Я к вам по делу, ваше величество! - Александра Шервинская
– Я слышал об этой идее его величества, но не знал, что это дело поручено вам, леди Моника, – слегка склонил голову господин Стайн, – и пока не очень понимаю, чем я мог бы вам помочь. Пресса не входит в сферу моих интересов, уж простите великодушно.
– Понимаете, ведь ни одна газета не может обойтись без раздела, посвящённого происшествиям, – я с намёком посмотрела на бывшего главу Тайной полиции, но увидела всё то же сдержанное вежливое внимание, – и я хотела вас попросить подсказать мне, с кем из нынешних сотрудников дворца имело бы смысл поговорить на эту тему.
– На тему газеты? – невозмутимо уточнил мой собеседник.
– На тему происшествий, – я вдруг начала понимать, что мои наивные попытки разговорить господина Стайна напоминают попытки перепрыгнуть высокую стену: забавно, но совершенно бесперспективно.
– Ни с кем, – он пожал плечами, – ни один сотрудник силовых ведомств не станет обсуждать служебную информацию с посторонними. При ином раскладе он рискует лишиться службы во дворце и в лучшем случае отправится патрулировать улицы. Как вы думаете, леди Моника, много желающих сменить дворец на квартал ремесленников?
– И что же мне делать? – я расстроенно посмотрела на бабушку, потом перевела взгляд на господина Стайна. – Я обязательно должна найти источник такой информации.
– Ну, вы же неглупая девушка, леди Моника, – расщедрился он на комплимент, – просто подумайте, кто во дворце знает всё и обо всём?
Я всерьёз задумалась, мысленно перебирая все должности подряд: охрана, стражники, чиновники, фрейлины, пажи, лакеи…
Стоп! Лакеи! Ну конечно же! Вот кто всё видит, всё слышит и всё про всех знает!
– Слуги! – воскликнула я, и господин Стайн посмотрел на меня с едва заметным одобрением. – Только не станут они со мной разговаривать, – тут же увяла я, прекрасно понимая, что эти люди ничуть не меньше боятся потерять своё место.
– Не станут, – согласился со мной бабушкин приятель, – это замкнутое сообщество, исключительно «для своих». Но я почему-то думаю, что вы найдёте способ решить этот вопрос. Иначе вам нечего делать в газетном деле, леди Моника, простите за прямоту. Это была ваша первая просьба?
Я расстроенно кивнула, и господин Стайн любезно предложил:
– В таком случае, я готов выслушать вторую, – он кивком предложил мне продолжать, и я, с трудом заставив себя не опустить руки после первой же неудачи, рискнула.
– Я бы хотела взять у вас интервью, господин Стайн, – смело – во всяком случае, мне хотелось так считать – глядя ему в глаза, заявила я. – Я планирую целую серию интервью с интересными обитателями дворца, и начать решила с вас.
– Почему? – он с искренним интересом посмотрел на меня.
– Потому что мне нужен кто-то, после кого и остальным будет не зазорно поговорить со мной для газеты, – откровенно ответила я, – и вы для этого подходите идеально. Во-первых, всем интересно про вас хоть что-нибудь узнать, а во-вторых, если мне удастся уговорить вас, то с остальными я справлюсь наверняка.
– Логично, – согласился бывший главный шпион, – у вас уже готов список вопросов?
– Так вы что, согласны?! – неверяще уставилась на него я. – Правда?!
– Вильгельм, ты что, действительно готов дать Монике интервью? – не удержалась бабушка, а господин Стайн пожал плечами. Надо же, его, оказывается, зовут Вильгельмом… Мне раньше, как, впрочем, и большинству, порой казалось, что у главы Тайной полиции нет ни имени, ни фамилии, есть просто выдуманное «господин Стайн». И с бабушкой они на «ты», ну надо же!
– А почему бы и нет? – он посмотрел на меня. – Разумеется, как и у всего в мире, у моего согласия есть цена, леди Моника. И я советую вам сразу начать привыкать к тому, что во дворце вам не стоит рассчитывать на бескорыстную помощь: альтруисты там просто не выживают. Поэтому, если кто-то согласится что-то сделать «за так», десять раз подумайте, что этому человеку на самом деле от вас надо. Считайте этот совет компенсацией за отказ в отношении вашей первой просьбы.
– А когда вы сможете со мной поговорить? – загорелась я. – Давайте завтра?
– Вы ещё не знаете мою цену, – краешком губ усмехнулся Стайн, – вполне возможно, она вас не устроит. Тогда и договариваться о времени бессмысленно, согласитесь.
– Соглашусь. – не стала спорить я, – и какова же цена вашего интервью?
– Я хочу участвовать в вашем расследовании хотя бы в качестве консультанта, – совершенно спокойно заявил этот невозможный человек, – так будет лучше для всех, поверьте.
– В каком расследовании? – я вложила в голос максимум непонимания и удивления, но, судя по тому, как насмешливо дрогнули губы господина Стайна, получилось так себе. – Не понимаю, что вы имеете в виду…
– В вашем пансионе, леди Моника, наверняка не было спецкурса по профессиональной лжи, – неожиданно по-доброму усмехнулся бабушкин друг и даже стал похож на нормального человека. Длилось это, правда, всего несколько секунд, но я успела заметить и проникнуться. – Поэтому у вас получается пока очень плохо, но это явление временное, я думаю. Если вы удержитесь на той должности, на которую так опрометчиво согласились, то с практикой придёт и этот навык. Тем не менее – именно такова моя цена.
– Господин Стайн, – я беспомощно посмотрела на бабушку, но та лишь пожала плечами и сочувственно улыбнулась, – это не моя тайна, и я не могу принять такое условие.
Бывший глава Тайной полиции откинулся на спинку кресла и вперил в меня тяжёлый взгляд, под которым хотелось съёжиться и прикинуться безобидной ромашкой.
– Значит, вам придётся подыскать другую кандидатуру для интервью, – равнодушно проронил он, – но не расстраивайтесь, дело обычное: мы просто не сошлись в цене. Это случается сплошь и рядом.
Я почувствовала жгучее разочарование, так как уже решила, что интервью с таинственным господином Стайном у меня в кармане. Но мысль рассказать бывшему шпиону о второй просьбе Александра я быстро отодвинула в самый дальний угол сознания: это действительно была не та информация, которой стоило делиться. То, что Стайн – бабушкин друг, еще ничего не значило.
– Ну что же, значит, найду другую жертву, – вздохнула я, – бабушку, например. Ты ведь не откажешься побеседовать со мной?
– Я? – леди Синтия посмотрела на меня с опаской и подозрением.
– Ну а кто? – я развела руками. – Для первого номера нужен кто-то известный и интересный всем. И раз господин Стайн выставляет такую невозможную цену, отдуваться придётся тебе. Не к королеве же мне идти, правда?
– Просьб было три, – негромко проговорил Стайн, на которого я, поддавшись совершенно детской обиде, демонстративно старалась не смотреть, – было бы интересно выслушать ещё одну. Может быть, хотя бы там мы сможем договориться?
– Вот даже не знаю, – проворчала я, но потом решилась, – вы могли бы узнать, кто такой мой
