Илья Некрасов - Град на холме

Доктор кивнул в сторону кушетки, затем посмотрел в потолок, на оптический порт, с которым только что возился.

– У дровосека было ко мне деловое предложение, – сказал я, устраиваясь на ложе.

Мужчина всплеснул руками:

– Надо им заняться. Всё не до него… Он даже мне это предлагает.

– Он опасен?

– Нет, – врач настраивал подачу аэрозоля в маске. – Свои прямые обязанности выполняет от и до. Просто со временем копятся ошибки. Они приникают… В общем, надо почистить. Но тогда он станет обычным болваном, так что… – он не договорил.

Я ощутил его руки у своих висков.

– Так. Видно, порт?

– Да.

На потолке прямо передо мной пульсировал дежурным огнём квадратный нео-wi-fi, кусочек стекла, тёмно-синего цвета, размером около сантиметра. Врач подогнал крепления и зафиксировал голову так, чтобы сигналы проходили даже с полузакрытыми глазами.

– На всякий случай – радиоканал у вас в норме?

– Вроде работал, – я нащупал языком зуб. – Мы с дровосеком проверяли.

Захотелось узнать ещё кое-что. Перед тем, как мне наденут дыхательную маску.

– А вот та девушка… стояла в коридоре…

– Какая?

– С зелёными глазами.

– Тут много таких. Даже мой робот бывает зеленоглазым, когда захочет.

– Только него глаз нет.

– Именно.

Ладно. Надевай маску, умник.

К лицу подплыла телескопическая штанга с прозрачной дыхательной маской на конце. Она опустилась и плотно прижалась к коже.

Я потянулся к переключателю, что был утоплен в ложе рядом с рукой, но врач вернул её на место. Он сам нажмёт на кнопку смещения восприятия?

Вот и первый вдох. Показалось, что смесь совсем не имеет запаха. Показалось…

Облачная имитация Парижа-3

Выполнение просьбы Жанны

Личное, субъективное время может растягиваться относительно того, что идёт внутри часов. Это часто используется в гипнозе. Врач внушает пациенту, что тот отдыхает на море, и что отдых длится целый месяц. И когда пациент просыпается после получасового сеанса, то описывает отпуск в подробностях, каждый день отдыха на море. Все дни, которых никогда не было.

На схожем эффекте основан и трюк, который Жанна просила меня исполнить.

Невольный курьер сейчас сидит в одном кафе. Если так, то рядом обязательно порт. Скрытый. Радио или оптика… Неважно. Главное, у них есть особенность, о которой знают немногие. Через такие порты можно взламывать электронные устройства, подправлять содержащуюся в них информацию – что от меня и требовалось.

Процесс взлома занимает секунды, в течение которых «клиент», по возможности, должен быть отвлечён или обездвижен. Оптика предоставляет и эту возможность. Для курьера взлом покажется двух-трёх секундным выпадением из реальности. Он немного посидит с отсутствующим «стеклянным» взглядом и быстро забудет о моменте, когда его осознание кто-то незаметно затенил. А этот кто-то успеет сделать что хотел.[32]

Даже для самого хакера – меня, почти так же замершего на кушетке – пройдёт немного времени. Процесс взлома автоматизирован. Жанна уже переслала нужную программу. Возможность быстрого и эффективного взлома обеспечена тем, что в памяти, находящейся внутри носимых устройств, хранятся только ярлыки. Маршруты к информации. Сама информация содержится в облачных сервисах. Таким образом, подделка данных на физических носителях минимальна, основная часть правок вносится уровнем выше, на том уровне, о котором клиент привык не задумываться…

Итак, надо мной вновь чистота голубого неба и совсем немного белоснежных, клубящихся облаков. Я вернулся в электронную среду, в которой симулируются декоративные облака и солнце.

Вокруг много света. Ни намёка на дождь. Чистенько так. Район верхнего яруса, который и нужен. Его узнаешь сразу. Особая архитектура, какая приобретает смысл только в симуляции. Меняющие форму здания – не просто следование моде и завлекаловка для облачных туристов, а эффективное инженерное решение.

На верхнем этаже этого города самая высокая и стабильная освещённость, поэтому вращение блоков, восприимчивых к солнечному теплу, помогает экономить энергию. Солнечные батареи, следуя за светилом, вырабатывают электричество. Даже с учётом затрат на дополнительные приводы и сложность конструкций всё оправдано. Район потребляет минимум энергии из общегородских сетей.

Кварталы напоминают производственные цеха и складские помещения. Основой конструкций, несущими элементами, являются гигантских размеров балки, на сотни и сотни метров. Каждый квартал как отдельный цех. По балкам передвигаются специальные сооружения – мосты и краны, в том числе карусельного типа, которые предназначены для перемещения зданий в соответствии с положением солнца.

С мостов свешиваются причудливые корпуса домов, из-за чего конструкция напоминает ветки дерева с гроздьями плодов. Того же винограда, например. Хотя правильнее было бы сравнивать дома с ульями ос. В том и другом случае в ульях должны обитать трудолюбивые живые существа.

Краны имели возможность передвигать корпусы с одного места на другое. Потому здесь не попадалось особенно высоких небоскрёбов, дома были не выше тридцати этажей. В основном, в пределах двадцати.

Со стороны всё выглядело предельно рационально, а в инженерном, техническом, смысле даже изящно. Пространство использовалось максимально эффективно, ощущения тесноты не возникало. Но именно подобное совершенство не давало забыть – вокруг компьютерная имитация. Тот же район в реальном городе ощущался иначе.

Создание домов с изменяемой формой имело смысл лет пятнадцать назад, когда в Париже-3 было много солнечных дней. Смена климата обесценила техническую идею. Двигающиеся здания остановились, увязнув в сумраке и пелене дождей.

В реальности тот же самый район с высоты полёта напоминал умирающий коралловый риф, распадающийся, неестественный, неправильный, от которого веет упадком. А если смотреть на него изнутри, то может показаться, будто ты попал внутрь старой проржавевшей игры «тетрис», и что какой-то сумасшедший понаставил никуда не годные блоки без разбора. И что этот гигант был пьян или оказался неспособным играть.

Один раз я видел похожее место в джунглях соседнего континента: во всеядном вечнозелёном аду организовали свалку космических кораблей. Их старым корпусам оставалось гнить под натиском тропических ливней, превращаться в мёртвую бурую массу и обрастать голодной зеленью.

Если сравнивать облачный район и реальный, то имитация выглядела лучше. Имитация это город, каким он должен был стать, а реальный – тот что получился.

С одной стороны, замершая в сумраке и дожде реальность, а с другой – подвижная, светлая, чистая имитация.