Последняя жертва - Дарья Сергеевна Кутузова
Громила с презрением оглядел труп. Он схватил его за волосы и резко приподнял голову девушки, заглянув в ее лицо, которое всем своим видом отражало посмертный покой и умиротворение. Остекленевшие глаза не выражали абсолютно ничего, сквозь побелевшую кожу проступали вены, а губы были практически синими. Казалось, что тело провисело так, как минимум, несколько часов до рассвета: кожа была ледяной, и даже солнце уже никак не согревало ее.
— Эд, сними ее, — главарь плюнул на землю и обернулся к парню. — Я не собираюсь марать об это руки.
Паренек в жилетке, которого звали Эдвард, мгновенно подскочил к трупу и, несмотря на свою кажущуюся слабость, легко снял его с крюка и подхватил под руки, оставляя ноги тащиться по земле.
В толпе кто-то зарыдал, наблюдая за этой картиной. Если до этого многие были просто шокированы произошедшим, то сейчас до них стал доходить тот факт, что в их городе был убит человек. И не просто кто-то посторонний, а девушка, которую они часто видели на улицах города. Кто-то был постоянным покупателем в ее лавочке, кто-то просто хорошим знакомым. Но все помнили ее как добрую, жизнерадостную травницу, которая была со всеми вежливой и приветливой. Осознание того, что она теперь мертва, пришло ко всем неожиданно и оказалось слишком обескураживающим.
Когда Стражи унесли тело, люди понемногу стали расходиться по своим делам. Некоторым изначально было все равно на произошедшее, для них это было просто что-то необычное, чего раньше не происходило в их достаточно мирном городе, для других же случившееся стало настоящим горем. Но и те и другие вынуждены были продолжать жить как обычно, стараясь просто не думать о том, что они видели этим утром.
Стражи тем временем уносили труп из этого места. Если кто-то и подумал бы, что они действительно будут расследовать это убийство и искать преступника, то он очень сильно бы ошибся. Это был единичный случай, люди обсудят и забудут, а лично Стражам не особо хотелось в это лезть. Они слишком дорожили своими собственными жизнями и личным временем, которого, по их мнению, и без того было слишком мало. Тратить драгоценные минуты своей жизни, чтобы найти убийцу какой-то городской травницы — нет уж, увольте!
Здание, принадлежавшее Стражам, находилось немного в стороне от той площади, где был найден труп. Оно возвышалось над остальными постройками почти так же, как и громила-страж возвышался над остальными людьми. Серое и скучное, включающее в себя три этажа серого плотного камня, оно навевало мрачные мысли и даже некоторые ассоциации с тюрьмой.
Мужчина открыл обшарпанную и обплеванную дверь, давая Эдварду протащить труп внутрь, и закрыл ее после того, как в нее вошла дама. Дверь захлопнулась с громким стуком, и троица оказалась в здании.
Просторное помещение, куда они сразу попали, было практически пустое и скудно освещалось солнечным светом из узких окошек. На полу в виде мозаики было выложено изображение льва, но оно было кое-где побито и засыпано землей, а с потолка длинными нитями свисала паутина, создавая ощущение заброшенности. Из этого помещения вели две лестницы, одна поднималась наверх и вела к комнатам, а другая спускалась вниз, в подвалы.
Все трое вместе с трупом направились ко второй лестнице, ведущей в подвалы. И хоть Эдвард и имел достаточно сил, чтобы тащить труп, ноги девушки все равно ударялись о ступеньки и создавали много шума, отчего идущая позади женщина то и дело морщилась.
— Бонни, позови Кристофера сюда, — обратился к ней главный страж, коим мужчина, несомненно, считал себя, и его голос на секунду как будто перестал быть таким пугающим и раздраженным. — Чем бы занят он не был, пусть сейчас же спустится к нам.
Бонни кивнула и уже через минуту, поднявшись наверх, нашла Кристофера дремлющим на диване в своем кабинете. Это был небольшой, но достаточно крепкий старичок, носящий грязно-белый халат, говоря, что это его рабочий костюм. Среди Стражей он обычно занимался тем, что помогал им искать определенных людей в городе, потому что знал их практически всех не только в лицо и поименно, но еще и мог бы расчертить фамильное древо каждого из них, и если его еще не выгнали отсюда, то только потому что Кристофер был весьма полезен для Стражей.
— Эй, Крис! — прикрикнула дама, будя старика. — Нужна твоя помощь. И лучше поторопись, если не хочешь, чтобы Джо опять оставил тебя без обеда.
Сонно ворча, Кристофер встал с нагретого дивана и спустился вслед за Бонни в подвал, где Джо и Эдвард уже уложили труп девушки на длинное каменное подобие стола. Подошедший старик удивленно присвистнул от вида открывшейся ему картины. За весь его немалый стаж работы на Стражей ему ни разу не удавалось видеть на этом столе настоящий труп.
— Итак, Крис, ты знаешь, кто это? — спросила Бонни, заранее знавшая, что старик ответит положительно.
— Черты лица, конечно, слегка изменились за те годы, что я ее не видел, но я без сомнений могу сказать, что это именно она, — проговорил старик, после мимолетного взгляда на лицо жертвы. — Мариза Дэлл, травница, торгующая рядом с площадью.
— Да, судя по всему, ее труп висел рядом с ее же лавкой, — подтвердил Джо. — Но это сейчас не важно. Просто скажи, остался ли у нее кто-то из родственников?
Кристофер на минуту задумался, изредка что-то шепча себе под нос.
— Насколько я помню, нет. Она была абсолютно одинока последние годы своей жизни, единственная дочь…
— Достаточно! Оставь остальную информацию для кого-нибудь другого, нам она абсолютно не нужна, — прошипел главный, грозно зыркнув на Кристофера, который уже успел сделать оскорбленный вид.
Эдвард, не обращая внимания на перепалки старших, все это время изучал труп. Он с явным интересом ощупывал конечности, осматривал зубы, ногти и все, до чего только мог добраться снаружи.
— Эд, сожжешь труп, нам здесь мертвецы ни к чему.
— Но разве мы не должны узнать, кто убийца? — возмутился Эдвард, отрываясь от тщательного изучения мертвой травницы. — Или, как минимум, для начала, похоронить эту девушку, раз у нее нет того, кто мог бы это сделать.
Главный метнул в него злобный взгляд.
— Труп сжечь, — сквозь зубы нарочито медленно проговорил он. — Если ты сын какой-то важной шишки, это еще не значит, что ты не должен подчиняться нам. А пока
