Флетчер Нибел - Исчезнувший

Де Лука, сам бывший агент ФБР, обычно имел решающее слово во всем, что касалось его прежней работы.

Хилстраттер, костлявый и долговязый, распахнул пошире воротник сорочки.

— Я верю вам, Де Лука, но агент с хорошей памятью, просмотрев эту картотеку, может держать нас в руках еще года два, не меньше.

— Что еще в его картотеке? — спросил Томлин. — Кто-нибудь знает?

Никто не ответил, и Хилстраттер потянулся к телефону.

— Я позвоню Элен, — сказал он.

Компаньоны ждали, пока он переговорит с секретаршей Грира.

— Посторонним нечего совать нос в его картотеку, — сказал он наконец, повесив трубку. — Элен говорит, что там нет никаких личных бумаг. Только документы фирмы. Кроме дел корпорации Лумиса, там еще бумаги Леннокс Кемикл и тот чертов контракт с ВВС. Еще раз повторяю: я категорически против того, чтобы кто-то рылся в картотеке.

— Хорошо, пусть будет так.

Де Лука сдался. В отсутствие Грира окончательные решения принимал Хилстраттер.

— Итак, картотеку мы исключили, — сказал Томлин. — А где его личные бумаги?

— Элен говорит, что почти все лежит в ящиках его стола, — ответил Хилстраттер. — Но кое-что он хранит в маленьком сейфе. Шифр знает только Грир и его дочь Гретхен.

— А что в этом сейфе? — спросил Де Лука. В нем сразу пробудилось любопытство бывшего агента.

— Его собственные деловые контракты и особые документы, — ответил Хилстраттер и, помолчав немного, смущенно добавил: — И деньги.

— Деньги? — удивленно повторил Де Лука. — Господи, и много?

Хилстраттер покачал головой.

— Элен не знает.

— Почему вас это так волнует, Де Лука? — спросил Томлин. — Что он, не может держать деньги в своем сейфе?

— Большая сумма наличными всегда вызывает у людей подозрения, — ответил Де Лука. — Особенно у такого кредитоспособного человека со счетом в банке, как Стив… Я никогда не знал, что он хранит деньги в своем служебном сейфе. А вы?

Оба покачали головами. Воцарилось неловкое молчание. Завеса медленно поднималась над человеком, которого они, казалось бы, прекрасно знали и вдруг — заскок, — или, может быть, порок?

— Не нравится мне это, — сказал Де Лука, главный специалист фирмы по рекламе и прессе. — Я так и вижу заголовок; «50 тысяч в служебном сейфе Грира!» Мы будем выглядеть как главари какой-то шайки.

Снова наступило молчание. Наконец Хилстраттер прервал его:

— Полагаю, решать должна Гретхен. Ни слова репортерам и полиции, но, если ФБР будет настаивать на вскрытии сейфа, пусть обращаются к ней. В конечном счете, кроме Стива, только она знает комбинацию.

— Все равно мне это не по душе, — проворчал Де Лука.

— И мне тоже, — сказал Томлин. — Но Билл прав. Пусть Гретхен сама разбирается с ФБР, это ее дело.

— Как быть с полицией? — спросил Хилстраттер. — Детектив, который разговаривал с нами сегодня, завтра захочет осмотреть кабинет Стива. Мне вовсе не улыбается, если обе команды — ФБР и полиция — приземлятся у нас в конторе.

— Однако не стоит ссориться с шефом полиции Уилсоном, — заметил Томлин.

— А почему бы вам не попросить шефа о личном одолжении, чтобы он предоставил осмотр кабинета Стива агентам ФБР? — обратился Де Лука к Хилстраттеру.

— Хорошая мысль, — сказал Хилстраттер. — Но, если он заупрямится, на нас насядут оба эскадрона, и ФБР и полиция, и тут уж ничего не поделаешь… Ладно, а как быть с прессой?

— Сегодня мне звонили раз тридцать, не меньше, — сказал Де Лука. — Телевизионщики уже собираются послать своих людей, чтобы заснять рабочие комнаты Стива.

— Ни в коем случае! — сказал Хилстраттер. — Здесь юридическая контора, а не телевизионная студия.

— Кое-кто из младших партнеров полагает, что это будет неплохой рекламой, — заметил Томлин.

— Такая реклама нам не нужна, — отрезал Хилстраттер. — О нашей фирме пишут во всех газетах и говорят по радио на всех волнах, одного этого уже более чем достаточно. Клиенты, с которыми мы имеем дело, могут встревожиться. По-моему, сюда нельзя допускать ни теле-, ни фоторепортеров. Здание снаружи, холл пусть снимают, тут мы бессильны. А здесь — нет. Договорились?

Оба компаньона кивнули.

— А теперь, — продолжал Хилстраттер, — относительно заявления для печати. От лица фирмы будет говорить Де Лука.

— Как быть с интервью? — спросил Де Лука. — Если эта история с Гриром затянется, газетчики постараются опросить здесь всех. А у нас, вместе с секретаршами, пятьдесят два человека.

— Мы обещали дать интервью и не можем теперь отказаться, — сказал Хилстраттер. — И никаких ограничений. Иначе они такое напридумывают!..

— Согласен, — сказал Томлин.

— Но все-таки предупредите завтра людей, Де Лука, — продолжал Хилстраттер, — чтобы они, разговаривая с репортерами или с кем бы то ни было, не распространялись о Грире. Скажите, что мы их вознаградим.

Он встал, потянулся и начал завязывать галстук. Де Лука и Томлин тоже собрались уходить.

— Что вы все-таки думаете о Стиве, Билл? — спросил Де Лука.

Хилстраттер ничего не ответил, пока не снял с вешалки плащ и не вдел свои длинные руки в рукава. Тогда он сказал:

— Честное слово, не понимаю, что с ним случилось. Мне казалось, я его знал как родного брата. А теперь — теперь я не понимаю ничего.

Томлин и Де Лука зашли к себе в кабинеты и вскоре встретились у лифта.

— Что вы об этом скажете? — спросил Де Лука.

— Я, как Билл, просто ничего не понимаю. По всем уликам, он заранее собирался исчезнуть. Но то, как он оставил дела здесь, говорит об обратном. Возьмите хотя бы календарь Стива. В нем помечены деловые свидания на сегодня и на всю неделю вперед, и все записано его рукой.

— Видел. Да, все это непонятно.

— Эти деньги в сейфе беспокоят меня, — сказал Билл. — А что, если у него там сто тысяч?

— Ну тогда газеты подымут такой шум, что чертям станет тошно. Тогда Гретхен останется только забрать свои деньги и поставить тысячу долларов за то, что в ноябре победит Уолкотт.

В тот вечер по всей стране во многих домах рассматривали переданные по телевидению и напечатанные на первых страницах всех газет фотографии Стивена Грира. Особой популярностью пользовался один снимок, потому что на нем исчезнувший юрист был изображен в наиболее подходящей к данному случаю обстановке. На этой фотографии Грир завершал свой удар на первом поле «Неопалимой купины». Клюшка № 1 была поднята над его левым плечом, и он улыбался, прослеживая взглядом длинный прямой полет мяча. Однако все игроки в гольф отметили, что поза у него неустойчивая. Видимо, сейчас он потеряет равновесие, предполагали они, и сразу перестанет улыбаться. Женщины, в свою очередь, обратили внимание на его высокий лоб с залысинами, решительный взгляд, немного чувственный рот и решили, что он симпатичный парень. Мужчины, не вдаваясь в подробности, пришли к выводу, что этому человеку можно верить.