Кира Измайлова - Футарк. Первый атт

– Боже, – вздрогнул Таусенд, по многим причинам не переносивший моего кузена. – И здесь от него не будет покоя…

– Чему вы удивляетесь? Лорд всегда приглашает тетушку, а должен же ее кто-то сопровождать!

– Обычно это вы, – заметил он.

– Да, но она посчитала, что Сирил уже большой мальчик и вполне справится с этой обязанностью.

– Жди беды, – изрек инспектор и покосился на стайку юных леди. (Я только вздохнул: любвеобильность Сирила уступала только его мотовству. А может, и не уступала.) Девушки о чем-то шушукались, и Таусенд профессионально острым слухом уловил тему их беседы. – Опять!

– Что такое?

– Да все это… – он нахмурился. – Столоверчение, стулокручение… Прямо поветрие какое-то в городе! А вы не знали?

– Впервые слышу, – честно ответил я. – Я ведь не интересуюсь сплетнями.

– А! Ну так вот, в Блумтауне открылся гадательный салон, можете себе представить?

– Что вы говорите…

– То и говорю! Как его там… «Хрустальный шар», что ли? Морочат людям голову, денежки выманивают, а особенно этому дамы подвержены… – Инспектор помолчал. – Хорошо, что моя Джейн – исключительно здравомысляща! Я впервые готов благодарить господа за эти ее герани… Лучше пусть возится с ними, чем бегает в салон!

– Совершенно с вами согласен, – кивнул я. Мне стало любопытно. – А чем именно они там занимаются, вы не в курсе?

– В курсе, конечно. Обычные шарлатаны. Велят смотреть в этот самый хрустальный шар, вроде бы там что-то видно. Карты раскладывают, ну, как цыгане, только у цыган это ловчее получается. Еще на рунах гадают… и деньги дерут!

– На рунах? – насторожился я. – И… как?

– Говорят, просят выбрать три этих… как их… ну, вы поняли! А по ним толкуют судьбу, – охотно пояснил Таусенд.

– Но это же делается совершенно не так… – пробормотал я, и он приподнял бровь:

– А вы откуда знаете?

– Наслышан, – коротко ответил я и перевел тему разговора. Кажется, успешно, потому что инспектор вдруг хитро спросил:

– Мистер Кин, а вы опять на своем автомобиле?

– Точно так.

– Ну и как же вы поедете обратно в город потемну? – продолжал он допрос. Наше противостояние по поводу того, могу я водить машину или нет, длилось уже давно и, по-моему, мы оба уже не воспринимали его всерьез.

– А я не поеду в город, – не моргнув глазом солгал я. – Заночую у тетушки, тут рукой подать. Фары светят ярко, и не думаю, что на проселочной дороге я встречу другой автомобиль, тем более, в такой час. Не переживайте за меня так, инспектор!

– Да я больше переживаю за тех бедолаг, которые могут угодить вам под колеса, – хмыкнул он и посмотрел мне в глаза. – Послушайте-ка, мистер Кин, позвольте задать вам нескромный вопрос?

– Прошу, не стесняйтесь.

– Давно хочу спросить, да все к слову не приходится… – он помолчал. – Я заметил, вы левый глаз всегда чуточку прищуриваете, будто целитесь в кого… Стрельбой занимались?

– Всерьез – нет, – ответил я. Если честно, проделывал я это просто на всякий случай. А то случился со мной конфуз, когда я еще не приноровился к искусственному глазу. Кто-то хлопнул меня по плечу, а он возьми да выскочи… Хорошо еще, это произошло не на приеме! – Стрелять умею, конечно, и не так чтобы скверно, но не особенно люблю это занятие.

– Ну, вам, поди, целиться удобно! – хохотнул инспектор и вдруг смутился. – Извините, если обидел…

– Пустое, – улыбнулся я. А и правда, я об этом не задумывался!

– Вас, мистер Кин, о чем ни спроси, ничего вы не любите, – сказал Таусенд. – У вас, поди, даже хобби нет!

– Неправда! – запротестовал я. – Есть, да еще какое!

– Ну?

– Только между нами, – потребовал я. В конце концов, инспектор спасал меня от необходимости фланировать среди дам и имел право знать мой маленький секрет. – Цветоводство.

Лицо Таусенда приобрело неописуемое выражение.

– Цветоводство?.. – произнес он, смерив взглядом мою внушительную фигуру. Чтобы смотреть мне в лицо, инспектору приходилось задирать голову. – Это как моя Джейн, что ли? Всякие там… ромашки-лютики?

– Не совсем, – уклончиво ответил я. – Но очень вас прошу…

– Да уж можете не просить, все равно никто не поверит, – хмыкнул он. – Ладно там трубки коллекционировать, вот как я, или еще что, но…

– Ах вот в чем ваш секрет! – рассмеялся я. – Ну, квиты, инспектор!

– Квиты, – согласился он, и тут приятную беседу пришлось прервать: гостей пригласили к столу.

С одной стороны, мне повезло: удалось оказаться достаточно далеко от лорда Блумберри с его бесконечными лошадиными историями. С другой стороны, не очень: рядом очутилась чересчур пышно разодетая девица. Вернее, сперва я решил, что это замужняя дама – на пальцах и в ушах ее сияли бриллианты, – но вскоре выяснилось, что это не так. Кажется, семейство мисс Флип недавно переехало в наши края, поэтому прежде я ее не видел. С третьей стороны, мне снова повезло – напротив сидела миссис Таусенд и смотрела на меня с большим сочувствием. С четвертой тоже все было хорошо: по левую руку восседала пожилая миссис Фландерс, а тетушка Мейбл (с которой я и парой слов не успел перемолвиться) с Сирилом оказались вовсе на другом конце стола.

Ужин длился бесконечно. О, повара у лорда Блумберри были выше всяческих похвал, а я никогда не откажусь от подобных яств, но все удовольствие от них мне отравляла необходимость развлекать юную соседку (миловидную шатенку с приятными ямочками на щеках). Я улыбался, внимательно слушал щебет мисс Флип, рассказывал ей о нашем городе, время от времени взглядывая на миссис Таусенд в поисках моральной поддержки, а сам с тоской ждал окончания ужина.

Наконец эта пытка завершилась, и джентльмены удалились, чтобы выкурить по сигаре, пока дамы будут пить чай со сладостями и сплетничать. Я не курю, но табачный дым меня вовсе не раздражает (к тому же иного способа отделаться от дамского общества не существовало), поэтому проследовал за остальными. Вот тут-то мое везение и окончилось: я угодил прямо в жаркие объятия лорда Блумберри, и он, выпуская ароматный дым, принялся рассказывать мне о своем новом скакуне со странной кличкой Наливное Яблочко и родословной едва ли не более длинной, чем у самого лорда. Оставалось только терпеть, внимать хозяину дома, кивать в нужных местах и подавать реплики вроде «вот как!», «да-да», «неужели?» и думать о том, что сейчас я мог бы сидеть у камина или в оранжерее среди своих малюток вместо того, чтобы настолько бездарно тратить время. Инспектор посматривал на меня с сочувствием, но помочь ничем не мог: в лошадях он не разбирался вовсе. А еще меня крайне интересовало, куда запропастился Сирил…