Анна Орлова - Любовь до гроба

Я заканчиваю, поскольку тороплюсь в библиотеку.

С искренним приветом, твоя София Чернова»

Молодая женщина запечатала письмо к давней подруге, вручила его Лее и велела отправить.

Та поклонилась, не скрывая радости, – покинуть дом любой из этого народца мог лишь с согласия господина либо по хозяйственным надобностям, оттого Лее редко доводилось бывать в городе.

София проводила ее взглядом и невольно подумала, что, к счастью, семейству домовых ничего не известно о предложении господина Рельского, иначе заботливые советчики принялись бы ее уговаривать, невзирая на все обстоятельства.

Госпожа Чернова облачилась в ненавистный траурный наряд и отправилась в Бивхейм. Две мили, отделявшие Чернов-парк от города, пройти пешком при хорошей погоде не столь утомительно, однако в ненастную или холодную пору этот путь становился настоящим испытанием. Но вдова не могла позволить себе содержать выезд, а разъезжать в наемной карете весьма накладно, да и не пристало приличной даме. Так что волей-неволей приходилось мириться с неудобствами и раз за разом преодолевать этот путь.

Ночью прошел дождь, и теперь умытый город издали выглядел пасторально. Белые и красные дома в оправе садов смотрелись удивительно живописно.

При более детальном рассмотрении Бивхейм оказался вовсе не спокойным и сонным. Несмотря на довольно ранний час, на улице было немало прохожих, и Софии приходилось то и дело останавливаться, чтобы поздороваться со знакомыми, которые держались несколько скованно.

«Я всегда вам говорила, что ее благочестие показное! Уж слишком она непогрешима…» – донеслась до Софии сказанная за спиной фраза.

Неужели все вокруг обсуждали возмутительные домыслы госпожи Шоровой?! И это те люди, которым она не раз помогала!

К счастью, библиотека, как уже упоминалось, располагалась на самом краю Бивхейма, так что молодой женщине не пришлось долго терпеть любопытство окружающих. Она еле сдерживалась, чтобы не ускорить шаг, и испытала истинное облегчение, когда за ее спиной наконец закрылась дверь.

Хозяйка библиотеки гордо проигнорировала суд коронера, где ее недавно посмели заподозрить в причастности к убийству. Она казалась еще чопорнее, чем обычно, с удвоенной дотошностью погоняя ни в чем не повинных дам-библиотекарей. Сжатые в куриную гузку губы, острый взгляд, подчеркнуто простое платье… Пересуды о безнравственности почтенной гномки, несомненно, безосновательны!

Госпожа Дарлассон вместе с Юлией отправились на второй этаж сортировать прибывшую периодику, предоставив тем самым Софии возможность для поисков.

Было до крайности неприятно выискивать и вынюхивать. К тому же отсутствие всякого опыта в таких делах не раз заставляло молодую женщину сомневаться в своих действиях. Впрочем, работа в саду также бывает грязной, но это не лишает ее целесообразности.

Решительно отринув всякие колебания, госпожа Чернова принялась за дело.

Она от всего сердца возблагодарила гномью дотошность, в иное время утомительную. Въедливая госпожа Дарлассон заставляла скрупулезно записывать всех, кто брал книги или хотя бы выказывал такое желание, дабы не нарушать очередь и не утерять ценные тома. К тому же особо редкие и дорогие фолианты (среди которых была и ныне похищенная книга) сберегали в отдельном кабинете.

Итак, спустя час София уже наверняка знала, что за последние недели книгами из особого хранилища интересовались господин Нергассон, господин Ларин, а также некий господин Щеглов и… госпожа Шорова! Заподозрить ее в интересе к книжным редкостям было затруднительно, а в записях значилось, что ей надобен был редкий травник, писанный еще до Рагнарёка.

Выходит, убийцей был один из этих весьма почтенных жителей города? Впрочем, не следовало отбрасывать версию, что книга была взята для отвода глаз или чтобы бросить подозрение на драконов. Кто настолько ненавидел господина Ларгуссона, чтобы убить его, а потом еще и поджечь тело?! Или Шеранн прав и все дело в политике?

Речь не шла о случайных грабителях – у преступника либо имелись ключи, либо гном сам его впустил. К тому же господин Рельский утверждал, что убийца изучил распорядок библиотеки, сумел не потревожить охранных заклятий, раздобыть ключи… Словом, убийство никак не походило на нелепую случайность или порыв гнева! И все же, если дверь отпер убийца, то почему тело сторожа оказалось не в холле, куда он должен был выскочить, привлеченный неурочным шумом?

Вопросов у Софии было множество, и все они оставались без ответов.

Гадалка уныло вздохнула и вернулась к отчетности. Господин Нергассон, кузнец, интересовался древними книгами о черной металлургии; господин Ларин, старшина пожарного приказа, разыскивал старинные заклятия тушения огня; а господин Щеглов любопытствовал о медицине.

С первыми двумя госпожа Чернова сталкивалась как в библиотеке, так и за ее пределами. А вот последнего господина смогла припомнить только в лицо, его заказами всегда занималась барышня Гарышева. Этого столичного гостя едва ли можно было заподозрить в столь сильной неприязни к несчастному сторожу, да и вообще безукоризненно одетый франт, казалось, заботился лишь об идеально повязанном галстуке и модной завивке. Разве такой изнеженный джентльмен мог интересоваться медициной? Нелепо! Быть может, он брал книги лишь для отвода глаз, но какова тогда его истинная цель?

Позже, за чаем, госпожа Чернова не преминула поинтересоваться у подруги, что той известно о господине Щеглове.

– Не понимаю, какое вам дело! – запальчиво воскликнула Юлия в ответ, теребя прядь и без того растрепанных волос. – По какому праву вы меня допрашиваете?

София обескураженно смотрела на подругу и пыталась понять, чем вызвана эта неожиданная вспышка. Последнее время приятельница нередко бывала раздражительна и импульсивна, то горячилась по малейшему поводу, то улыбалась без видимых причин.

Под удивленным взглядом госпожи Черновой барышня Гарышева опустила глаза и принялась нервно перебирать бумаги на столе, потом добавила, уже значительно тише:

– Вас не касается, с кем я поддерживаю знакомство.

– Поддерживаю знакомство… – медленно повторила София. – Так вот в чем дело! Что ж, в этом случае мои расспросы неуместны, прошу прощения.

Выходит, визиты господина Щеглова вовсе не связаны с последними событиями. Также выяснилась причина странного поведения барышни Гарышевой – влюбленные зачастую несносны и излишне мнительны.

Она улыбнулась Юлии, и та, будто нехотя, улыбнулась в ответ.

Приятная, хотя и несколько простоватая внешность девушки позволяла рассчитывать на внимание со стороны мужчин, но отсутствие достаточного приданого делало ее надежды эфемерными. София не раз с грустью думала, что ее подруге скорее всего суждено остаться старой девой, но не могла упрекнуть молодых людей из приличных семей за отсутствие серьезных намерений в отношении Юлии. Впрочем, она была рада ошибиться в своих рассуждениях.