Бумажный Тигр 3 (СИ) - Соловьев Константин Анатольевич
Лэйд сделал два быстрых коротких выдоха, собираясь с силами. Коу дважды ошибся, но глупо уповать, что он будет ошибаться бесконечно или истратит все патроны. Скорее всего, Коу наделен бесконечной силой, его тело, даже разрушенное и обожженное, все еще функционировало. И будет функционировать достаточно долго, чтобы закончить свою работу.
Точно услышав его мысли, орудия Коу, остервенело терзавшие развороченный стол и стены, вдруг смолкли. Не потому, что их одновременно заклинило или бездонный погреб с боеприпасами вдруг показал дно. Разом, по команде. Видимо, даже сквозь обжигающую пелену ярости Коу сообразил, что лишь усложняет себе работу, пытаясь поразить врага, котором толком даже не видит.
Лэйд с тоской взгляд в сторону двери. Она была всего в нескольких футах, но между ним и дверью, заняв стратегически верную позицию, располагался Коу.
Коу выдохнул поток раскаленных пороховых газов из вентиляционных отверстий. Судя по частичками золы, пляшущих в потоках раскаленного ветра, его легкие давно превратились в уголь и шлак. Может, это и причиняло ему боль, но ничуть не мешало вести огонь. Судя по тому, как тяжело ворочалась его голова, он собирался подождать, когда рассеется дым. И уж тогда…
- Коу! Прекратите это немедленно! Пожалуйста, перестаньте, Коу!
Крамби охрип от крика – видно, кричал все это время, пытаясь заглушить канонаду. Будто полагал, что его слова все еще имеют здесь какую-то силу.
Коу резко повернулся в его сторону. Точно голос Крамби вырвал его из боевого транса, на миг нарушив яростное сосредоточение машины, разорвав ее связь с тлеющими остатками человеческого существа, заключенного в ее стальном чреве.
- Что?
Крамби был неестественно бледен, окровавленные губы судорожно дергались, глотая воздух, но, кажется, он сумел сохранить присутствие духа – ну или некоторую его толику.
- Не вздумайте… Не надо… - прохрипел он, - Прекратите. Послушайте разума, мы не должны…
Звук, доносящийся из опаленной груди Коу, был страшен. Он походил на скрежет дробимых костей, но Лэйд, замерший за руинами кресла, отчего-то знал, что это смех. Смех, который это чудовище исторгает из себя вместе со свинцом и раскаленными газами.
Ступал он тяжело, пошатываясь, но выглядел все таким же огромным и несокрушимым. Несколько стволов, выпирающих из его тела, разорвало, некоторые раскалились добела, но, кажется, это не причиняло ему никаких неудобств. Он все равно оставался чертовой исполинской самоходной батареей.
- Прр-ррекр-ратить? И чего рр-рради я должен пр-ррекратить, мистерр-ррр-р Крр-рамби?
Из его зарешеченной пасти вырывалось шипение. Его издавали не пороховые газы – слишком тихое и влажное. Его издавал язык Коу, ворочающийся в его пасти и касающийся раскаленного металла.
Крамби на миг перестал дрожать. Даже нашел в себе силы поднять голову.
- Потому что я приказываю вам, мистер Коу.
***
Секунду или две Коу стоял без движения, нависая над Крамби и похожий на дредноут, вырвавшийся из адского боя, все еще раскаленный и изрыгающий пороховой дым.
- Пр-р-ррриказываете мне?
Лэйду безотчетно захотелось вжаться еще сильнее в пол. Так, чтобы почти слиться с ним, сделаться крохотным, как букашка, врости в него… Несмотря на то, что оглушительный рев Коу превратился в членораздельную речь, Лэйд ощутил, как по коже стремительно разрастается колючая изморозь. Он вдруг отчетливо ощутил, сколько ненависти было в этих словах.
- Прр-рриказываете мне?
Коу шагнул в сторону беспомощно сжавшегося Крамби, изрыгая раскаленные газы и дым. Сквозь его тлеющую шкуру, служившую оболочкой для боевой машины, то здесь то там прорывалось пламя. Его безумная пальба причинила куда больше разрушений, чем показалось Лэйду изначально, причем не только комнате и ее обстановке, но и самому Коу. Следы разрушения – вмятины в бронелистах, волочащиеся за ним клочья мяса, липкие лужицы масла и крови под ногами – были следами бесчисленного множества рикошетов, поразивших его, но, к сожалению Лэйда, ни одно из повреждений не выглядело критическим.
- Да, - Крамби стиснул зубы, борясь с желанием закрыть глаза, - Это приказ. Приказ!
Он повторял это слово, точно оно было частью охранного ритуала, призванного спасти его от демона из раскаленного металла и обожженной плоти, медленно подступающего к нему, оставляющему за собой груды звенящих гильз на перепачканном кровью полу.
- Ты смеешь отдавать мне пр-ррриказы? Ты, человек, который погубил нас всех?
Крамби явно хотелось сжаться в комок, но, привязанный, он не был волен над своим телом.
- Я виноват, - выдавил он из себя, пытаясь остановить дрожь в коленях, - Господи, я же уже признал! Я же не думал… Не знал… Господи, признаю! Раскаиваюсь! Вы слышите, Коу? Я раскаиваюсь!
Багровый язык Коу, извивающийся змеей за раскаленной стальной решеткой, коснулся прутьев, издав негромкое шипение обожженной плоти. Каждый раз, когда он касался прутьев, на них оставались пригоревшие розовые и багровые клочья.
- Ваше рр-ррраскаянье немного запоздало, мистерр-рр Крр-ррамби.
«Если подливки недостаточно, свинина будет пригорать к решетке. Этого можно избежать, если использовать ложку растительного масла, разведенного с бальзамическим уксусом и…»
Крамби засучил ногами. Его штаны потемнели, Лэйд ощутил резкий запах мочи.
- Боже, Коу… Перестаньте, прошу вас. Это же биржа! Это чертова биржа! Здесь все крадут, все до последнего курьера и клерка! Вы и сами знаете это! Розенберг… Господи, только за последний год он присвоил три тысячи фунтов на самых простейших схемах! Кольридж! Он каждый месяц прибирал по пять-шесть сотен! Все крали! Даже этот сопляк Синклер! Это биржа, чтоб вас, а не богадельня! Она существует для того, чтоб перекачивать деньги! Прорву денег! Неужели вы думаете, что здесь работают люди с чистыми, как у ангелов, руками?
Коу тяжело выдохнул, в воздух посыпалась копоть.
- Поберр-ррегите дыхание, мистерр-рр Крр-ррамби, - посоветовал он, - Дыхание вам потрр-рребуется для кр-рррика, а кр-рр-ричать вы будете долго…
- Месяц назад мы заработали восемь тысяч на документарных акциях, но передаточное распоряжение было фальшивым! Вы знали это, вы сами нашли специалиста по поддельным подписям!
- Мистер-р-рр Крр-ррамби…
- В июле мы стимулировали повышенный спрос на табак и копру через агентов, которых внедрили к конкурентам! Мы вбросили лживую информацию об эмитентах и снимали на этом сливки! Сорок тысяч за один только месяц! Мы годами лгали нашим клиентам и вкладчикам, водили за нос контрагентов, подсовывали ложную информацию фискалам! Мы все крали, Коу! Но так работают все большие компании. Те жалкие четыре сотни, что я присвоил – это даже не капля в море, это…
Коу остановился перед Крамби. Кремальеры, утопленные в опаленной плоти, негромко зажужали, внося поправки в прицел. С такого расстояния он не промахнется, понял Лэйд. На таком расстоянии исключен промах. И даже если он выстрелит холостыми, жара, вырвавшегося из стволов, будет достаточно, чтоб превратить Крамби в крохотный трепещущий на стуле факел.
- Дело не в четырррр-ррех сотнях, - проскрежетал Коу, с лязгом загоняя патроны в патронники, - Вы погубили нас, когда убили мистерр-р-ра Олдрр-рриджа.
***
Зубы во рту Крамби залязгали.
- Я… Прекратите, пожалуйста… Вы же знаете, я… Довольно!
Коу приблизил к нему свой страшный лик из раскаленной стали и горелой плоти. Кожа вокруг броневых пластин съежилась и потрескивала, в пробоинах клокотали, бессмысленно сокращаясь, обожженные мышцы. Даже голубые глаза, казалось, спеклись внутри стальной скорлупы – они выглядели пластмассовыми, тусклыми, точно бусины, инкрустированные в горелое мясо.
- Не разыгр-рывайте невинность, мистер-рр Крр-рамби. Вы убили Олдр-рриджа. Не сами – моими рр-рруками. Вы полгода отпрр-рравляли ему вино, отр-ррравленное мышьяком. Лошадиными дозами мышьяка. Надеялись, что яд сведет его в могилу. Но он был слишком хитеррр-рр, а может, яд слишком медленно действовал. И тогда вы прр-рриказали…
