Дэниел Худ - Дракон Фануил

За ее словами явно крылся какой-то подтекст.

— Ну, разумеется, — отозвался Неквер после краткого размышления. — В таком случае, почему бы ему не прийти прямо завтра? Что скажете, Ренфорд? Согласны вы навещать мою женушку, пока я не вернусь?

— Я… о, да, конечно. Почел бы за честь.

Леди Неквер мило улыбнулась супругу и, пока тот брал с Лайама слово непременно и завтра же явиться к скучающей Поппи с визитом, проворно замешалась в толпу. Лайам остался стоять — сбитый с толку и беспричинно счастливый. Он прожил в Саузварке четыре месяца, но до нынешней встречи с леди Неквер ему, пожалуй, ни разу не доводилось вот так — с удовольствием — говорить ни с одним человеком. Впрочем, нет, один такой человек у него все-таки был.

Лайам улыбнулся собственным мыслям и двинулся через толпу в поисках бокала вина. Поиски, естественно, увенчались успехом. Лайам принялся пить. Ел он мало, говорил не больше, чем ел, прилежно играя роль стороннего созерцателя.

Работники Неквера вовсю развлекались. Одни лихо отплясывали зажигательные танцы южан, другие подбадривали танцоров свистом и аплодисментами. Менестрели не унимались. По мере того как веселье разгоралось, они играли все громче и энергичнее. Лайам вертел головой, ловил обрывки чужих фраз и старался не упускать из виду леди Неквер.

Хотя казалось, что супруги очень близки, все же в отношениях торговца с женой ощущалось что-то не то. Лайаму вдруг вспомнилась недавняя болтовня двух клерков в буфете. Когда он подошел к стойке, чтобы в очередной раз наполнить бокал, какой-то прыщавый юнец, глупо хихикнув, сказал приятелю, что у Неквера, возможно, имелась далеко не одна причина так поспешать к родным берегам. Приятель в ответ подмигнул и понимающе хмыкнул. Лайам, погруженный в свои мысли, не стал вдумываться в эти слова. Теперь же ему пришло в голову, что юнцы могли намекать на какие-то амурные делишки торговца. Подобная информация, если только она являлась правдивой, способна была объяснить странности в поведении хозяина дома. Впрочем, Лайаму как-то не верилось, чтобы степенный мужчина, женатый на самом очаровательном создании в мире, стал бы заглядываться на кого-то еще.

Благодаря своему высокому росту Лайам без труда следил за перемещениями миниатюрной красавицы. Он скоро заметил, что Неквер тоже следит за женой, как-то нехорошо щурясь. Временами лицо торговца приобретало весьма мрачное выражение. Поппи, кажется, видела это, но она явно была озабочена чем-то другим. Складывалось впечатление, будто она что-то настойчиво ищет в переполненном зале и одновременно боится это что-то найти.

Принявшись за седьмой бокальчик вина, Лайам вдруг ощутил страшную духоту, а еще его стал донимать зуд в кончике носа. Оценив свои ощущения и распознав их причину, Лайам решил, что ему пора восвояси и что перед уходом неплохо бы поблагодарить хозяина дома за радушный прием. Он стал протискиваться — менее вежливо, чем раньше — к широким стеклянным дверям, выводившим на каменную террасу. Пробираться через людской водоворот оказалось не так-то легко, и это лишь укрепило Лайама в решимости удалиться.

На террасе Неквера не оказалось. Лишь несколько подгулявших матросов из пьяной удали поочередно вскакивали там на скользкую от дождя балюстраду. Этих ловких парней, кажется, вовсе не смущал тот факт, что под ногами у них разверзалась пропасть, сквозь мрак которой едва пробивались далекие огоньки порта. «Их надо бы остановить, — мелькнула у Лайама смутная мысль. — Но это буду не я». Он повернулся и, пошатываясь, снова принялся прокладывать себе путь через толпу.

Неквер отыскался внизу — в вестибюле. Оттертый шумным весельем к стене, торговец был насуплен и хмур. Он смотрел в противоположный конец помещения. Там находилась его супруга. Она сидела за одним из столов, заставленных грязной посудой. Женщина выглядела усталой и очень бледной, лицо ее было повернуто к распахнутой, выходящей на улицу двери. В дверном проеме, словно в резко очерченной раме, возник миловидный молодой человек. Он стоял под дождем, словно бы не решаясь войти, и вода стекала по длинным пепельным волосам. Неквер проследил за взглядом жены. С его губ сорвалось ругательство, и торговец ринулся к двери, грубо расталкивая плечами галдящих гостей.

Обуреваемый любопытством, Лайам сдернул с вешалки свой плащ и двинулся следом, время от времени теряя хозяина дома из виду. Зато он успел увидеть, как глаза молодого человека расширились. Лайам удвоил усилия, но тут незнакомец нервно всплеснул руками и нырнул в завесу дождя.

Гостей было чересчур много, а Лайам не слишком уверенно держался на ногах, и потому, когда он, споткнувшись о высокий порог, вывалился на улицу, незнакомец исчез. Неквер одиноко стоял на булыжной мостовой, упершись кулаками в бока, и Лайам чуть не налетел на него. Торговец резко развернулся, занося руку для удара, — и неохотно ее опустил.

— Ренфорд! — произнес он. Капли дождя текли по лицу торговца, словно слезы, теряясь в густой бороде.

— Я подумал, что хорошо бы вас поблагодарить, пока я не ушел, — невнятно сообщил Лайам, стирая воду с лица. Собственная рука показалась ему неестественно горячей.

— Ренфорд, да вы пьяны!

Неквер расхохотался, преувеличенно громко и как-то неискренне. Невзирая на излишек выпитого спиртного, Лайам почувствовал это, но предпочел промолчать. Похоже, торговцу нужно было прийти в себя.

— Кто бы мог подумать, что несколько бокалов вина так подействуют на человека, объехавшего весь свет? — снова деланно рассмеялся Неквер. Ему явно не становилось легче.

— Я подумал, что хорошо бы вас поблагодарить, пока я не ушел, — повторил Лайам. Ему тоже было не по себе. Его не покидало ощущение, что он шаг за шагом втягивается во что-то не очень-то благовидное.

— Да куда же вы пойдете в такой дождь, Ренфорд? Давайте я хотя бы отправлю с вами слугу. А то вы свалитесь в канаву, да там и утонете! Подождите в вестибюле, я пришлю кого-нибудь проводить вас.

Лайам позволил торговцу отвести себя обратно в прихожую, где и замер, привалившись к стене. Неквер двинулся было прочь, но приостановился и обернулся, очень серьезно глядя на Лайама.

— Так вы придете завтра? — спросил он с непонятным напором, но Лайаму опять сделалось жарко, неестественно жарко, и он лишь вяло взмахнул рукой.

— Да-да, конечно, — пробормотал он.

— Подождите здесь, я пришлю слугу.

Неквер исчез в толпе, и почти в ту же секунду Лайам оттолкнулся от стены и шагнул в дождливую ночь.

Дождь был несильным, но холодным, а Лайаму предстоял достаточно длинный путь, чтобы успеть протрезветь. Он шагал по узким улицам, сперва спотыкаясь, потом лишь слегка пошатываясь, и подставлял лицо непогоде в надежде, что дождь наведет порядок в его голове. К тому времени, как Лайам выбрался из кварталов для богачей и добрел до своего района, сознание его сделалось достаточно ясным. Туман в мозгу понемногу рассеялся, уступив место яростной головной боли. У Лайама было такое чувство, словно кто-то загнал ему в лоб гвоздь.