Дело о философском камне (СИ) - Куницына Лариса

— Что-то случилось, моя госпожа? — мягко спросил он, наклонившись к ней. — Вы чем-то огорчены?

— Да, и помочь мне можешь только ты, — она с отчаянием взглянула ему в лицо. — Ты слышал, что сегодня утром умер Адеамус?

Марк нахмурился. Кажется, это странное имя уже встречалось ему, но он не помнил где.

— Я даже не знаю, кто это, — признался он.

— Счастливчик, — вздохнула она и, откинувшись на спинку кресла, вытащила из рукава батистовый платочек. — Адеамус — это алхимик. Его имя последнее время на слуху в городе. Ну, неужели ты не слышал о нём? Все только и говорили о том, что он светоч науки и настоящий волшебник! Он нашёл способ превращать обычный металл в золото!

— Ах, вот оно что… — пробормотал Марк. — Я припоминаю. Он, кажется, писал мне и обещал превратить в золото всё серебро, которое я ему дам, оставив себе лишь небольшую часть в качестве платы за услугу. Я счёл его шарлатаном и сжёг письмо.

— Он не шарлатан, Марк! — горячо возразила леди Селеста. — Он добыл золото! И доказательством тому является то, что он внезапно разбогател настолько, что не только купил себе дом на улице источника короля Анри, но и жертвовал огромные суммы на богадельни и даже на нужды храмов святой Лурдес и святого Христофора. И еженедельно вносил тысячу марок для раздачи бедным в обители святого Губерта!

— С чего бы такая щедрость? — удивился Марк.

— А куда ему девать золото, если он делал его из всего, что подворачивалось под руку! Он всегда говорил, что его интересует наука и служение, а вовсе не богатство!

— Ну, конечно…

— Ты всё такой же циничный мальчишка! — обиделась она. — Он был честным и благородным человеком, помогал страждущим, говорят, что он излечивал даже тех, от кого отказались лекари!

— Короче, вы дали ему денег на его исследования? — спросил он, прищурившись.

Она замерла, оскорблённо глядя на него, а потом вдруг как-то погрустнела и, всхлипнув, поднесла платочек к глазам.

— Я отдала ему свои сбережения, Марк. Мне хотелось купить замок на юге, неподалёку от Лианкура, там, в долине реки Дориме, где я родилась и провела детство. Не подумай, что я собиралась удалиться от двора, но… мне просто хотелось иметь место, где я могла бы проводить какое-то время. Иногда мне хочется тишины и уединения. Ты знаешь, я не бедна, у меня есть свои деньги, к тому же некоторые суммы мне выделяет мой супруг, но… Этого мало для того, чтоб купить замок. Земля там страшно дорога, и самый крошечный участок стоит целое состояние! А я хотела дом среди садов и виноградников, и чтоб обязательно на берегу реки.

— Сколько вы ему отдали? — сочувственно взглянув на неё, спросил Марк.

— Около пятидесяти тысяч золотых марок.

— Сколько? — вздрогнул он.

— Я сама в ужасе! — воскликнула она. — Я давала ему совсем немного и всегда под расписку. Знаешь, в самом начале, когда он был беден, я просто решила оказать ему покровительство. Разве так плохо, поддержать молодого алхимика, который находится на пути к своему величию и только отсутствие денег на исследования не дают ему достичь успеха. Он даже показал мне весь процесс, и это было так впечатляюще! Он расплавил свинец и помешивал его в тигле, потом добавил туда какой-то шарик, и когда металл затвердел и остыл, я явственно увидела в серой отливке золотую полосу! У него получилось, понимаешь! Но для того, чтоб превратить в золото весь металл, нужны были дальнейшие исследования. Он заказывал инструменты и материалы в Магдебурге, Лейдене и Абердине. Всё это так дорого, и я давала ему понемногу. Из-за недостатка денег исследования шли медленно, но всё же успешно. Он говорил, что у него получилось, сказал, что вернёт мне все деньги, но я…

— Вы отказались, чтоб получить секрет, — кивнул Марк.

— Он сказал, что это не секрет, а вещество, которое он изобрёл, и назвал его философским камнем. Он показал мне, как полный тигль свинца превращается в золото после того, как он всыпал в него несколько крупинок красного порошка. Я просила его дать мне этот порошок, устроила в своём доме в восточной башенке маленькую лабораторию, купила несколько чушек свинца… Я хотела сама научиться делать золото! Это решило бы все мои проблемы. Он обещал мне, что ко дню святого Маврикия порошок вызреет, и он сразу же передаст мне пять унций. Представляешь, сколько золота можно было бы сделать с помощью этого порошка! И неожиданно он умер. Сегодня утром. Я достала все его расписки и подсчитала, сколько я ему отдала, и оказалось, что больше пятидесяти тысяч. Я в отчаянии, Марк! Я боюсь, что его убили и похитили порошок и рецепт! Пожалуйста, расследуй его смерть и найди всё похищенное!

— Это сложно, мадам, — вздохнул Марк. — Я не могу взяться за расследование дела по своей инициативе. Это дело в юрисдикции полиции магистрата, к тому же нет никаких доказательств, что он был убит и ограблен. Я подчиняюсь графу Раймунду и могу взяться за расследование только с его согласия. Кстати, он может приказать передать дело из магистрата в тайную полицию. Обратитесь к нему.

— Я не могу, Марк, — снова всхлипнула она. — Если я пойду к нему, то всё выплывет наружу. Надо мной будут смеяться. К тому же… Леди Евлалия… Она крайне раздражена всеми этими слухами о его успехах, поскольку считает его шарлатаном. Я вынуждена была соглашаться с ней, и если теперь она узнает, что я давала ему деньги… Ты же её знаешь!

— Конечно, — кивнул он. — Я попробую что-то предпринять, но боюсь обнадёживать вас. Вряд ли мне удастся самому заняться этим расследованием, но я постараюсь сделать так, чтоб его расследовал самый толковый сыщик полиции магистрата. И если ваши подозрения подтвердятся, то он сделает всё, чтоб найти убийцу и похищенное.

Кое-как успокоив леди Селесту, Марк проводил её до дверей, где ждала её служанка, и вернулся в гостиную. У него не было никакого желания заниматься смертью какого-то мошенника, и он с некоторым раздражением думал о том, что ему всё-таки придётся поговорить об этом деле с начальником полиции магистрата, который до сих пор дулся на него из-за собственной тупости.

Однако вечером к нему неожиданно явился дед, да ещё в компании с высоким седым стариком весьма воинственного вида. Маркиз де Лианкур представил его внуку, как своего старого боевого друга графа де Фуа. Не показывая охватившего его недовольства из-за того, что его домашняя идиллия нарушена самым бесцеремонным образом, Марк всё же пригласил их к ужину. И уже за столом он неожиданно услышал из уст де Фуа ту же историю о почившем алхимике, которого старый вояка так же снабжал деньгами и при этом был совершенно уверен, что является единственным его покровителем.

— Ну, и сколько вы отдали этому шарлатану? — поинтересовался Марк, не находя причин для излишней деликатности в разговоре со стариком, который выглядел суровым воином.

Тот вспыхнул негодованием, бросил взгляд на маркиза, но увидев, что тот смотрит на него невозмутимо и даже как-то вопросительно, расхохотался.

— Парень и впрямь похож на тебя, дружище! — воскликнул он. — Только, мальчик мой, поверь мне, я не так наивен, как ты думаешь! Прежде чем дать ему денег, я потребовал доказательств того, что он не пытается меня надуть!

— И он их предоставил?

— Ещё бы! Как-то входя в его лабораторию, я зацепился рукавом за гвоздь, торчащий из дверного косяка, и порвал камзол. Он смутился и пояснил, что этот гвоздь вколочен специально, чтоб злые духи не проникли в его лабораторию и не испортили великое делание, которым он занят. Они, сказал он, шкодливы, и могут бросить в тигль что-то, что сведёт на нет все его усилия. Я вытащил этот гвоздь, достал кинжал и нацарапал на нём три бороздки, после чего отдал ему и велел превратить это железо в золото. И что ты думаешь? При следующей встрече он вернул мне этот гвоздь, и он был из золота! — старик вытащил из кармана небольшой узкий свёрток и, развернув, с торжеством протянул его Марку. — Убедись! Даже царапины на том же месте. А тот подпил возле шляпки сделан, чтоб убедиться в том, что внутри он так же из золота. Я сам сделал его, а мог сделать в любом другом месте! Я показал гвоздь ювелиру и тот подтвердил, что это чистое золото!