Алекто. Сокровище морганов (СИ) - Львофф Юлия

Жипп – узкий жакет, который поддерживал грудь; надевали поверх блио.

Блио – закрытое длинное платье, в котором линия талии зачастую была завышена жиппом.

Глава 2

Алекто шла быстрым шагом по щебнистой дороге, которая извивалась между двумя высокими стенами зелёной травы. Было что-то таинственное и влекущее в этой дороге: она начиналась у маяка и, белая, твёрдо утоптанная, бежала дальше в глубь равнины. Иногда расширяясь, иногда суживаясь, она поворачивала то в одну, то в другую сторону, и казалось, вот-вот оборвётся. Но за ближайшим повором появлялась вновь, маня и уводя за собой неизвестно куда. И только межевые камни с вырезанными на них родовыми гербами местами прерывали этот казавшийся бесконечным бег – вся равнина у побережья была издавна поделена между знатными семействами.

С одной стороны дороги, которой Алекто прошла от скал в глубь равнины, раскинулись, насколько хватало глаз, холмы, с другой, но уже ближе, виднелось широкое полукружие аллода Дом папоротников. Или, как его называли на местном наречии,Бруиден да Ре.

Вдоль каменной, старинной кладки ограды зелёной стеной высились папоротники, заслоняя собою дворовые строения и сам дом. Дом был не очень высок и с каждым годом всё больше врастал в землю, но благодаря дубовым, искусной резьбы рамам и добротной черепице на крыше он не походил на развалину. Хотя и замком - таким, какими их возводили на материке, в Нейстрии, - его никто не назвал бы. Это была старинная усадьба, где много лет ничего не воздвигали заново, а только поддерживали то, что было давно построено. И её размеры, и обилие растительности, и немыслимый возраст дома производили впечатление чего-то достойного почтения. Как было достойно почтения семейство, которое испокон веков владело имением Бруиден да Ре.

Алекто оставалось до имения несколько шагов, когда за её спиной послышался стук колёс. Дорога в этом месте суживалась, и девушка, отступив в сторону, пошла по обочине. Её обдало целым облаком тонкой мучнистой пыли, достаточно, однако, прозрачной, чтобы можно было различить повозку с двумя седоками, запряжённую парой породистых лошадей в блестящей упряжи. Свернув с дороги, повозка уверенно покатила к владениям Бруиден да Ре.

К тому времени, как Алекто вошла в дом, оба гостя уже расположились в гостиной у камина и начали разговор с хозяйкой имения, графиней Бертрадой де Лармор. Алекто собралась было присоединиться к ним, но какое-то необъяснимое чувство удержало её за дверью. А может, она просто ещё находилась под впечатлением того, что недавно увидела на скалах, и это чувство было нежеланием участвовать в разговоре с незнакомыми ей людьми.

- Встретив меня, - говорил один из мужчин, обращаясь к графине, - вы спросили, с добрыми ли вестями я приехал из Лютеции на Раденн. Что ж, я могу огорчить и обрадовать вас. И начну, пожалуй, с огорчительной вести. Дело в том, что я уже не так уверен, как прежде, что ваши сёстры, дамы Арогаста и Оригона, проиграют тяжбу. Я выяснил, что среди их покровителей при дворе короля немало влиятельных людей, которые возмущены бедственным положением этих благородных женщин и готовы любыми средствами защищать их права в суде.

- И эти слова я слышу от вас, мэтр Хильден?! От одного из лучших адвокатов Лютеции? Вы же клялись памятью своих предков, что оградите меня от хищнических притязаний моих сестёр! – в праведном негодовании вскричала Бертрада.

- Понимаете, мадам, здесь дело тонкое, я бы сказал, весьма деликатное дело наметилось. С одной стороны, вы и ваши права на имение; с другой, ваши родственницы и их связи в Лютеции. Серьёзные связи, хочу ещё раз заметить, которые могут ощутимо усложнить ваше и без того непростое положение... - попытался возразить мэтр Хильден.

- А разве вы, мэтр, – резко прервала его Бертрада, – не должны в первую очередь защищать мои интересы? Разве я плачувам не за то, чтобы вы отстаивали мои права в этой тяжбе, несправедливой по сути? Или, может, вы хотите, чтобы я увеличила оплату за ваши старания? Так ведь я не отказываюсь! Я уже говорила вам, что готова истратить последние деньги – только бы мои сёстры забыли о существовании этого имения! Бруиден да Ре больше не их кормушка: он принадлежит мне и моей дочери, и мы желаем распоряжаться нашим имуществом по своему усмотрению!

- Причина вашего гнева мне вполне понятна, но тратить последние деньги я вам всё же не советую, - заметил Хильден со сдержанной усмешкой. – Предположим, отдадите вы на судебные издержки все деньги – до последнего либра*. Но что же дальше? Как вы будете жить, продав утварь, скотину и тех немногих сервов*, что у вас остались? Вы об этом подумали, мадам? А о вашей дочери Алекто, о её будущем? Вы же не хотите сделать её бесприданницей?

Бертрада промолчала.

- Не горячитесь, мадам, и подумайте хорошенько, - настаивал её собеседник. - По правде говоря, вы оказались в чрезвычайно стеснённых обстоятельствах. С тех пор, как исчез ваш управляющий, имение Бруиден да Ре разваливается буквально на глазах. Чтобы вернуть ему прежний статус, вам, несомненно, нужна твёрдая рука помощника – нового мажордома.

- С этим спорить не буду: одной вести хозяйство аллода у меня не получается, – отозвалась Бертрада с явной досадой. – Я всё надеялась, что Мадобод найдётся, что, если он сбежал, одумается и вернётся в имение. Право, не понимаю,чтомогло заставить его бросить насиженное место, где у него были кров и очаг и власть над челядью? Но всё же я верю, что он ещё отыщется: ведь мы на острове, и сбежать отсюда незамеченным не так уж просто...

- А между тем, пока вы, мадам, будете ждать его возвращения, хозяйство имения придёт в полный упадок, - с неодобрением заметил адвокат. – Полагаю, вам вряд ли захочется снова оказаться на грани разорения...

- Что же мне делать? Разве на Раденне можно найти толкового мажордома? – В голосе Бертрады прозвучало отчаяние. Подумав, она прибавила со вздохом: - Есть только один выход: выписать управляющего из Лютеции.

- Зачем же вам эти хлопоты и дополнительные расходы?! – вскричал адвокат. – Мессир Соран, мой друг, который по моей просьбе согласился помочь вам, был мажордомом у богатейших собственников Нейстрии. Он прошёл практику в крупных землевладениях и имеет представление о том, как нужно вести хозяйство. – Тут Хильден выдержал значительную паузу и с льстивыми нотками в голосе прибавил: - Я почитаю за честь иметь в друзьях такого усердного и трудолюбивого человека...

- Погодите! – воскликнула Бертрада. – Мессир Соран, вы что же, хотите предложить мне свои услуги?

- Если позволите, мадам, для начала я хотел бы высказать своё мнение о вашем прежнем мажордоме, - заговорил человек по имени Соран. – В последнее время в Нейстрии собственники аллодов неохотно доверяют свои хозяйства мажордомам-литам*. Эти плуты от природы склонны к беззастенчивому обману, они укрывают доходы, а порой едва ли не в открытую обкрадывают своих господ. Разве не вина вашего управляющего в том, что Бруиден да Ре, поместье графа де Лармор, находится ныне в столь бедственном положении?

- Вздор! В том, что для имения наступили не лучшие времена, виноват вовсе не мажордом! – не согласилась с гостем Бертрада. – Напротив, если бы не Мадобод, всё было бы гораздо хуже.

- Как я уже говорил, - снова подал голос адвокат, - по моей настоятельной просьбе, мессир Соран готов помочь вам выбраться из трудного положения. Под его надзором Бруиден да Ре начнёт процветать и приносить значительный доход. И вам, мадам, больше не придётся тратить последние деньги или влезать в долги, чтобы оплатить судебные издержки. Я уверен, эта сделка принесёт вам только выгоду. Считайте это моей доброй вестью.

На какое-то время в комнате повисла тишина: очевидно, хозяйка дома обдумывала предложение.

- Вы хотите поселиться здесь, в Доме папоротников, мессир? – наконец осведомилась Бертрада у человека по имени Соран. – Или, может, у вас есть своё жильё на острове?