Майк Кэри - Порочный круг

Вспомнились сделанные чуть раньше выводы. Эмоциональный след, который мы оставляем в вещах, не похож на отпечатки пальцев. Да, его можно спрятать за новым впечатлением, посильнее и посвежее, но полностью стереть нельзя — по крайней мере так всегда казалось мне. Однако кому-то это удалось: удалось замести психоэмоциональный след, выбить у меня из-под ног почву и посадить в лужу. В очередной раз я был вынужден расписаться в собственной беспомощности и некомпетентности.

Похищение призрака. Срыв «магического лассо». Да, мне встретился более умелый и искушенный коллега. Профессиональная гордость была не только задета, но и проткнута. Интересно, удастся ли вернуть ей прежнее раздутое состояние?

Ну вот, самомнение и уверенность на нуле…

В черные дни я нередко думаю: Феликс Кастор заслужил все, что с ним приключилось.

4

Главная дверь церкви святого Михаила оказалась двустворчатой, с замком на каждой створке, и, главное, массивной. Толщиной она была сантиметров десять, не меньше, очень плотно сидела в проеме узкого с низкими сводами нартекса и, похоже, от времени стала крепче камня. Под моим натиском она приоткрылась всего на пару сантиметров, так что еще раз пытаться не стоило. Из вредности я мог бы взломать замки голыми руками, только особого смысла в этом не видел. Судя по ощущениям, створки двери заблокировали еще и снизу: на внутренней стороне явно имелся засов.

Существуют храмы, ради одного взгляда на которые люди готовы проехать тысячи километров. Церковь святого Михаила в их число не входила. Не поймите меня неправильно: она была старой и по-своему весьма впечатляющей. Относилась к ранней готике, очень ранней — думаю, ее возводили в соответствии с предписаниями самого аббата Сугерия. Вывод: от фундамента до кончика шпиля церковь получилась прямой, как пика, и такой же незамысловатой — высоченная ночлежка с религиозным уклоном, где Святой дух мог спокойно спать до Судного дня.

Некоторые считают, что он уже проспал.

Именно здесь Джулиет назначила встречу, однако самой ее нигде видно не было. Пришлось ждать, чем я и занимался, когда совсем неподалеку почувствовал чье-то присутствие — нематериальное, переменчивое и настолько эфемерное, что стоило сосредоточить внимание, как неизвестный тут же исчез, словно не желая попадать под прожектор моего сознания. Этот некто оставил весьма неприятный осадок, совсем как горькое лекарство: попробуешь в детстве и до конца жизни помнишь отвратительный вкус.

Удивившись, я прижал руки к тяжелой двери, закрыл глаза и напряг духовный слух.

Сначала не чувствовал ничего, кроме прохлады деревянных створок. Может, я вообще ошибся, и все ощущения объясняются психоэмоциональным похмельем, которым страдаю уже второй день? Только я собрался достать вистл, чтобы немного сузить диапазон поиска, за спиной послышались женские шаги, разбавив монотонный шорох полощущихся на ветру флагов. Саркастическое замечание вертелось на языке, но едва я обернулся, колкость испарилась. Ко мне шла не Джулиет, а молодая женщина в «учительских» очках с пепельными волосами до плеч. Невысокая, худенькая, бледная, она сутулилась, будто шагала под сильным ливнем. Вот только дождь уже передвинулся на запад, уступив место погожему майскому вечеру. Если бы не густая тень церковной громады, думаю, мне в тяжелой шинели стало бы жарко. Блондинка в светло-бежевом костюме явно мерзла, несмотря на длинные рукава и скромную, до середины лодыжек юбку: скрестив руки на груди, она нервно растирала ладони.

Темные в окружении светлых ненакрашенных ресниц глаза посмотрели на меня из-за серьезных, «мне не до забав» очков.

— Мистер Кастор? — нерешительно спросила блондинка, будто подобный вопрос мог обидеть до глубины души.

— Да, это я.

— Я — Сьюзен Бук, алтарница. Э-э-э… мисс Салазар сейчас за зданием церкви, на кладбище. Она попросила вас проводить.

Восходящая интонация Сьюзен превращала все утвердительные предложения в вопросы. Обычно меня это немного раздражает, но алтарница так старалась угодить, что лишить ее удовольствия, пусть даже мысленно, казалось не менее кощунственным, чем прижечь горячим утюгом щенка. Я пожал робко протянутую руку, успев заглянуть в мысли Сьюзен. Они были темными и испуганными: алтарницу явно что-то угнетало. Я резко отпустил полупрозрачную ладонь: чужих проблем на сегодня достаточно.

— Феликс Кастор в вашем распоряжении, — шутливо проговорил я, показав жестом, что готов за ней следовать. Сьюзен вздрогнула и обернулась, будто опасаясь нападения из-за спины, но быстро взяла себя в руки, густо покраснела и пронзила меня беспокойным взглядом.

— Извините. Сегодня я сама не своя. Такая ситуация… — Она пожала плечами и скривилась.

Не зная, что имеет в виду алтарница, я смог только сочувственно кивнуть. Развернувшись, она направилась туда, откуда пришла, а мне осталось лишь шагать рядом.

— Она удивительная, правда? — задумчиво спросила Сьюзен Бук.

— Джулиет?

— Да, Джул… То есть мисс Салазар. Такая сильная! Я имею в виду не физическую силу, а духовную, то есть силу веры. Глядя на нее, кажется: ничто не может поколебать решимость этой женщины и заставить сомневаться в себе. — В голосе алтарницы звучало чувство, очень напоминающее страстное желание. — Меня это просто восхищает!

— Меня тоже, — кивнул я, — но до определенного предела. Иногда неуверенность только на пользу.

— Вы думаете?

— Да, конечно! Например, возомни вы, что умеете летать, сомнения и нерешительность не дадут прыгнуть со скалы!

Сьюзен неуверенно рассмеялась, будто не зная, серьезно я говорю или шучу.

— Наш каноник твердит: сомнения сродни физическим нагрузкам. Если так, то я по сто килограммов из положения лежа выжимаю! Но проблемы… да, возможно, они действительно закалят мой характер. Все что ни делается, то к лучшему — такова Его воля.

«Его» Сьюзен Бук произнесла с большой буквы, очень в духе моего старшего брата Мэтью. Однако «проблемам» придавалось почти такое же значение, и я едва не спросил, что за чертовщина творится в церкви святого Михаила. Тем не менее Джулиет неспроста не ввела меня в курс дела, так что рот следовало держать на замке. О Джулиет я тоже не стал распространяться, хотя страшно хотел увидеть реакцию Сьюзен, когда она узнает настоящее имя мисс Салазар и, хм, ее малую родину. Нет, пусть пока тешится иллюзиями.

Церковь святого Михаила находится на принадлежащем ей небольшом земельном участке по Дюкейн-роуд практически напротив зловещего комплекса тюрьмы «Уормвуд-скрабз». Его красно-белые кирпичные здания напоминают открытую рану с прорезающейся сквозь мышечную ткань костью. Слева от самой церкви, куда и вела меня Сьюзен Бук, за покойничьими воротами, виднелось маленькое аккуратное кладбище, идеально подходящее для декораций к мюзиклу по мотивам «Элегии» Грея. Ворота оказались заперты: на тяжелой цепи висел замок. Вытащив из кармана небольшую связку ключей, алтарница быстро нашла нужный, не без труда повернула его в замке и сняла цепь. Ворота распахнулись и, пропуская меня, Сьюзен отошла в сторону.