Я к вам по делу, ваше величество! - Александра Шервинская
– А что конкретно вас так удивило, Ричард? – я любезно улыбнулась, так как для недовольства формальных причин не было: ну заметил, ну поздоровался. Криминального в этом абсолютно ничего нет. – Это достаточно известная кондитерская, расположена она в центре, так что ничего удивительного, что мне захотелось здесь посидеть.
– А я как раз проходил мимо, представляете? – продолжал восторгаться сосед, посматривая на свободный стул. – Не возражаете, если я присяду?
Поборов желание ответить известной фразой насчёт того, что «будете мимо проходить – проходите!», я молча пожала плечами. Не могу же я запретить ему сидеть в кондитерской. Хотя… не попытаться ли выяснить, чего ему от меня нужно?
– А вы какими судьбами здесь? – я выдала самую любезную из всего ассортимента имеющихся у меня улыбок. – Вы работаете где-то рядом?
– Да, – охотно ответил Ричард, радостно плюхаясь на стул напротив меня, – вон там…
И он махнул рукой в сторону центральной улицы, на которой располагалось совершенно нереальное количество всевозможных контор и прочих присутственных мест.
– А чем занимаетесь? – с видом искренней заинтересованности спросила я, делая глоток чая и складывая газету.
– Неужели в такой чудесный день мы станем разговаривать о всяких скучных материях? – делано возмутился Ричард, посылая мне очередную широкую улыбку. Интересно, у него лицо не начнёт болеть от таких чрезмерных усилий? Не то чтобы меня это как-то сильно волновало, просто интересно. – Лучше расскажите, как проходит ваш день, дорогая Моника.
– В штатном режиме, – нейтрально отозвалась я, – я давно не была в столице, вот и наношу визиты вежливости. Да и работу подыскиваю, – я кивком указала на свёрнутую газету.
– А сюда, в центр, к знакомым зашли или к родственникам? – во взгляде Ричарда на секунду блеснул тщательно скрываемый интерес. А может, он просто меня проверяет: скажу я правду или совру? Если обману, то наверняка что-то скрываю…
– К бабушке заходила, – мило улыбнулась я, про себя отметив, что любой нормальный человек на его месте после моих слов о том, что меня долго не было в городе, поинтересовался бы, где я путешествовала. А после фразы о поиске работы вежливо спросил бы об успехах. Это диктовалось приличиями и самой обычной логикой беседы. Ричард же никак на эту информацию не отреагировал, видимо, прекрасно знал, где и сколько я пробыла. Тогда зачем этот разговор?
А может, я совершенно напрасно начинаю видеть в каждом лжеца и обманщика?
– А она у вас в центре проживает? – с нотками тщательно дозированного удивления проговорил сосед, посылая мне томный взгляд.
Он что, решил ещё и пофлиртовать со мной? О боги, только этого мне не хватало, учитывая то, что наши комнаты в трактире дядюшки Томаса находятся практически напротив. Чувствую, придётся обживать «ведьмину башню», а то этот шустрый господин сможет сделать моё пребывание в снятой комнате просто невыносимым. Хотя… господин Стайн что-то сказал о том, что у меня появится ещё один сосед, так, может, это как-то мне поможет?
– Да, именно так, – я с сожалением посмотрела на недоеденную булочку, допила чай и мило улыбнулась Ричарду, – с огромным сожалением вынуждена с вами проститься, у меня ещё несколько визитов и много дел. Рада была встретиться!
Не дав соседу времени придумать предлог для того, чтобы напроситься ко мне в сопровождающие, я встала и, демонстративно посматривая на вывески, пошла по центральной улице.
Заходя в небольшую лавочку, торгующую всякими мелочами, я быстро оглянулась и увидела, что Ричард по-прежнему сидит за столиком в кондитерской. Но выражение лица у него было совсем не таким, как пару минут назад: это было лицо недоброго, даже жестокого человека, а губы сложились в холодную усмешку, не обещающую ничего хорошего тому, о ком он сейчас думал. И мне очень хотелось верить в то, что это не я.
Когда, купив кое-какие нужные любой девушке пустячки, я вышла на улицу, столик был пуст. Очень надеюсь, что подозрительный сосед отправился на службу, если она, конечно, у него действительно есть.
С облегчением выдохнув, я отправилась в сторону трактира, чтобы спокойно поработать, более подробно распланировав каждую рубрику. Заодно надо подумать, сколько сотрудников мне понадобится, я же не смогу всё делать сама, как бы мне этого ни хотелось. Даже по самым скромным прикидкам штат будущей газеты получался не меньше четырёх человек: меня как главного редактора и автора нескольких рубрик, журналиста, который будет мне помогать, хотя и не исключено, что, когда газета станет пользоваться успехом, помощников понадобится больше. Кроме этого нужен тот, кто материалы сверстает, а потом напечатает. Интересно, во дворце есть своя печатная машина, или это нужно решать на стороне? Впрочем, идея создания газеты-сплетницы принадлежит нашему непоседливому величеству, значит, и решать технические вопросы тоже ему.
Решив для себя этот вопрос, я бодрым шагом дошла до трактира, с немыслимым облегчением убедилась в том, что Ричард не сидит в зале и не караулит меня, заказала обед в номер и поднялась к себе. Вот не хочется мне сидеть в общем зале сегодня: если приставучий сосед меня там обнаружит, я ни за что не смогу его убедить в том, что не караулю его специально.
Я успела достаточно плодотворно поработать: определиться окончательно с рубриками, рассчитать и набросать план газеты, расчертив для этого пару листов с двух сторон, набросать список вопросов для короля и убедиться в том, что взвалила на себя почти нереальный груз, когда дверь внезапно распахнулась. Я подпрыгнула от неожиданности и с изумлением взглянула на нарушителя покоя.
На пороге, с трудом удерживая несколько разнокалиберных коробок, стоял молодой человек чрезвычайно забавной наружности. Встрёпанные светлые волосы каким-то загадочным образом умудрялись торчать во все стороны, как у пугала, которое заботливый крестьянин поставил на своём поле, чтобы отгоняло ворон. Круглые очки в металлической оправе – такие носила одна моя однокурсница в пансионе – съехали на кончик носа и грозились вот-вот упасть на пол и разбиться. Застёгнутый на все пуговицы пиджак перекосился, а галстук какой-то немыслимой расцветки сбился набок. Молодой человек с изумлением и возмущением смотрел на меня, словно не он, а я ввалилась к нему в комнату без стука.
– Вы кто? – растерянно спросила я, вставая и подхватывая падающую коробку, оказавшуюся на удивление тяжёлой. – Это моя комната вообще-то. Вас что, стучаться не учили?
– Как это – ваша комната? – возмутился молодой человек. – Это мой номер, я только что его снял. У меня где-то там даже ключ есть: номер шесть, второй этаж направо.
– Это номер пять, – любезно сообщила я, ловя очередную неподъёмную коробку. И как он их только держит, такие тяжеленные?
– Что вы говорите?! – воскликнул он и попытался повернуться, видимо, чтобы посмотреть номер
