Баллады старого катафалка - Константин Чиганов
— Я вас где-то видел? Вроде бы недавно. Это вы звонили? Что еще за беседы, теперь? Что вы хотели от моей дочери? Если вы про ее долги, то я оплачу. Если про ее грехи, подите к черту.
Артем считал себя бессердечным человеком, но в его груди что-то закололо от жалости и невольного уважения. Кремень.
Он поднял взгляд на кусты за скамьей, ага, так, собрался и сказал, неожиданно даже для себя:
— Андрей Михайлович, у вас сердечники в роду были? Или инсульты?
— Ннет, кажется, ничего… — от такого начала даже в своем состоянии Ставер немного опешил и ответил автоматически правду.
— Тогда оглянитесь, пожалуйста. Медленно.
Там стояла Ангелина, держа в руке темные очки.
— Пап, — сказала она, — пап, это я, я живая.
И заплакала.
Артем опасался, не придется ли звонить "скорой", но старший Ставер не зря ворочал губерниями и миллионами. Он только на пару секунд замер с отвисшей челюстью. А потом Ангелина шагнула к нему и обхватила за шею, что-то горячо зашептала, и Артем поскорее отвернулся.
Ему было неудобно. И тягостно оттого, что история для него кончается, и хорошо, конечно, что хорошо кончается. И они разойдутся, как в море корабли. Что у них общего? Вот кот Ося, мохнатый предатель, наверное, будет по ней скучать. Переживет.
Он поднялся и хотел уже тихонько уйти.
— Стоять! — хлестнул нежный голос со стальной сердцевиной. — Куда это ты собрался, робкий герой? — Ангелина смотрела на него прищурясь, — нет уж, ты в ответе и так далее, забыл? Папа, познакомься, этот дезертир — Артем, это он меня спас. И с тебя причитается полцарства и коня в придачу. Я не шучу, он этого заслуживает.
Ставер встал, шагнул к нему… и вдруг обнял, как родного, прошептав "спасибо". Так, как Артема родной отец, сгинувший в нетях, не обнимал.
Девушка усадила ихобратно. Они еще о чем-то пошептались со Ставером-старшим, Артему показалось, мелькнули слова "Вадим" и "козел". Потом Ангелина сказала уже обычным голосом:
— Пап, я хочу знать, кто со мной это сделал. Мне нужны деньги и телефон.
Ставер без слова достал смартфон в кожаном чехле и бумажник. Геля порылась в нем и протянула Артему золотистую банковскую карточку.
— Это теперь твоя, на расходы. Там немного, тысяч триста, но для начала хватит. И не вздумай отказываться. Пин два два один один, нетрудно.
Она вздохнула. Вытерла остатки слез.
— А являться с того света рановато. Стоит узнать кому-то, такой хай поднимется! Очень уж многие меня помнят. Послушай, пока мы не найдем эту тварь, ты мог бы меня приютить? Серьезно, у тебя мне будет безопаснее всего.
— Нууу… — протянул Артем, чувствуя, как на лицо лезет преглупое довольное выражение, — опять же, Ося к тебе неравнодушен.
— Обещаю, что буду убирать и готовить! Я хорошо умею, ты не думай. Не настолько я избалованное дитя-цветок. Я даже лоток могу убирать, если ты не любишь.
— Ося интеллигент, он гадит только на улице. Нарисуешь мне его портрет анфас?
— Обещаю. — Она подняла и скрестила пальцы.
— Тогда ладно. Поживи пока.
[1] дьявол (гаит.)
[2] М. Веллер "Положение во гроб"
[3] Р. П. Уоррен "Вся королевская рать"
[4] Так проходит (лат.)
[5] грязное колдовство (гаит.)
[6] полные идиоты (гаит.)
[7] мусор (гаит.)
[8] причиндале (гаит.)
[9] несчастная девочка (гаит.)
Глава 4
Баллада о вечной дороге
Я буду ждать тебя там, где ты скажешь мне,
Там, где ты скажешь мне,
Пока эта кровь во мне, и ветер в твоих ветвях,
Я буду ждать тебя, ждать тебя.
БГ "Танцуй"
1
Катафалк у больницы дело, в общем, житейское, печальное, но особого внимания не привлекающее.
Катафалк у больницы около полуночи выглядит немного странно, выдача трупов там в другое время, если и не с трех до четырех, то точно не ночной порой. Но и разглядывать угловатого лаково-черного мастодонта на закрытой частной территории было некому.
На воротах со стеклянной будочкой Артема и его экипаж корректный молодой человек в черной форме и с проводком за ухом пропустил без единого слова. Современный автоматический шлагбаум, выкрашенный люминесцентными оранжевыми полосами, поднялся и опустился за тяжелой машиной.
Двухэтажное кремовое здание за надежным высоким забором, там, где предпочитают лечиться люди с большими деньгами и большой нелюбовью к посторонним. Артем подал Кадиллак к служебному входу, все как описала Ангелина. Приспустил стекло, выключил мотор и приготовился ждать. Ночь была ясная и теплая. Месяц рожками показывал У, если провести через них черту, убывает, паршивец. В маленьком парке вокруг больницы цвела сирень и душистый табак, странное сочетание запахов. Словно духи с папиросами эмансипированной кокетки.
А. В неярком свете фонариков вдоль дорожки показалась высокая, изящная фигура с золотыми волосами. Процокала к катафалку, Артем вылез и вытянулся во фрунт.
— Привет, мэм-сагиб, портшез прибыл.
Она коснулась воротника его куртки узкой рукой и чуть улыбнулась. В темном брючном костюме, судя по простоте, безумно дорогом, Ангелина казалась выше и старше.
— Они сейчас будут. Врачи так удивились. К ней никого кроме нас двоих не пускают.
— Но бабло побеждает зло?
— Точно, мойЛанселот.
Из двустворчатых дверей служебного хода появился ее отец, все в той же курточке. Легко спустился по пандусу, подошел и осторожно взял дочь под руку.
— Ну паап.
— Извини. Все еще боюсь, ты исчезнешь. Утром чуть не двинулся, подумал, ты мне приснилась вчера. Сразу звонить.
Артем отвел гостье вторую спальню, так что устроилась она довольно комфортно. Закупилась продуктами и дорогим алкоголем, и приготовила на ужин паэлью с креветками. Как ни странно, отличную. В принципе, не будь она миллионершей, можно бы идти в шеф-повара, Артем, подняв за ее здоровье бокал красного, так и сказал, и почему-то ее смутил. Кот Осирис новую стряпуху оценил тоже, креветок он еще не пробовал.
— Ну, я на вас полагаюсь, с вашим ээ… другом, — Ставер теперь излучал уверенность и Артем представлял, каким он был, когда строил свою империю. За дочь он, конечно, без колебаний спалил бы город со всеми жителями, от мала до велика.
Хлопнули двери, пара несуетливых рослых санитаров в зеленых комбинезонах, шапочках и масках, выкатили на крыльцо сооружение, какое и каталкой-то не назовешь, скорее самоходный комбайн. Хромированные трубки, резиновые колеса, какие-то ящички с огоньками в изголовье, они осторожно и быстро спустили драгоценный груз к катафалку. Артем уже открывал заднюю дверь.
— Вот. Это моя мама. Познакомься. Ксения. Мам, это Артем, он хороший… — Голос у
