Герцог на счастье - Ива Лебедева
Сначала это был взгляд человека, обнаружившего утром в своей постели незнакомую красивую бабу. Ничего страшного, невероятного и неприятного. Со всеми бывает. С ним, судя по реакции, тоже.
Потом, чуть проморгавшись, Кеннет разглядел мое лицо. Узнал. Испуганно распахнул ресницы. Даже попытался промычать что-то вроде «где Селестина?». Понятно, вспомнил, кто я такая, и решил, что соблазнил нимфетку. Обалдел и пришел в ужас.
Вот только едва Кен попытался заговорить, как боль в горле живо напомнила, что же произошло на самом деле. И мужчина мгновенно застыл, напряженно глядя на меня.
— Вам снились кошмары, — пояснила я, осторожно отнимая руку. Герцог удивленно глянул на собственные пальцы, сомкнутые вокруг моего запястья. Отпустил. Нахмурился, глядя на посиневшие отпечатки.
— Ничего страшного. Со временем пройдет. Сейчас вам надо выпить лекарство, умыться и поесть. Наверняка Ховард принесет какой-нибудь бульон… а мне пора.
И, воспользовавшись тем, что меня больше никто не держит, я ртутным шариком скатилась с кровати. Где мой халат? Или черт с ним, до соседней двери и так добегу?
Судя по сдавленному кашлю за спиной, халат все же стоило поискать. А еще лучше — не снимать вовсе, когда я вчера полезла к мужу под одеяло. Потому что ночные сорочки здешних дам сшиты из той же полупрозрачной нежной ткани, что и трусы у мужиков. Толку, что до пят и с рукавами, если просвечивает все самое интересное?
Впрочем, то, как Кеннет оценил мои новые достоинства и прелести, мне понравилось. Кашлял он уж больно выразительно. Может, что и сладится, кроме расследования. К тому же такой живой интерес к женскому телу демонстрирует успешное выздоровление его собственного.
Интересно, какая у нас разница в возрасте? Оливия выглядит совсем девочкой, а герцог — мужик в самом расцвете сил. Ровно настолько, чтобы даже такая старая бабка, как я, не считала его «слишком молоденьким».
Под эти мысли я миновала кабинет и без всякого стеснения высунулась в коридор. Два шага до своих покоев. Ну кого можно успеть встретить?
М-да. Есть кого.
— О… Оли…вия… — на моей памяти Селестина заикалась впервые. — Ты… вы… вы консумировали брак?!
— Извини, но это наше личное дело. — Я прибавила скорости и скрылась за своей дверью раньше, чем бывшая подруга успела опомниться.
М-да… про консумацию надо бы не забыть. Сколько нам на это дело выделили, тридцать дней? Считая со вчера? Хоть календарик на стену вешай, чтобы дни вычеркивать. А то увлекусь расследованием и про главное забуду. Как про квартальный отчет по раскрываемости. Сколько раз начальство шею мылило, прежде чем я научилась сочетать азарт ищейки и правильно, а главное, вовремя оформленную документацию? Много. Аж первые лет пять.
А здесь шею мылить будут не мне, причем не фигурально, а в самом прямом смысле. Так, ладно, на стену ничего вешать не стану, но в блокнотик запишу. Только для этого надо завести блокнот.
Кстати! А где вещи Оливии? В доме брата, я так полагаю? Ну да… надо бы послать за ними.
За этими мыслями я успела одеться. Благо платье моя предшественница носила простенькое и недорогое, услуги горничной не требовались. Все застежки спереди. А снимала я наряд вчера не просто так. Внимательно смотрела, что где привязано и пристегнуто. Складывала в том порядке, в каком утром стану надевать. Не всю же дорогу полагаться на память Оливии.
Покончив с туалетом, я вышла к завтраку. К счастью, Джоана успела накрыть его в малой столовой. И там меня ждал только брат, успевший приехать с утра пораньше. Деловитый такой, собранный. Ему на работу-то не надо? Или отгул взял?
— Доброе утро. — Настроение было необычайно приподнятое, я с удовольствием проследила, как Джоана наливает мне кофе в чашку, и подхватила с блюда слоеную булочку. — Ты приехал, чтобы помочь мне разобраться с банковскими делами, да?
— Верно. — Улыбнувшись, мужчина благодарно кивнул, когда я взяла кофейник и сама налила ему кофе. — И не только с банковскими.
— Спасибо! А Селестина где? — Не то чтобы я хотела видеть «подружку». Но ее отсутствие показалось мне странным.
— Уехала куда-то. Очень спешила, — буркнул брат, увлеченно намазывая булочку маслом.
— Спешила?
— Да, знаешь, странно. — Винсент прервался и нахмурился. — Я никогда не видел ее без фамильного экипажа. Она всегда приезжала за тобой только в карете с гербом, даже если вы собирались посетить торговые ряды напротив дома. А тут, как раз когда я сходил с извозчика, выскочила из ворот поместья словно ошпаренная.
— Понятно…
На самом деле все очень запутанно. Возможно, Селестина побежала кому-то докладывать о том, что я уже переспала с мужем? И после этого у нас с Кеннетом начнутся проблемы. Или ее срочный отъезд объясняется чем-то более банальным?
— Мы поедем сразу в банк? — уточнила я, допивая кофе.
— Мне бы хотелось, чтобы ты заехала домой, — серьезно ответил Винсент. — Мальчики скучают по тебе. Но сначала дела. Нам надо посетить банк и академию.
В памяти резко всплыли слова блондина-следователя. Стало подозрительно, отчего все же брат не на работе. Неужели уже уволили?
— А у тебя не будет неприятностей из-за моего замужества? — виноватые нотки поневоле прозвучали в голосе. — Я понимаю, что об этом поздно спрашивать, но…
— Глупости, — улыбнулся Винс. — Возможно, я не самый лучший муж и брат. Но на службе меня ценят очень высоко. К тому же, — добродушная улыбка мужчины сменилась на саркастическую, — вряд ли они найдут кого-то еще, готового тянуть на себе все, что волоку я, за выплачиваемое мне жалованье.
— А в школе у мальчиков не будет неприятностей?
— Пока они на домашнем обучении. — Винс озабоченно нахмурился, и в его взгляде отчетливо проявилось беспокойство. — Дальше разберемся.
— Сразу после банка мы поедем домой, — объявила я, резко вспомнив подробности, связанные с болезнью племянников Оливии. — Вызовем того врача, на которого постоянно не хватало денег. И начнем лечение. Даже не спорь! — Встав, я подошла к брату и уверенно положила ладонь ему на плечо, удерживая от возражений. Но их не последовало. Винс лишь вздохнул и ласково погладил меня по руке.
— Ты изменилась, — признал он, заставив меня напрячься. — Мне всегда казалось, что мы оба похожи на отца. Но со вчерашнего дня ты очень напоминаешь нашу мать. — Уф, отлично, прямо от сердца отлегло. Хорошо, что Винсент сам нашел подходящее объяснение происходящим со мной метаморфозам. — В критические моменты она вела себя точно так же. Служила нам всем надежной опорой. Мне очень стыдно, что я не унаследовал ее решительность и напористость.
— У тебя много других достоинств. — Наклонившись, я исключительно по-братски поцеловала Винса в щеку. —
