Тайна атолла Дьявола - Владимир Козяев
Как выяснилось, Чезаре неплохо представлял, кем реально являются его хозяева и чем занимаются в Новой Зеландии. Причем, умозаключения итальянца не являлись плодом его особой проницательности, а скорее были следствием полной уверенности китайцев, что Альфонсо- круглый болван, неспособный сложить два и два для получения искомого результата. Он был свидетелем, а то и прямым участником разговоров, которые велись не только по-китайски. Ряд документов с грифом «секретно» проходили через его руки.
Закончив импровизированный допрос, детектив выключил диктофон.
–Слушай сюда, скотина. Не думай, что ты меня разжалобил или сделал одолжение своими откровениями. Большую часть из сказанного я знал и без тебя, нужна была документальная база. Теперь она есть, и я вполне удовлетворен.
Если хочешь уцелеть- послушай совета. Вали отсюда как можно раньше и как можно дальше. Хоть в Италию, хоть в Антарктиду.
Но перед этим ты должен сделать следующее: завтра, ровно в полдень ты свяжешься с так называемым У-Ваном, или как его там-не знаю, и скажешь, что обнаружил этот конверт в своем почтовом ящике. Конверт не распечатывай, передай ему лично в руки. В нем USB- карта с записью. Остальное тебя не касается. Желательно, если ты мне сообщишь о реакции своего шефа после вручения этого послания- и это последнее, что от тебя требуется. Все понял, вопросы есть?
Чезаре обреченно помотал головой, похоже, что последний час выдавил из него все жизненные силы.
Пипсен передал находящемуся в полуобмороке итальянцу запечатанный конверт с надписью «У-Вану, в собственные руки», потрепал его по щеке, разрезал все еще связывающий его скотч- и вышел из комнаты.
Альфонсо с протяжным воем рухнул возле стула и распластался на ковре, как лягушка, закатив глаза.
Глава 22.
У- Ван уже в третий раз прослушивал содержимое USB- карты.
Ярость и ненависть душили его, сжимая горло. На челюстях играли желваки, крепко сжатый кулак на поручне кресла побелел от напряжения.
Он был один в опустевшем вечером офисе. Воротник сорочки был расстегнут, пиджак и галстук валялись на соседнем кресле. На низком столике перед ним находилась пепельница, утыканная окурками сигарет и оттого напоминавшая ежа. Воздух был насыщен табачным дымом до концентрации максимальной терпимости.
Но У- Ван не обращал внимание на окружающую среду, его мозг работал в совсем ином направлении. Он вновь и вновь вслушивался в спокойный и уверенный голос Пипсена, не спеша говоривший убийственные для него вещи.
«Я обращаюсь к резиденту китайской разведки NSB У-Вану. Я надеюсь, что ты меня слышишь. Если поймешь все правильно- сделаешь для себя благо, если нет- можешь крупно пожалеть.
Кстати, роль ресторанного метрдотеля тебе удалась неплохо, ты в юности играл в самодеятельном театре? Только небольшой совет: в следующий раз снимай запонки, по стоимости равные новому Мерседесу, это совсем не подходит для ресторанного работника. И еще научи пользоваться этого дурака Чезаре подслушивающей аппаратурой, а то он в следующий раз совсем запутается в проводах и его ударит током.
Теперь к делу. Мне известно, чем ты занимаешься в стране под прикрытием экспортно-импортной компании: это называется шпионаж. Думаю, что такая информация будет крайне интересна властям Новой Зеландии, а я уж позабочусь о том, чтобы они узнали побольше полезного. В моем распоряжении имеются неопровержимые доказательства и, можешь мне поверить, это не блеф. Вот так легко и просто твоя многолетняя карьера и репутация в Пекине полетят под откос. А может, и жизнь. В вашей конторе лузеров не любят, тебе это хорошо известно.
Но есть компромиссный вариант. Кому-то из ваших взбрело в голову во что бы то ни стало прибрать к рукам атолл Пальма, на котором я ловил загар за твой счет. Сказки про ВИП- курорт не обсуждаются, дураков ищи в зеркале. Я категорически не советую кому-либо из вашей компании совать туда нос: их постигнет та же судьба, что и славную четверку твоих хунвейбинов, которыми сытно пообедали акулы. Причем, им еще повезло, могло было быть и хуже.
Письмо премьер-министру Минезии о ваших истинных намерениях уже подготовлено, договор о продаже вам атолла не будет подписан, даже не надейся.
Смысл моего предложения прост. Ты можешь сочинить любую сказку, которая отвадит твоих боссов от Пальмы раз и навсегда. Надеюсь, у тебя с фантазией все в порядке, напрягись, придумай что-нибудь съедобное. Я, со своей стороны, гарантирую, что вся собранная информация о твоей шпионской деятельности не попадет в распоряжение местных спецслужб вплоть до момента, когда ты уберешься в Поднебесную.
Даю тебе на сборы неделю, потом ничего не обещаю.
Объясню всю серьезность ситуации, если еще не дошло. Материалы о твоей истинной «коммерции» находятся у одного из самых могущественных и влиятельных людей, для твоих киллеров и ищеек он недостижим. Его слово имеет здесь и за пределами страны больший вес, чем слово премьер-министра. Так что, при обнародовании этой информации, кипиш поднимется нешуточный.
Если же со мной что-то случится, или же ты задумаешь выкинуть фортель- ему пойдет особый сигнал- и это будет твоей гробовой крышкой. Причем не только твой, но всей вашей дипломатии в регионе. Ты даже не представляешь размер будущего скандала. А треск твоих костей отсюда будет слышен даже на площади Тяньаньмэнь.
Это все, У- Ван, будь хорошим мальчиком.
Вернешься в Китай- сможешь устроиться сторожем в детский сад и дожить до старости.
Целую в диафрагму.
Искренне твой, Макс Пипсен.
Да, забыл сказать: твое время пошло.»
Такого удара У- Ван не получал давно, а такого унижения- никогда. Он был готов разорвать детектива на мелкие куски и растереть его останки в пыль, если это было бы сейчас возможно.
«Стоп, – скомандовал себе китаец, – Так дело не пойдет. Ты дал эмоциям взять верх и завладеть разумом. Это неправильно, так можно и лицо потерять. Возьми себя в руки. Как говорит пословица итальянской мафии: «Месть- то блюдо, которое нужно подавать охлажденным». Пока не случилось ничего страшного, есть время. Нужно все спокойно обдумать и только затем – действовать.»
Проговорив мысленно этот спич, резидент волевым усилием восстановил дыхание, стабилизировал кровяное давление и практически успокоился. Голова прояснилась, мысль стала работать четко, как хронометр. Очередная сигарета так и не была зажжена, а смята и воткнута в пепельницу.
«Первое: что может знать этот янки и какими материалами располагает? Допускаю, что Чезаре мог выболтать все, что ему было известно. То немногое, но вполне достаточное, чтобы сделать
