Йольские забавы - Елена Чаусова
Поэтому выяснения, у кого и где припрятаны крылья, так или иначе пришлось бы отложить до конца ритуала. А второй причиной было то, что им требовалось сразу же за тем, кем нужно, проследить. Вся компания, включая Титу, который нервничал сильнее всех остальных, держалась кучей. К концу обхода деревни Кайлен постепенно и незаметно оказался в общей процессии рядом с ними и дождался, пока подойдет Ионел.
— Стемнело почти… — задумчиво изрек он, глядя на сумеречной небо. Вроде как, лично Кайлену, но так, чтобы его идущим рядом парням точно слышно было.
— Поэтому мы сейчас, сразу после Плугошорула, все быстро пойдем по домам, — ответил ему Кайлен как можно более мрачным тоном.
— Думаете, придет она из лесу этой ночью?
— Обязательно придет, — подтвердил Кайлен. И это было чистой правдой. А то, что в деревню при этом войти не сможет, уже другой разговор. Знать об этом Исидору и Санду прямо сейчас совершенно не нужно, даже вредно. — Она каждую ночь приходить будет, крылья свои искать.
Дернулись оба, но Исидор, кажется, побледнел чуть сильнее. Хотя могло и показаться в сгущающихся сумерках. Пугались они пока примерно одинаково, по ощущениям Кайлена.
— Ну, может, обойдется… — старательно состроив на лице глубочайшую обеспокоенность, проговорил Ионел. — Если все по домам сидеть будут.
— Чем дольше она крылья не может найти, тем она злее, — ответил Кайлен, снова совершенно правдиво.
— Ну, в дом-то она же не может влезть? — перепуганным тоном спросил Ионел.
— Почему не может? Может! — уверенно ответил Кайлен. — И рано или поздно обязательно это сделает.
Исидор, теперь побледневший уже очень явно, подхватил Санду под локоть, что-то зашептал ему на ухо — и вскоре они отстали от процессии и скрылись за углом ближайшего дома. Кайлен, сбавив ход, проделал вместе с Ионелом то же самое, только немного позже.
— Идем, — скомандовал он. — Как можно тише, чтобы не заметили.
Они притаились за плетнем, так, чтобы их точно не было видно, зато им — прекрасно было слышно разговор.
— Да куда хочешь их девай! Можешь Титу, вон, отдать, вдруг он согласится… Можешь на погосте закопать, можешь еще чего придумать… Я с этим больше дела не имею!
— Исидор! Ну еще сегодня, я завтра что-нибудь придумаю!
— Да тьфу ты пропасть, нет! Я не хочу тут с разодранной глоткой, как Сорин с Михаем, валяться… Прямо сейчас пойдешь и заберешь!
— Сработало, — почти неслышно, одними губами проговорил Кайлен, повернувшись к Ионелу. Тот воодушевленно закивал.
Немного эбед, конечно, потребовалось, чтобы Исидор напугался наверняка, но на фоне только что завершенного большого ритуала Кайлен этого почти не ощутил. Казалось, будто все получилось почти само собой — и это изрядно воодушевляло, когда в происходящем буквально все было преко курац.
— Исидор, да погоди ты! — пронудел Санду.
— Айда, я сказал, — решительно ответил тот и захрустел по снегу вдаль. Вскоре к нему все-таки присоединился Санду, продолживший упрашивать. Когда они отошли немного подальше, Кайлен тихо спросил Ионела:
— Мы путь к дому Исидора как-то срезать можем?
Ионел молча кивнул и показал рукой, куда идти нужно. Буквально через несколько минут они прятались уже за другим плетнем, с видом на нужный дом. Однако появившиеся прямо следом за ними Санду с Исидором внутрь не пошли, вместо этого углубившись в сад.
— В погребе он их прячет, — сделал вывод Ионел.
— Так даже удобнее, — Кайлен хмыкнул. — Из погреба выход один и узкий.
Первым из погреба появился Исидор и замер на пороге, увидев силуэт Кайлена, темнеющий на фоне залитого лунным светом снега. Санду, держащий в руках большой завернутый в простыню сверток, выглянул из-за его плеча и испуганно вытаращил глаза.
— Крылья отдайте, — потребовал Кайлен. Санду попятился назад по лестнице.
— Санду, ты, чтоль, до двенадцатой ночи в погребе просидеть собрался? — спросил его Ионел, стоявший чуть поодаль облокотившись о яблоню. — Ну, еды там много, конечно, но тебя тетушка Зоица, боюсь, быстро погонит за то, что ты их объедаешь…
Кайлен весело усмехнулся и повторил свое требование:
— Выходи, положи крылья вот сюда, на снег — и ступай домой. Это очень просто. И совершенно безопасно.
— А чего опасно? — не удержался от вопроса Исидор.
— Лезть туда, где не понимаешь ничего, — немедля ответил Кайлен. — А еще — красть. Что крылья из леса, что ножи из кузницы. Очень вредно и опасно.
— Да я же… — начал было Санду, но осекся.
— Нож Горану можешь завтра вернуть, — разрешил ему Кайлен.
— А меня в тюрьму потом посадят?.. — жалобно спросил Санду.
— Если перед Гораном как следует извинишься и он согласится на тебя заявление не подавать — может, и не посадят.
На самом деле, разумеется, человеческая тюрьма Санду за кражу артефакта совершенно не грозила: если можно не объяснять в людском суде вещи, связанные с колдовством, все в Надзоре предпочтут не объяснять. И Фаркаш в числе первых, невзирая на то, что он — капитан полиции.
Зато Санду грозило разбирательство о непреднамеренном нарушении Пакта, с неопределенными результатами, на которые могло повлиять все что угодно, включая расположение духа Его Величества Правителя холмов Семиграда. Про остальных почти наверняка решат, что несколько деревенских парней и лесорубов, видевших в лесу «бабу с крыльями» — не великая проблема. В конце концов, стрыгоев и корриганов тоже многие видели и обошлись без подписания Пакта. А вот Санду вполне могли вменить сознательное применение подпактной магии, причем с нанесением значительного ущерба… И тогда тюрьма его все-таки ожидала. Только не у людей, а у эс ши.
Санду осторожно, боком, выполз из-за спины Исидора, медленно положил крылья на землю, а потом резко припустил прочь, будто за ним собаки гнались.
— Ты тоже в дом ступай, — велел Исидору Кайлен. — И спать ложись.
Упрашивать его не пришлось: он, хоть и не побежал, зашагал прочь торопливо и вскоре скрылся за углом.
— Ионел, иди сюда, — позвал Кайлен. — Посмотри, пока возможность есть… Потом, может, и не доведется больше.
Он осторожно развернул грубую ткань, и из-под нее разлилось тихое искрящееся белое сияние. Крылья вилы состояли не из перьев, а из плотно, одна к другой, сложенных тисовых веток совершенно невероятного светлого серебристо-серого оттенка. И светились.
— Матерь Божья… — ахнул Ионел.
— Красивые? — улыбнувшись, спросил Кайлен.
— Еще как! Я такой красоты и не видал никогда!
— Потому я тебе и показываю. — Он еще немного подождал, пока Ионел налюбуется,
