Последняя жертва - Дарья Сергеевна Кутузова
Парень нервно сглотнул и испуганно отступил к стене. Хрипло пробормотав что-то маловразумительное, он, в конце концов, просто обреченно кивнул.
— Вот и хорошо. А теперь выполняй свою работу, — и вместе с Бонни и Кристофером громила покинул подвал, оставляя Эдварда наедине с трупом, от которого тому теперь предстояло избавиться.
Парень вздохнул и посмотрел на лежащую перед ним мертвячку. Был бы у них в Дорене маг, это было бы намного проще. В более крупных городах тела сжигали особыми заклинаниями, которые не оставляли после себя ни дыма, ни пепла, что было очень удобно для тех, кто не желал мучиться с похоронами. Здесь же Эдварду предстояло сжигать тело Маризы в специальной печи, к которой он сначала и направился, пока что-то его вдруг не остановило. Парень посмотрел на труп, который тащил, на печь, к которой направлялся, и вдруг повернул совсем в другую сторону, унося труп с собой…
Вторая жертва
С момента первого убийства прошло около двух недель. И если две недели назад об этом говорили все ближайшие города, то сейчас это уже перестало так сильно волновать народ. Разве только в самом Дорене иногда об этом заговаривали, но и здесь это происшествие уже стало медленно забываться, особенно если учесть, что с того времени ничего подобного больше не происходило. Людям, которые первые дни пытались дознаться у Стражей, будет ли проходить расследование, и куда дели труп девушки, ответили, что расследование, несомненно, ведется, но из-за недостатка улик, будет приостановлено на неопределенное время. Про труп тактично умалчивали, намекая лишь на то, что у девушки все равно не было родственников, способных похоронить бедняжку с почестями.
Однако некоторые люди были удивлены тем, что на улицах Дорена все чаще стали замечать того парня, который был в тот день на площади со Стражами, и он, явно скрываясь и не желая выдавать себя, спрашивал у жителей о Маризе и ее жизни. Люди отвечали, но поглядывали на молодого человека с подозрением, и только некоторые, самые наивные из них, посчитали, что Стражи наконец-то решили заняться расследованием, и убийца скоро будет найден. Однако дни шли, а никакой информации по этому поводу больше не было.
Примерно в двадцати километрах от Дорена располагалась небольшая деревушка под названием Весничи. В ней жил самый обычный люд, занимавшийся, в основном, выращиваем различных культур, которые в больших количествах вывозились в ближайшие города на продажу и отчасти шли в употребление самими жителями деревни. Те же немногие, кто не занимался земледелием, разводили скот или ловили рыбу в ближайших водоемах. В общем, без дела почти никто не сидел. Особенно сейчас, когда была ранняя осень.
Это утро было одним из тех, что предвещают долгий плодотворный день. Солнце уже взошло и постепенно нагревало охладившуюся за ночь почву. Кое-где кукарекали петухи и блеяли овцы, коровы беззаботно паслись на еще не полностью пожелтевших лугах. Люди, тем временем, выходили на работу в поля, среди них были как мужчины, так и женщины, которые одни вынуждены были прокармливать свою семью или просто считали своим долгом работать наравне со всеми.
Одной из таких женщин, оказавшихся без мужа и с малолетними детьми, была Кира. Ее муж умер из-за неизвестной болезни год назад. Когда его, уже практически умирающего и не чувствующего конечностей, осмотрел вызванный специально из ближайшего города лекарь, то тот лишь развел руками и дал какое-то снадобье на сильных травах, но сказал, что даже оно не гарантирует того, что муж Киры проживет еще хотя бы три дня. Так и случилось. Уже на следующее утро он не мог разговаривать и практически никого не узнавал, а к вечеру скончался. Бедная девушка осталась одна с пятилетним сыном, которого нужно было одевать и кормить. На это уходило много денег, поэтому девушка оказалась навсегда заперта в этой деревне, прикована к небольшому огороду на заднем дворе и сыну, который, однако, в своей матушке души не чаял и во всем ей старался помогать, хоть и был совсем мал.
И вот, в это ясное утро, Кира собралась сходить к речке, чтобы набрать свежей воды для стирки, готовки и прочих бытовых нужд. Надев свободную рубаху и широкие штаны, которые достались ей от покойного мужа и были явно великоваты, и которые она подпоясывала бечевкой, чтобы они не слетели при ходьбе, Кира вышла из дома. Пришлось взять с собой сразу два больших ведра, чтобы воды точно хватило хотя бы на ближайшие несколько дней, потому что от дома Киры до реки было достаточно большое расстояние. Ведра, которые девушка несла в одной руке, стукались друг о друга при каждом шаге, создавая невообразимый звон, резавший слух всем, кто проходил слишком близко, но для их деревни подобные звуки были привычны.
— Доброе утро! — крикнула ей проходящая мимо шестнадцатилетняя дочка Кириной соседки. Ее звали Кэтрин, и она всегда была приветлива с Кирой и часто помогала ей по хозяйству.
— Доброе! — откликнулась Кира, улыбаясь девушке. — Можешь посидеть сегодня с Рэем, пока меня не будет дома? Не хочется опять оставлять его одного.
Кира часто просила Кэтрин посидеть со своим маленьким сыном, когда надолго отлучалась из дома. Девушка часто с удовольствием соглашалась помочь, потому что Кира была одной из немногих жителей этой деревни, которые вызывали у Кэтрин симпатию и даже некое уважение. В каком-то смысле она даже старалась походить на нее, перенимая некоторые ее привычки, которые находила очень удобными и во многом облегчающими жизнь девушек в деревне.
— Конечно, без проблем, — кивнула Кэтрин.
— Спасибо!
Река сегодня особенно красиво сверкала под лучами только недавно взошедшего солнца. Она причудливо извивалась на всем протяжении и широкой лентой уходила далеко на север с одной стороны и на юг с другой. Вода в ней была чистой и такой девственно прозрачной, что на дне можно было разглядеть даже самые мелкие камешки. Рядом с рекой рос могучий раскидистый дуб, который был старше даже большинства жителей деревни. Под его ветвями всегда было удобно отдыхать в знойный день, когда солнце особенно нещадно палило, и нужен был хоть какой-то тенек.
Кира подошла к берегу реки и несколько минут просто смотрела на то, как солнечные лучи играются на поверхности воды, заставляя жмуриться от блеска, который они создавали на ней. В этом месте всегда было невероятно красиво, несмотря на кажущуюся простоту пейзажа. Поля, расстилающиеся вдаль от противоположного берега и где-то на горизонте переходящие в
