Илья Некрасов - Град на холме

Небо проясняется больше и больше.

Несмотря на оживление транспортных трасс пешеходные мосты, балконы и дорожки пусты. Ещё слишком рано, чтобы появились люди. Город до самого горизонта безлюден, электронно-оптическая заря пробивается сквозь силуэты пустующих зданий. Причудливый пиксельный город только готовится к пробуждению «жителей». Он постепенно приходит в движение.

Грузовой транспорт, многотонные беспилотные махины, стилизованные под автомобильные ретро-фуры вековой давности, стараются успеть к началу рабочего дня, они доставляют материалы на этажи высотных комплексов.

Ярусы и этажи города, напоминающие слои пирога, исполинские несущие платформы, наполняются движением теней и силуэтов. Платформы хорошо видно в срезах «пирога» – через вертикальные транспортные каналы, проходящие сквозь ярусы города сверху донизу. От первой платформы до последней, до фундамента и следов земли.

Впрочем, если заглянуть в такой канал, то удастся разглядеть не более двух-трёх нижележащих платформ с установленными на них зданиями. Те платформы, что расположены ниже, скрываются потоком транспорта. Каналы заполняются организованным, уплотняющимся движением. Как внутри муравейника.

Вот один из грузовиков проплывает по видимым в специальной оптике «силовым рельсам». Внизу, метрах в пяти. Совсем близко. Так, что удаётся различить силуэт пилота в тёмной кабине и нечто, похожее на отблески света на его лице. В области глаз.

Неужели здесь ещё один живой человек? Вряд ли. Скорее, автопилот, визуализация под человека.

Пространство между платформами разрезается группами висящих в воздухе пешеходных мостов, напоминающих тонкие нити. Балконы и смотровые дорожки, что тянутся вереницами вдоль стен зданий, пока пусты. Их наполняют тени от перил. По махинам небоскрёбов верхнего города плывут тёмные пятна от редких облаков.

Высоченные громады зданий тянутся к небу, молча и величественно. Снаружи чистятся их окна и стеклянные панели стен – в деле миниатюрные и шустрые летательные аппараты. Улицы наполняются гулом транспорта, привычным для ушей человека.

Внутри зданий тоже закипает жизнь. По техническим каналам и коридорам этих городов в миниатюре снуют деловитые роботы-уборщики, напоминающие небольшие мусорные вёдра на колёсиках.

Техника предельно исполнительна. Экспертные панели и планшеты, щурясь, протирают заспанные сенсоры с помощью встроенных стеклоочистителей. Они готовятся встретить человеческий персонал, со всеми его заморочками: непредсказуемостью, «креативностью» и опозданиями.

Если присмотреться, сосредоточиться, то можно уловить момент, когда появятся первые служащие. Но не сейчас. Ещё рано.

Незаметно подкрадывается чувство дежавю. Ты не можешь отделаться от ощущения, что наблюдал подобное. Возможно из-за того, что элементы микросхемы так похожи друг на друга. Начинает мутиться взгляд – приступ головокружения начался раньше… чем вы с врачом ожидали. Новая смесь релаксантов тоже не оптимальна.

Придётся поработать над ней, док.

Ты закрываешь глаза, доверяясь автопилоту такси и теряя ощущение времени. Так проявляется реакция организма, который не воспринимает призывов верить в «светлое технологическое будущее». От вида цветущего сада технологий побаливает голова. Словно аллергия на его цветы…

Через какое-то время, после того как доктор скорректировал состав смеси релаксантов, ты вновь открываешь глаза. И замираешь в оцепенении. Неужели так быстро?

Не понятно, каким образом ты оказался в конце тестового пути – стоящим на входе в квартал со зданиями, меняющими форму. Такси уже далеко. Ты один, а впереди двигающиеся панели домов, будто вращающие пространство.

Как можно было пропустить такое? Геометрия стен и окон необратимо изменилась. Стала неузнаваемой. Этажи сдвинулись относительно друг друга. Дома, устроенные по принципу конструктора, ощетинились подвижными углами. Теперь не узнать квартала, что здесь находился недавно, и не угадать, в какой комплекс превратится подвижное месиво псевдобетонных коробок. Здания, сложенные из вращающихся блоков, закручивают пространство. И от этого хочется стать меньше, опуститься на тротуарную плитку.

Невероятно. По стене ближайшего небоскрёба будто проходит волна. Этажи вращаются, деформируя не только здание, но и восприятие остального мира. На две-три секунды дом становится похожим на огромный, нереальный, неправильный винт, вгрызающийся в условную «землю». Между корпусами соседних стоэтажных близнецов, принимающих форму парусов, оборачивается огромная смотровая площадка в виде кольца: конструкция, которую зовут «оком Саурона» или «Люцифера»[25].

Линзообразное здание, облицованное солнечными панелями, крутится и подстраивается под лучи солнца. Дом, ранее напоминавший гриб на высокой ножке, превращается в подобие бокала.

Здания меняют форму. Но рядом знакомая примета, повреждённый робот, вмонтированный в крутящуюся стену.

– В чём моя цель? – двигаясь по кругу вместе со стеной, спрашивает сломанный робот. – Каков мой номер?

Пустые глаза-стекляшки механизма, в которых едва светится пара точек, осматривают пространство, и вряд ли выделяют из него единственное живое существо. Тебя. Для робота всё одно и то же. Что металл, что живая ткань. Мерцание неона и свет человеческих глаз.

Ты подходишь к стене дома, после того как электромеханический зомби отплывает на три метра в сторону.

Как только твоё тело останавливается, из скрытой ниши в стене выдвигается оптический блок. Навстречу. Электронный датчик на подвижной телескопической штанге. Немного похожий на глаз.

Стены, почувствовав человека, снижают скорость вращения, и лазерный луч, сорвавшийся с оптического блока, ощупывает штрих-код на твоей щеке.

Он напоминает след от когтей хищного зверя, след лапы дракона. Но тебе плевать на предрассудки. Штрих-код чисто символический. Он виден только здесь, в Облаке, в ненастоящих лучах виртуальных сканеров. Он просто облачный символ, способ визуализации данных – строчек нулей и единиц. В знаке закодирована информация. Вся, что нужна для работы: ID-номер, твои полномочия как следователя и оперативника. И кое-что по мелочи.

Готово. Штрих-код считан. Тест окончен.

Я понял, что очнулся, когда вернулись тактильные ощущения. Облако ещё не умело их имитировать. Его возможности пока ограничивались визуальными образами и звуками. Запахи тоже получались плохо.

Господи, какой холод… Казалось, металлическое ложе кушетки проступает сквозь ворс простыни. Так, что мурашки по коже.

Я почувствовал поток лабораторного воздуха. Небольшой сквозняк. Низкий гул вентиляции. И что-то ещё. Чьё-то дыхание… Моё. Оно уже стало свободным, ведь на лице больше нет дыхательной маски, через которую подавался поток аэрозолей. Теперь от них не осталось и следа – вентиляция вытянула пары из палаты.