спусковой крючок, не помедлив ни секунды, не зная, что пистолет разряжен, что Сэм сам вытащил оттуда патроны.

Сэм зажмурился и прижал к глазам кулаки, стараясь закрыться от ужасных воспоминаний, от того одиночества, что захлестнуло его в детстве, когда он обнаружил, что отец бросил их с мамой, ото всех этих лет, когда он искренне верил, что через секунду может раздаться стук в дверь, и там будет стоять папа, как с неба свалившийся, пришедший поцеловать жену и подхватить на руки сына.

Смерть. Потеря. Испорченное детство. И безымянная, безликая опасность, возникшая из глубокой тьмы, чтобы навсегда утащить у него Энни.

- Мне никак с этим не справиться! - прорычал Сэм сквозь стиснутые зубы, упираясь в лицо костяшками пальцев, будто желая раздавить боль, смятение и страх, которые охватили его. - Мой отец пытался убить Энни, но я ее спас! Я думал, этого достаточно! Черт побери, я думал, этого вполне достаточно!

Он ощутил, как в нем снова нарастает чувство ужасной паники, что весь мир вокруг и небо над головой давят на него, сокрушают, запирают и удерживают. В отличие от отца, ему некуда было бежать, негде прятаться.

- Я не могу с этим бороться. Я коп! Я всего лишь чертов коп!

- Всего лишь коп? - сказал Нельсон. - В том, чтобы быть копом не может быть никакого "всего лишь", Сэм. Это призвание свыше.

- Я схожу с ума, Нельсон.

- Вовсе нет, братишка. Не сходишь ты с ума.

Сэм вонзил себе в лицо ногти: - Я... схожу... Ты меня не понимаешь, Нельсон. Да и как тебе понять? Как вообще кто-то сможет понять меня? О боже, у меня едет крыша, у меня едет крыша, у меня неслабо так едет крыша.

- Открой глаза, братишка.

- Нельсон, я... я не думаю, что смогу.

- Открой глаза и посмотри. Это все, что надо сделать.

Сэм отпустил руки от лица и увидел, что Нельсон открывает позади бара дверь, ведущую в заднюю комнату. Но за дверью вместо обычной картины сваленных в груду коробок с чипсами, старых счетов, упаковочных ящиков и различного барахла Сэм увидел обширное пространство, бескрайнюю равнину под мерцающим небом, сияющим чистым, холодным светом.

В следующее мгновение Нельсон захлопнул дверь, отрезав этот вид от их взглядов. Чистый белый свет еще секунду сиял из щелей между косяками - но тут же погас. Нельсон стоял спиной к двери, ухмыляясь Сэму своей огромной и зубастой, как у чеширского кота, улыбкой.

- Это заставит тебя умолкнуть, - улыбнулся он.

- Что... что я только что видел? - тихо спросил Сэм.

Нельсон вцепился зубами в свиную шкварку и понимающе вздернул брови.

Чуть слышным шепотом Сэм спросил: - Кто ты такой, Нельсон?

- Я? О, я разный для вас всех, парни. Очень разный. Я что-то вроде... - Он на мгновение задумался, подыскивая верное выражение. - Я что-то вроде паспортного контроля. Или, может, вышибалы в клубе. Или чего-нибудь похожего.

- Ты... ангел?

- Ангелы едят свиные шкварки?

- Как будто бы да.

Нельсон улыбнулся. - Ангелы, черти... Что в имени тебе моем? Для тебя я Нельсон, парень, что подает тебе выпивку и выслушивает твои горести, после тяжелого дня за поимкой плохих людей. Но теперь ты, может быть, видишь, что я тебе говорил: я хорошо понимаю, каково тебе, Сэм. Лучше, чем кто-либо другой.

- Где я? - спросил Сэм.

- А ты как думаешь? В местной пивнушке!

- Но "Railway Arms" на самом деле не паб, так ведь? - сказал Сэм. - А 1973 год на самом деле не 1973 - в смысле, не настоящий 1973 год.

- Так и не совсем так.

- Не слишком-то ты помог, Нельсон.

- Ну, на это вопрос не так просто ответить.

- Мне нужно знать, где я!

- Тогда я тебе покажу, - Нельсон поставил на стойку пустой стакан и показал на него пальцем. - Это, Сэм, твоя жизнь. Твоя старая жизнь, которая осталась позади. Та, откуда ты пришел. А это, - в полуметре от пивного стакана он поставил нетронутую бутылку "Джонни Уокер Ред Лейбл", - эта прекрасная бутылка жидкого золота - то, куда ты идешь. Твой конечный пункт, где все отлично. Но он все еще далеко. Сейчас, Сэм, ты где-то здесь... - он достал из пакета свиную шкварку и аккуратно положил ее на стойку. - Это ты. Между пустым пивным стаканом и запечатанной бутылкой. Вот где ты, Сэм. В пути. По дороге сюда.

Нельсон ухмыльнулся и постучал по бутылке "Джонни Уокера".

Сэм медленно произнес: - Значит, я свиная шкварка на пути к бутылке скотча.

- Всего лишь метафора, Сэм! - рассмеялся Нельсон. И, улыбаясь, обвел взглядом паб. - Это все метафоры! Этот паб, улицы за дверью, все эти преступники, за которыми ты гоняешься.