Когда отцветут ирисы - Juzy Josey
Я сидел на школьном дворе, пока другие школьники выдёргивали сорняки и подкрашивали поребрики. Бабушка ушла разговаривать с директором, оставив меня на улице. Со смерти родителей прошёл всего месяц — ровно столько я жил в своём «новом доме», от которого было слишком далеко ходить в мою старую школу. Поэтому, коллективным решением было перевестись поближе.
Стоял знойный июльский день, в траве громко щебетали цикады. Дети весело бегали по площадке под крики учительницы с перемотанным платком на голове. Девочки сидели в траве с граблями и лопатками, а мальчики столпились у недокрашенного забора. Дети весело размахивали кисточками, пытаясь попасть в друг друга краской. Я сидел на скамейке и сверлил взглядом свои колени. Единственное, чего мне по-настоящему хотелось — это умереть.
В какой-то момент к моим ногами прилетела кисточка, замарав сандали зелёной тягучей жидкостью. Несколько секунд я удивлённо смотрел на кисть, неспешно беря её в руку. Ко мне быстро подлетел темноволосый мальчик со смешными кудряшками, непонимающе сверля меня взглядом. Я безэмоционально глянул на него и протянул находку. Он быстро выхватил её из моих рук и ещё несколько секунд недоверчиво смотрел мне в лицо.
— Ты из какого класса? — Голос мальчика был звонким и бил по ушам.
— Не знаю ещё. — Я тихо ответил, возвращая взгляд в пол. — Вообще в четвертый перешёл.
Мальчик вопросительно повёл бровью и поставил руки в бок.
— Новенький что ли? — Он сказал это с лёгким пренебрежением.
— Ага. — Ответил я, не поднимая головы.
Несколько секунд он молча смотрел на меня, оценивая. Его лицо немного расслабилось.
— В «А» просись. — Он сказал это слегла улыбнувшись. — «Бэшки» дебилы.
— Будто меня кто-то спрашивает. — Я буркнул это себе под нос.
Мальчик молча уставился на меня. В его лице мелькало непонимание.
— Меня Артём зовут. — Немного погодя, он спросил. — А тебя?
— Кирилл. — Я наконец-то поднял на него голову.
За спиной Артёма раздался недовольный крик учительницы. Он быстро побежал обратно к забору, напоследок помахав мне рукой.
Первого сентября моё настроение было ещё хуже обычного. Это был первый год, когда я ехал в школу с бабушкой на дедовской «копейке», а не с отцом на «кабане» под весёлый смех матери. Школьные ворота встретили меня глубокими лужами и матным гоготом старшеклассников, курящих у входа. Общий вид сильно контрастировал с моей прежней гимназией, нагоняя нехороших мыслей ещё больше. Войдя в класс, я окунулся в весёлое детское щебетание и вспышки фотоаппаратов от счастливых родителей. Бабушка провела меня к классной руководительнице, напоследок потрепав мою щёку и оставила меня одного. Я смущенно смотрел в пол и стоял у доски, пока учительница думала, куда меня посадить. Меня пристально сверлили взглядами новые одноклассники, перешёптываясь. Девочка, вокруг которой столпилось несколько подружек, насмешливо посмотрела на меня и намеренно громко сказала:
— Его бабушка в школу привела, мамы нет что ли?
Компания девочек тихо рассмеялась, а я сильно прикусил губу, сжимая кулаки. К моим глазами начали подступать слёзы.
— Дура! — Раздался голос с задних парт.
В голову маленькой сплетницы прилетел ластик, она недовольно взвыла.
— Наталья Николаевна-а! — Девочка наигранно захныкала. — Меня Воронов ударил!
Я поднял голову на Артёма, который вальяжно развалился на стуле и скрестил руки на груди.
— Врёшь. — Он саркастично улыбнулся. — Доказательства где?
Учительница пару раз ударила по столу указкой, призывая класс к тишине. Посмотрев в журнал, женщина вернула взгляд на меня.
— Дети, познакомьтесь с вашим новым одноклассником. — Она встала и снова глянула на меня, жестом призывая представиться.
— Меня зовут Колжевик Кирилл. — Я безыдейно посмотрел сквозь ребят.
По классу прошёл тихий шёпот, а Артём пристально сверлил меня взглядом.
— Наталья Николаевна, — Он уверенно посмотрел на учительницу. — ко мне его посадите.
Несколько ребят удивлённо повернулись в его сторону и начали оживлённо переговариваться. Видимо, у этого мальчика была странная репутация. Не став спорить, учительница сказала мне сесть рядом с Артёмом.
Примерно через полгода я окончательно влился в коллектив и стал плотно общаться со своим новым другом. Его побаивались одноклассники из-за любви к дракам, а директор часто вызывал его маму из-за раннего пристрастия к курению за школой. Он виделся мне взбалмошным и упрямым сорванцом, нелепо контрастируя на фоне молчаливого и спокойного меня.
— Колжевик, чё ты пялишься? — Меня одёрнул голос нашего классного задиры. — Пиздюлей хочешь?
Я устало взглянул исподлобья на толстого сального одноклассника.
— Отвали. — Я твёрдо глянул в его насмешливые глаза. — А то…
— А то чё? — Он подлетел ко мне и больно ткнул в плечо. — Бабке жаловаться побежишь? Мамке-то всё равно на тебя, да, чмо?
За время учёбы я ни разу никому ничего не сказал о своей семье, правду знала только учительница, которая понимающе хранила мою тайну. Одноклассник же продолжал тыкать меня. Я не понимал, откуда столько ненависти в десятилетнем ребёнке и почему именно я ему не понравился. Наверное, я очень сильно выделялся своим цветом волос и меланхоличным характером.
— Что ты пристал ко мне? — Я злобно одёрнул его руку. — Сказал, же отвали!
— Ах ты сука! — Лицо одноклассника покраснело. — Сирота ебучая!
Последнее слово врезалось в меня тупым ножом. Горло сжалось в тиски, а взгляд потуманился. Мои глаза намокли, и я отвёл их в пол.
— Ха-ха-ха, плачешь, педик? — Одноклассник противно загоготал и сильнее ударил меня в плечо. — Ну ты и чмо, ха-ха-ха!
— Это ты чмо. — Со спины задиры раздался злой голос.
Не успев повернуться, в его голову прилетел мощной силы удар. Он растерянно обернулся на своего нападавшего и получил ещё один удар прямо в нос. Одноклассник закрыл руками кровоточащее лицо и яростно заорал, побежав на рассерженного Артёма, потирающего красные костяшки кулаков.
Завязалась серьёзная драка, на которую сбежались другие дети. Недолго думая, я закрыл глаза рукой и пулей выбежал из школьного коридора в туалет. Я медленно сел на холодный кафель и стал стирать рукавом рубашки сопли и слёзы с лица. Я просидел на полу всю перемену. Со звонком дверь туалета открылась и в него вошёл побитый Артём, вытирающий кровь с губы. Он рассерженно глянул на меня сверху вниз.
— Ты почему убежал? — Он обидчиво надул губы. — Только не говори, что этого лоха зассал.
От слов друга я разрыдался ещё больше, меня начало сильно потряхивать. На меня снова упал тяжёлый флешбек, накрывая истерикой. Перед глазами замаячил отец, всегда говоривший мне быть сильным и не плакать, я стыдливо закрыл лицо руками. Артём ошарашенно уставился на меня.
— Ты чего?… — Друг медленно протянул эту фразу.
— Да ничего! — Мой голос сорвался на крик. — Ничего!
