Расходный материал 2 - Дикий Носок
***
Она ходила вокруг объекта обожания, робея подступиться. Потому что точно знала – ей здесь ловить нечего. Её поезд ушел. Объекта звали Антон. Ему было 28. Он обладал широкоплечей фигурой пловца, гривой светло-русых волос и обаятельной улыбкой. Работал Антон IT-специалистом и призываем был в фирмочки, где трудилась Наталья, по мере надобности, когда зависали компьютеры или глючили программы. Все три конторы номинально принадлежали разным людям, хотя по факту управлял ими один человек – Оганесян Вагиф Давидович.
В обычном состоянии 37-летняя Наталья к молодым людям возраста Антона относилась по-матерински снисходительно. Ну что такое эти современные 28-летние юноши? По большому счету такие же пацаны, как и ее мальчишки 13-ти и 15-ти лет от роду. Только игрушки у них подороже. Девятилетняя разница в возрасте между ней и Антоном – это целая пропасть. Наталья в свои 37 – мудрая, многоопытная женщина, мать семейства, верховный главнокомандующий, магистр Йода, Сцилла и Харибда в одном лице. А Антон? Ну что Антон? Сытый, обихоженный домашний котик, которому регулярно чешут спинку, обильно кормят и совсем скоро сволокут в ветеринарную лечебницу отрезать яйца (то бишь в ЗАГС).
Как подступиться к предмету обожания Наташка не имела ни малейшего представления. Не строить же ему глазки, в самом то деле, напялив блузку с глубоким вырезом? Это смешно и нелепо. Выглядеть дурой хотелось меньше всего. Все, на что хватало Наташиной решимости – по-дружески предлагать молодому человеку кофе с печеньками, пока тот возился с ее компьютером. И то, и другое принималось с благодарностью.
Помаявшись, в конце концов Наталья решила подойти к делу системно. С чего надо было начинать она знала точно. Перво-наперво – похудеть. В анамнезе имелся вес 90+-2 свободно гуляющих килограмма и 54-й размер одежды. По меньшей мере 30 из них были лишними. И Наташка решительно села на широко известную диету Майи Плисецкой – «не жрать». С небольшим изменением и дополнением – после шести вечера не жрать совсем ни при каких обстоятельствах. Это была пытка. Домочадцы по-прежнему потребляли жиры, белки и углеводы в объемах, способных накормить стаю волков, а влюбленная Наташка мужественно пила кефир и грызла огурцы.
Дело со скрипом, но двигалось. За первый месяц ушло пять килограммов. Заметить эту мелочь визуально было невозможно, все равно, что слону дробина. Но душа у Наташки пела. Эйфория, правда, оказалась преждевременной. Вес намертво встал и держался три недели на одной отметке словно приклеенный. Наташка снова впала в отчаяние и с горя позволила себе умять коробочку эклеров. Но мотивация все же оказалась сильнее. Давка кефиром продолжилась, и вес снова медленно и неохотно пополз вниз.
Во-вторых, следовало заняться спортом. Для человека, последний раз изображавшего спортсмена на уроке физкультуры в школе, задача была почти невыполнимой. Ну посудите сами, куда податься сорокалетней тетке, которая не хочет выглядеть посмешищем?
Бегать? Это только в американских фильмах все бегают по утрам в парках, поднявшись ни свет, ни заря. А у нас то дождь, то слякоть. Да и вставать на час-полтора раньше никаких сил не было. Бродить в такую рань по улице – участь безумных собачников.
Ходить по тому же парку с лыжными палками? Уж больно стремно. Законный супруг по кличке Коржик живот со смеху надорвет. Да и рассекают с лыжными палками в основном бабульки. Рановато ей с ними корешиться.
Походить на фитнес? Да куда уж ей с такой-то задницей. Ей духу не хватит выставить себя на всеобщее обозрение и потеть в дружном коллективе накачанных парней и подтянутых девиц. Фитнес – это удел молодых и красивых. Старые толстые клюшки не должны портить фитоняшкам общую благостную картину.
Оставался бассейн. Туда Наташка и подалась. Как всякому нетренированному человеку кроме энтузиазма ей нужен был дополнительный стимул. Например, купленный заранее абонемент на месяц. Стимул оказался действенным. В бассейн Наталья ходила регулярно и с удовольствием ровно до того момента, пока не покрылась нудно зудящими красными пятнами. На этом с плаванием было покончено.
Тогда начинающая спортсменка отважилась сходить на йогу. Совершенно неожиданно ей понравилось. После нескольких занятий ее позвоночник, доселе напоминавший скрюченную ржавую пружину, распрямился и начал гнуться во все стороны.
Коржик, слегка обеспокоенный спортивной активностью жены, порой встречал ее после занятий, осведомляясь: «Ну что, навыёживалась на сегодня, Бабка-Ёжка?» Наташка не обижалась, просто не обращала внимания. Знал бы он какой это кайф! Коржик предпочитал ловить кайф от сытных ужинов, которые последнее время с завидной регулярностью приходилось готовить самому. Это напрягало. Как опытный мент, Коржаков понимал, что внезапные перемены в образе жизни супруги добра не сулят.
***
Моральный аспект предстоящей (гипотетически) измены мужу Наташу не беспокоил от слова совсем. Коржик, ну что Коржик? Известный вдоль и поперек, точно старая уютная пижамка. Сопит в ухо ночью, почесывает растущий животик, зевает во всю пасть по утрам, стрижет волосы совсем коротко, чтобы не бросалась в глаза расползающаяся на макушке проплешина, мечтает завести домик в деревне и построить там своими руками баню. А Наташке вдруг неудержимо захотелось не мягкой пижамки, а шелковой ночной рубашки с кружевами, шампанского и безудержной страсти.
Впрочем, шампанское Наталья не любила. По выражению все того же Коржика пить шампанское – только живот пучить и пиписку мучать. А еще от него болела голова. Но дело было вовсе не в этом. Её активная женская сексуальная жизнь была на исходе, а она столько всего упустила. Нужно было срочно наверстать упущенное.
Раздражение мужем накапливалось исподволь и постепенно. Виноват ли был в том стаж семейной жизни или Наташка проецировала на супруга недовольство собой? Кто знает? В настоящий момент Наташку в Коржике бесило многое, но более всего то, что он называл ночными обнимашками. Дело в том, что спать ночью Коржик предпочитал, уткнувшись носом в Наташкино плечо и облапив ее грудь. Бессчетное количество раз за ночь она сбрасывала с себя его тяжелую руку и отпихивала супружника на другую половину кровати, чтобы вздохнуть свободно. Коржик этой гражданской войны, казалось, не замечал вовсе. А ведь когда-то Наталье это даже нравилось. Она находила трогательным, что такой сильный и мужественный Коржик уютно сопит ей в ключицу и порой от умиления целовала его в тогда еще волосатую макушку. Эти времена давно миновали. Для нее.
Сама Наталья любила спать на спине раскинув руки и ноги в стороны,
