Анна Орлова - Любовь до гроба

– Ты же знаешь, я терпеть не могу рыбу!

София настроилась на долгое, но, увы, заведомо проигрышное сражение. Всевозможных водных гадов она терпеть не могла, даже в детстве отказывалась купаться в реке, потому что отчаянно боялась ее обитателей.

– Доктор Верин говорит, что она очень полезна для здоровья! – не сдавалась домовая.

– Лея, – устало сказала София, вставая из-за стола, – мне совершенно безразлично, какую диету предписывает доктор своим пациентам. Я не больна и не собираюсь давиться этой гадостью!

– А ничего другого нет! – Лея независимо пожала плечами.

Надо сказать, что домовые крайне редко шли на открытые стычки, предпочитая слушать, для вида соглашаться, но поступать по-своему. При жизни господина Чернова его молодая жена не осмеливалась жаловаться, ведь он вырос на руках у Леи и Стена. Теперь вдова также ничего не могла противопоставить домовым – других слуг в доме не осталось, и нанять их не хватало средств.

– Тогда подай молока! – приказала София, не желая идти на попятный.

Домовая пробурчала что-то насчет глупых и упрямых девчонок, но госпожа Чернова пропустила ее тираду мимо ушей.

Лея не собиралась отступать, а Стен никогда не рискнул бы выступить против авторитарной супруги, хоть и сочувствовал хозяйке. Молчун-домовой нечасто показывался на глаза госпоже, но свою работу выполнял сноровисто и старательно.

В итоге Софии досталась кружка молока и кусок хлеба – весь ее обед.

В доме воцарилась предгрозовая атмосфера, которую слегка развеяло лишь появление гостей.

Господин Рельский и барышня Рельская преподнесли госпоже Черновой марципаны (лакомство из миндаля и молотого сахара) из своей кухни, и София с благодарностью приняла подарок. С его помощью можно умаслить домовую, которая обожала эту сладость.

Едва Рельские расположились у камина, Стен доложил о приходе дракона.

Шеранн был на диво безмятежен, любезно поприветствовал господина Рельского и госпожу Чернову, а при виде барышни Елизаветы рассыпался в комплиментах.

Едва они произнесли традиционные фразы о необычайно теплой погоде, как в дверь постучали, и на пороге появилась домовая.

Лея небрежно присела в книксене (и неловко, потому что ей мешал зажатый под мышкой сверток), потом деловито направилась к камину, не обращая ни малейшего внимания на гостей.

София лишь страдальчески подняла глаза к потолку.

– Я не звала тебя, Лея! – попыталась она воззвать к совести домовой, хоть и без особой надежды.

И верно: должного эффекта ее призыв не возымел.

Домовая развернула и водрузила перед огнем разрисованный экран, потом подбоченилась и ворчливо заметила:

– Вот теперь вашей нежной коже не повредит пламя!

– Спасибо, Лея! – сухо, с некоторой ноткой обреченности ответила госпожа Чернова.

Право, домовые считали ее несмышленой девчонкой, а Лея вообще вела себя как нянюшка великовозрастной хозяйки!

Гости молча и, как показалось Софии, сочувственно, наблюдали за неравным поединком. Лишь дракон иронически улыбался, но молодая женщина уже свыклась с его неизменной усмешкой.

– Так-то лучше! – Лея горделиво удалилась, оставив поле боя за собой.

– Какая любопытная картина, – вдруг заметил Шеранн, пристально рассматривая экран. – Мне нравится ваше рукоделие…

София перевела взгляд на злополучный экран и едва сдержала неподобающее даме слово, слышанное однажды от господина Чернова, когда тот пребывал в изрядном подпитии. Вышивка гладью в самом деле была роскошная – золотым, алым, багряным и еще десятком оттенков красного на полотне был искусно изображен дракон, раскинувший крылья в лазурном небе. На фоне пляшущего в камине пламени зрелище получалось умопомрачительное.

– Вижу, вас вдохновили драконы… – проворковал полномочный представитель этого крылатого племени, и Софии показалось, что он готов довольно облизнуться.

– Не могу принять незаслуженный комплимент, – отрезала госпожа Чернова, подавляя жгучее желание стереть улыбку с его лица… чем-нибудь тяжелым.

Да что ж это такое, что с нею творится?! Как дракону удавалось шутя выводить ее из себя? Ее, превыше всего ценящую сдержанность? София решила непременно обдумать это на досуге.

Дракон приподнял брови, выказывая недоумение продолжительным молчанием хозяйки.

– Это творение моей домовой! – процедила София, стискивая пальцы. – Я не слишком хорошо вышиваю и в любом случае не стала бы изображать ничего подобного.

– Что ж, я рад, что хоть кому-то в этом доме нравятся дети стихии!

Дракон ничуть не выглядел недовольным или обескураженным. Напротив, ему явно льстила неожиданная поддержка.

– Полагаю, у нас есть более важные темы. – Господин Рельский дипломатично пришел на помощь Софии.

Его сестра сидела тихо, как мышка, не сводя совершенно завороженного взгляда с Шеранна. Госпожа Чернова с досадой подумала, что идея пригласить Елизавету была не лучшей, похоже, девушка совершенно пленена беспардонным драконом.

Подавив вспышку раздражения, София тщательно разгладила складки на юбке и, немного успокоившись, ответила:

– Всецело с вами согласна. Сейчас я прикажу подать чай, и начнем.

Лея споро накрыла на стол, безмятежно игнорируя негодующий взгляд хозяйки.

Впрочем, та быстро убедилась в несостоятельности попыток пристыдить чересчур осмелевшую прислугу и сделала вид, будто полностью поглощена приготовлением напитков.

О, это и впрямь настоящая церемония!

Вообразите: стол, застеленный белой накрахмаленной скатертью (хотя крахмалить не так уж обязательно, но Лея питала неистребимое пристрастие к хрустящим тканям); небольшая ваза с первыми цветами; бело-синие узорчатые чайные пары, а также прочая посуда – чайники с заваркой и кипятком, молочник, ситечко с подставкой, сахарница и щипцы… Впрочем, все перечислять долго. И среди этой симфонии снежного и индиго – аппетитные угощения. Поджаренные соленые булочки с изюмом и маслом, имбирный торт, свежайшие вафли, тоненькие бутерброды с огурцом и сыром, колотый сахар, а также не менее пяти сортов чая – таково традиционное пиршество.

София священнодействовала, как истинная посвященная в сложное искусство приготовления и употребления благородного напитка.

Итак, по ложечке сушеных листьев на каждого насыпать в чайник, накрыть его стеганым чехольчиком и, пока питье настаивается, в сильно разогретые чашки добавить по две-три столовые ложки теплого молока.

Теперь можно наливать заварку. Именно так – с соблюдением всех церемоний, и непременно сначала молоко, иначе вкус будет безнадежно испорчен!