Буря в Кловерфилде - Светлана Алимова
Пока что ее кецали оставались с ней.
Но зачем все-таки Калунна дала ей не заклинание, а рецепт оберега, который пригодится Беате лишь в загробном мире?
Глава 6
Колдовать в Кловерфилде Адалинду пришлось уговаривать заново: как только сгинул вересковый дурман, она уперлась, не желая рисковать жизнью. Припомнила, как едва откачали Голди, пересекшую границу земель Калунны. Да как Беата вообще посмела просить у Калунны такое? Почему не спросила саму Адалинду, хочет ли она так глупо погибать? А она не хочет и никуда не поедет, пусть сами приезжают к ней в Морланд за исцелением!
Беата упрашивала ее битый час, пока не нашла нужный подход: напомнила Адалинде о ее планах завести дочерей-ведьм. Если она хочет, чтобы Калунна позволила им с Питером участвовать в ритуале плодородия, ей нужно постараться для вересковой богини, чтобы не получить отказ. Адалинда повозмущалась еще немного, но приняла этот аргумент и назавтра отправилась с Беатой в Кловерфилд.
В первый день они посетили несколько крупных городских больниц, где, с разрешения очередного влиятельного знакомого Беаты (чиновника от здравоохранения), устроили сеанс исцеления людей. Адалинда была на высоте: ласкова, очаровательна и заботлива. Она легко сращивала кости и изгоняла болезни, убирала боль и благословляла всех именем Калунны. Многие пациенты называли ее ангелом: нежная белокурая красавица, она забирала их беды и ничего не требовала взамен. Ее улыбки поднимали всем вокруг настроение, а персонал больниц глазел на нее, как на звезду.
Адалинда была идеальным символом культа Калунны и прекрасно справлялась со своей ролью, оставив капризы и истерики для тех, кто ее хорошо знал. Для незнакомцев Адалинда предпочитала быть совершенством и не зря: Кловерфилд заговорил о ней как о чуде. Жители города полюбили ее с первого взгляда, и Адалинда с радостью отвечала на их любовь.
В этом они с Беатой всегда были похожи.
На другой день они посетили пятерых влиятельных людей, включая мэра, с той же целью: исцелять, очаровывать и демонстрировать могущество культа Калунны. Адалинда, получившая свою порцию восторгов и несколько признаний в любви, звонко хохотала и наслаждалась своей популярностью. Среди пациентов нашлись даже те, кто слушал ее песни, и она с удовольствием пообщалась с поклонниками.
На третий день Беата привела Адалинду на свою проповедь, и та исцеляла всех, кто на нее пришел, не забывая сообщать, что члены культа получают ее помощь абсолютно бесплатно. Надо лишь верить в Калунну, оставлять ей подношения, молиться и посетить Адалинду в Морланде, когда потребуется помощь.
Проповедь прошла более чем успешно. В зале яблоку некуда было упасть, а спустя несколько дней в «Городской правде» вышла интересная статья о новых талантах: безупречной целительнице Адалинде из культа Калунны, затмившей явно устаревшую и обнаглевшую друидку Лавену. Из статьи Беата узнала, что Лавена, считающаяся защитницей Кловерфилда от эпидемий, давно уже лечит лишь пятерку избранных в год и не более того. И чтобы попасть в сей коротенький список, людям приходится участвовать в аукционе, предлагая все большие и большие суммы за лечение. Но теперь, с восходом новой звезды, закат Лавены близок.
Беата была довольна этим ровно до того момента, как прочла под статьей имя автора. Тимоти Шварц, чтоб его! Опять этот паршивец! Она надеялась забыть о его существовании, но вынуждена была следить, что пишут о культе Калунны в прессе. Может, стоило поручить это Голди, чтобы не терпеть дискомфорт и никогда больше не натыкаться на этого мерзавца?
Увы, судьба задумала ровно противоположное. Тимоти Шварц лез в ее жизнь, как чертов таракан, из всех щелей. Спустя некоторое время после успеха Адалинды с Беатой связался редактор «Вестника Кловерфилда» с предложением написать несколько статей о ней и культе Калунны. Беата охотно согласилась встретиться с их будущим автором, но узнав, кто это, чуть не устроила скандал.
За столиком в одном из кафе Кловерфилда ее ждал Тимоти Шварц.
— Добрый день, госпожа Хоффман, — он приятно улыбнулся и отодвинул ей стул, — садитесь. Для статьи мне придется взять интервью у самой Адалинды Коллинз, но для начала обсудим, что именно в ней подчеркнем, а о чем умолчим. Что с вашим лицом? Зуб разболелся?
— У меня здесь встреча с журналистом из «Вестника Кловерфилда». С «Городской правдой» я не сотрудничаю. Убирайтесь, — процедила Беата.
— Зато я сотрудничаю, а в «Вестнике» пишу под псевдонимом Бланка Свит, — сообщил Тимоти, — встреча у вас со мной. Первую статью о вашем культе писал тоже я.
— Вы? Вы же утверждали, что «Вестник Кловерфилда» — это мусор, подкупленный мэром. И честные журналисты в нем не работают.
— Честным журналистам тоже хочется есть, а за правду мало платят. Садитесь уже. Не заставляйте меня понапрасну терять время.
Беата бросила на него презрительный взгляд.
— Передайте редактору, что я требую замены автора. Ваши статьи отвратительны, как и вы сами. Всего доброго.
Она развернулась и сделала несколько шагов к выходу, но Тимоти вскочил и преградил ей путь.
— Вы что, обиделись на меня? Да бросьте, любой принял бы того маньяка за Похитителя принцесс, — он примирительно улыбнулся.
— Уйдите с дороги.
— Госпожа Хоффман, не упрямьтесь. Вам не шестнадцать, чтобы устраивать подобные сцены. У нас деловая встреча.
— У меня нет и не будет никаких дел с тобой. Катись к черту, Тимми. А лучше — к мамочке под юбку, — Беата вложила в голос побольше пренебрежения.
Тимоти Шварц считал ее старухой? Что ж, тогда побудет жалким сосунком. Второй раз использовать себя она не позволит и проглатывать оскорбления не станет. Она никогда не была «хорошей девочкой», воспитанной терпеть подобное.
В его глазах вспыхнул гнев, а кулаки сжались. Но длилось это все не более пары секунд. Тимоти глубоко вздохнул и снова улыбнулся.
— А вы всерьез рассердились из-за той ситуации. Но что поделаешь, если любая профессия накладывает на человека свой отпечаток? Журналисты всегда находятся в поисках сенсаций, и я не мог ее упустить. Но, кажется, забыл поблагодарить вас за помощь. Без вас у меня ничего бы не вышло. Зато мы с вами теперь точно знаем, что версия с маньяком неверна и можно продолжить расследование, раз мы так отлично сработались.
Беата молча обошла его, но Тимоти вновь встал перед ней.
— Госпожа Хоффман, смените наконец гнев на милость, — шутливо взмолился он. —
