Мария Чурсина - Чужие сны

И вдруг её как током дёрнуло: шаги зазвучали снова, замерли, кажется, у самого окна, и тихий голос прошелестел:

— Выйди.

Маша закусила губу и зажмурилась, словно увидела перед собой невыносимо яркую вспышку. Её кровать тоже стояла так, что дотянуться до окна, чтобы положить телефон можно, хоть и с некоторыми усилиями, а вот выглянуть — нет.

— Выйди-выйди-выйди.

Сабрина спустила ноги на пол. Голос шелестел на грани шороха листьев, но она не сомневалась, что слышала это. Она уже поднялась, когда отчаянный жест Маши остановил её. Та протягивала руки вперёд, как будто говорила: «Нет, не подходи, не смотри». Сабрина медленно села на постель.

— Выйди, — повторили за окном. Нельзя было разобрать даже, мужской или женский это голос, эмоций в нём не было, только просьба, похожая на глухой удар лопатой о промёрзшую землю. И тут голосу вторил ещё один — такой же. Чуть сбивающимся хором они снова позвали: — Выйди.

— Ты знаешь, кто это? — спросила она у Маши, но та только замотала головой в ответ. — Хорошо.

Не глядя на неё, Сабрина вскочила и принялась натягивать одежду — сначала брюки, потом свитер. Половицы не скрипнули, Сабрина умела ступать бесшумно.

— Сейчас я выйду.

Рукоять меча легла в руку приятной прохладой. Бледно-серый свет отразился в лезвии.

— И устрою им.

— Сабрина! — отчаянно вскрикнула Маша, вцепляясь ей в локоть. — Пожалуйста, не нужно.

Та легко высвободилась.

— А ты сиди тут, пока я не вернусь.

Но Маша бросилась следом за ней, неудачно громко хлопнув дверью. Сабрина поморщилась: сейчас проснётся весь дом, Судья начнёт кричать. Ей только повод дай. Гала будет хлопать руками, как курица — крыльями, и спрашивать, где пожар. Ещё спугнут ночного гостя.

— Тихо ты!

Она замерли, когда в полутёмной прихожей наткнулась на Судью. Та неподвижно стояла, прижавшись спиной к стене между вязанкой лука и старым шкафом, в котором хранили консервы на зиму. Босая, хоть в доме и было холодно, как в морге, в залатанных штанах, она глядела прямо перед собой совершенно пустыми глазами.

Судья словно и не заметила ни Сабрину, ни Машу, ни шум, который они подняли. Лишь через несколько секунд, показавшиеся им вечностью, взгляд её стал осмысленным. Маша уткнулась Сабрине в плечо, вцепилась в неё и шумно задышала в ухо.

— Не ходите туда, — медленно и тихо проговорила Судья и откинула голову назад, вздыхая. А, может быть, всхлипывая.

Глава 6. Молчаливые духи птиц

Серое утро поднималось над болотами и прошивало лёгкую бледно-коричневую штору солнечными лучами. Тревожило ярким светом ноющие глаза, в которые, казалось, бросили горсть песка. Маша сидела, уткнувшись лицом в ладони, и думала, как же сильно она хочет спать, но всё равно не могла задремать даже на минуту.

Она в очередной раз потёрла глаза — легче так и не стало — и снова собрала перед собой разбросанные по столу схемы.

— Так, если сон про побег и правда был сном Алины, тогда про похороны — чей? — Она изо всех сил зажмурилась. — Ужас, голова не работает. Я слова в предложения связываю еле-еле.

— Иди ляг, — мертвенно спокойно предложила Сабрина, ни на секунду не отрываясь от созерцания собственного меча. Блики света играли на лезвии. Сабрина рассматривала его и так, и эдак, искала то ли незаметные трещинки, то ли пыль. Она могла проводить так часы. Это было её любимым занятием, сколько Маша себя помнила.

— Ну да, — буркнула она. — Там под окном кто-то ходит, а я «иди ляг»? С ума сойти!

Они втроём сидели на кухне с того самого часа, когда гости с сухими шуршащими голосами позвали к себе. Шаги долго звучали за окнами, порой невидимые коготочки принимались скрестись в дверь. Иногда казалось — шаги раздаются уже в прихожей. Маша видела, что Сабрина напряжённо наблюдает за дверным проёмом, и понимала, что ей не чудится.

Но в кухню никто не вошёл. Судья не шевелилась. Она сидела напротив них, сгорбившись, устало подперев голову рукой, но не спала — широко раскрытыми глазами смотрела на потрескавшуюся старую клеёнку, заменяющую здесь скатерть.

Не так давно шаги стихли. Ровно перед тем, как солнце прошило лучами лёгкую штору.

— Никто там уже не ходит. Всем призракам пора по домам. — Сабрина усмехнулась одним уголком губ и, наконец, оставила меч в покое.

Но Маша её не слушала. Сощурив уставшие глаза, она смотрела на Судью. Та выглядела жутко: запавшие глаза, тёмные круги под ними и трясущиеся руки.

— Давно хотела спросить, — произнесла Маша очень медленно. — Почему ваши сыновья похоронены за оградой кладбища? Это случайность? Или вам было так важно похоронить их так далеко, среди самых старых могил?

Судья вздрогнула и не сразу подняла голову, словно Машины слова могли быть обращены к кому-то ещё.

— Что?

— Ваши сыновья, которые наведались к нам в гости сегодня ночью. Почему они похоронены за пределами кладбища? Я слышала, так раньше хоронили магов.

— Глупости! С чего это вы только придумали! — Судья скривилась и собиралась, наверное, сказать что-то ещё, но в дверь постучали.

— Сидите, — бросила Сабрина, резко поднимаясь со своего места. Меч привычно лёг в её ладонь. Стук раздался снова — требовательный, деловой. Он не был похож на всё то, что творилось ночью, но от усталости Маше было всё едино.

— Может, не надо? — робко предложила она, покрываясь мурашками от одного вспоминая о шагах и царапании.

— Выйди, — передразнивая голос ночного гостя, прошелестела Сабрина и тут же рассмеялась. — Перестань.

Она вышла в прихожую и загремела железными засовами. Маша опустила голову на стол — страх отступал, давая место робким насмешкам над самой собой. Сейчас у неё было время посмеяться и подумать, что же всё-таки происходило там, под окном. Было время — ровно до темноты.

Хлопнула дверь. Маша поднялась и пошла за подругой, ёжась от холодного утреннего ветра, впущенного в комнату. Наспех накинув куртку, она толкнула дверь и замерла на пороге. В комнате с бледно-коричневыми шторами было не разобрать, а на улице оказалось совсем светло.

В нескольких шагах от крыльца стояли Сабрина и Рок. Вероятно, услышав, как хлопнула дверь, Сабрина оглянулась и приоткрыла рот, словно собиралась что-то сказать, но так и не решилась. Рок вполголоса произнёс всего одно слово — Маша не разобрала, ветер вдруг рванул в другую сторону, — и Сабрина повернулась к собеседнику.

Решив, что та и так всё расскажет, тем более что Маша основательно продрогла, она захлопнула дверь. Хлюпая носом, ушла в комнату. Есть не хотелось, разве что горячего чаю, но его ведь надо было греть, приносить с веранды ведро с колодезной водой, наливать в чайник. Потом, может быть. Она собиралась всего минуту полежать под одеялом. Согреться и дождаться Сабрину, чтобы выспросить её, зачем так рано утром демоны принесли Рока.