Джим Батчер - Холодные деньки

Но Сарисса бы не выжила.

У меня была лишь одна реальная возможность победить — быстрое и ошеломительное нападение. Если бы я ещё до драки смог вывести из строя одного из этих типов, то превратил бы задачу из невыполнимой в просто сложную. Это значило бы, что у меня мог появиться шанс спасти девушку.

Конечно, при этом я мог невольно нарушить закон Мэб. Я хвалился, что могу открыть Проход и, если всё сложится, как надо, то, возможно, и смогу, но не раньше, чем Ободранная башка и огр подойдут поближе.

И тут раздался звук: визг и рёв безжалостных труб, звучащих так, как будто бы музыкантов били солёными плетьми. Мне потребовалась целая секунда, чтобы понять, что это были никакие не инструменты. Вместо них над точной копией моего любимого кресла у левого подлокотника кристаллы выталкивали сами себя изо льда, крича, когда лёд менял форму. Ледяные шипы поднялись до половины купола и вздрогнули, когда центр новоявленного утёса вновь сместился. Всполохи синего, зелёного и фиолетового цветов метались и кружились внутри острых зубцов, рассыпая диковатое сверкание калейдоскопа. Северное сияние завораживало и ослепляло одновременно, а маленькие световые шарики как будто надеялись, что однажды вырастут и станут в два раза более блестящими.

Мэб вышла из глыбы льда, словно пройдя между тонкими занавесками. Она была в строгой одежде: в мантии опалово-белого цвета, опоясанной сросшимися кристаллами льда. Ледяная корона возвышалась над её лбом, белые волосы ниспадали прядями вокруг лица, напоминая снег на горной вершине. Она была отстранённой и холодной, безупречной, восхитительной и беспощадной, как залитый лунным светом снег.

Она замерла на мгновенье, оглядывая пещеру. Потом села, нарочито медленно и царственно, а лёд внутри шипастого купола сам собой перестроился в сиденье трона. Она села на него, и лёд снова завизжал, словно несколько терзаемых фанфар.

Каждая голова в пещере повернулась к ней. Все сидхе вокруг меня, включая Красную Шляпу и его приспешников, преклонили колено. По всему залу весь Зимний двор сделал то же самое, и внезапно только несколько людей остались на ногах. Я был одним из них. А также Эрлкинг, Крингл и Старейшина Бебека, хотя каждый из них склонил голову, признавая власть правительницы Зимних. Я понял исходящий от них намёк, но смотрел в оба.

Я заметил, что Мэйв стояла лишь в футах сорока или пятидесяти от неё, на ледяном возвышении, сформированном по подобию книги в мягкой обложке, выпавшей из моего книжного шкафа. Мэйв была на идеальной позиции, чтобы видеть стычку между шайкой Красной Шляпы и мной.

Она даже не поклонилась. Потягивала что-то льдисто-голубое из фужера для шампанского и полностью проигнорировала явление своей матери — но я мог почувствовать её злобу, кипевшую по отношению ко мне, хотя она даже не смотрела прямо на меня.

Мэб изучала меня и моих «приятелей» целую минуту, ничего не говоря, и в этой тишине можно было услышать капание жидкостей, падающих с составных частей Ободранной башки на ледяной пол.

Мэйв повернулась к матери и допила своё голубое шампанское. Она ничего не сказала, её движения и реакции внешне казались плавными и спокойными, но можно было почувствовать, как она внутренне ухмыляется.

И вдруг меня осенило. Получается, первая попытка Мэйв ввязать меня в стычку внутри Двора была для отвлечения внимания. Она хотела, чтобы я сосредоточился лишь на ней, возбудив для начала своей безумно высоковольтной телепатической трансляцией сексуальных движений. Вот почему я не смог рассуждать здраво и вовремя отреагировать, когда Красная Шляпа подскочил ко мне со своим сюрпризом.

Мэб внимательно смотрела на Зимнюю Леди ещё целую минуту. Затем улыбнулась и чуть-чуть склонила голову перед дочерью, выражая расположение.

— Хорошо сыграно, — пробормотала Мэб.

Она даже не повышала голос. В этом не было нужды. Это сделал за неё лёд.

Её взгляд переместился на меня, и, несмотря на то, что она была достаточно далеко от меня, чтобы различить какие-либо детали, я каким-то образом понял, что именно означает выражение её лица: я сам позволил втянуть себя в эту неразбериху. Поэтому выкручиваться должен был самостоятельно.

Я был сам по себе.

Мэб обратила взор на остальных в зале.

— В этот день празднования Дня рождения нашего новоиспечённого Рыцаря Мы передаём ваши приветствия всем и каждому, уважаемые Лорды и Леди Зимы. Рады принимать вас снова в Нашем доме. Как Мы уже видим, празднование идёт полным ходом, — она откинулась на троне и прикоснулась пальцем к губам, как если бы её заворожила увиденная сцена. — Мы просим вас больше не вынуждать прерывать его Нашим появлением.

Затем томно воздела руку:

— Мы повелеваем продолжать празднование.

Круто.

Я повернулся лицом к Красной Шляпе, следя за его молодцами краем глаза, и попытался придумать что-нибудь, что угодно, что позволило бы нам с Сариссой выйти целыми из этой заварушки.

Ободранная башка снова присел, явно готовый к атаке. Его разномастные когти в предвкушении впивались в пол. Огр развёл и снова сомкнул свои ручищи. Это прозвучало как будто хлопки готового попкорна. Красная Шляпа снова выпрямился, одновременно с лёгкостью подняв на ноги Сариссу.

А я был одет в смокинг.

Блин-тарарам.

Стало очевидно, что если я хочу выжить, то должен начать свою собственную игру.

Голос Мэб прозвучал гортанным мурлыканьем:

— Музыку. Позвольте Нам увидеть танцы.

Глава 7

Шансы были паршивыми. Откровенно паршивыми. Все трое смертоносных фэйре готовы к броску, и неважно, кого из них я устраню первым — прогноз для Сариссы был неутешителен. Заиграла музыка — тихая поначалу, она медленно взращивала своё присутствие.

Я отчаянно нуждался в чём-то, что изменит правила игры.

Фактически…

Это было единственное, в чём я нуждался.

Фэйре всегда стремятся к закулисным интригам и подвохам, в чём я в очередной раз убедился пару минут назад. Но у них есть ещё одна весьма характерная черта — они любят играть в игры.

— Почему бы нам не сделать всё интереснее? — громко сказал я. — Полагаю, что никто не станет возражать, если мы добавим в наш спор элемент игры?

Ух ты, все присутствующие в огромном помещении замерли, как будто после вдоха у тысячи фэйре сковало горло. Я на физическом уровне почувствовал легкую волну воздуха, когда все одновременно повернулись в мою сторону, заполняя пещеру своим жгучим вниманием. Синхронно изменился темп музыки, оркестр приглушил струнные и убавил ударные.