Черный пудель - Дмитрий Александрович Самгин
— Да, прав ты. — Усмехнулся Игорь и в пол голоса закончил. — Сейчас главное не боятся. А мы и не боимся. — Снова усмехнулся он и взглянул сначала на стену черного леса за стеклом, а затем на профиль сидевшего рядом парня, который также быстро взглянул на него.
Опель поймал фарами подпрыгивающий по ухабам грунтовой дороги блестящий бампер копейки, где сидящие тыкались вперед, когда тормозили на очередном ухабе. Одна освещенная улица поселка осталась позади и за двухэтажными домами начались гаражи, которые кончились длинным неровным забором и резким спуском вниз по совершенно разодранной ливневыми стоками дороге. За долиной реки угольное небо прижалось к берегу, где огни деревни были рассыпаны по склону не крупными светящимися изнутри квадратами. Дома угадывались белёсыми пятнами и купол церкви без креста раздулся как воздушный шар проткнутый сверху из которого все выходил воздух, выходил и все ни как не кончался, не желая отдавать и выпускать в пустую темноту жизнь, рождая её изо всех сил бесконечно спокойно.
Крутой склон закончился и дорога стала спокойней, но ни фары не нащупывали в темноте цели их пути, ни взгляду не удавалось проникнуть за границы жалкого света слабых фар. Наконец копейка сдалась, прижалась к обочине, из окна махнули отдавая знак ехать первыми и «Опель» осторожно обогнув её стал уверенно выбирать дорогу в темноте.
Фонарь за приоткрытыми воротами освещал бело голубой бок растворявшегося в темноте дебаркадера, на который с берега был перекинут узкий трап. Опель свернул вправо возле ворот, а Жигули подъехали к ним вплотную. Женька вышел вглядываясь в темноту и прислушиваясь к шуму ветра в лесу что подымался по склону стал отворять ворота шире. Рядом, за навесом под которым стояли лодки залаяла собака и где то наверху хлопнула дверь.
Женька закрепил ворота и жигули первыми въехали под фонарь. Собака средних размеров с черным боком выскочила откуда то со склона и грозно рыча бросилась на него. Черный пудель на мгновенье померещился ему в темноте и ужас задрожал во всем теле. Деваться было уже некуда, и он оказался между забором, открытой створкой ворот и берегом реки. Он попытался отбиться от набегавшего и рычащего зверя и даже попал ей в жесткий бок, но собака огрызнувшись, отскочила в сторону и, схватив Женьку за ногу, рванула мордой. Женька вскрикнул от боли и даже шум деревьев на склоне не смог заглушить его крик. Собака кинулась на него снова, но он увернулся и оттолкнувшись от сетки попытался ударить её теперь в голову. Собака отскочила, и тут на помощь Женьке подоспел Игорь с нетолстой корявой палкой. Палка попала псу по голове, и тот визгнул и, поджав уши, шарахнулся в темноту.
Махая длинной палкой в полумраке, Игорь отогнал собаку дальше, а откуда то сверху уже кто-то спускался и звал её звонким испуганным голосом.
— Тархан фу, Тархан, фу я сказал.
Все приехавшие собрались возле ворот, где Женька вытирал кровь с ноги и подкатывал разодранную брючину, когда человек в непривычно длинной черной одежде вышел из-за навеса.
— Укусил все-таки, мерзавец. Да сильно то как, до крови. Так, на дебаркадере аптечка. Сейчас за ключом схожу и перевяжем, а потом отвезу вас в больницу. Тут не далеко. Юрий Викторович это вы?
— Нет, это я тебе звонил. Андрей. Здравствуй. — Юрка улыбаясь протянул монаху руку и тот, прищурив глаза с интересом посмотрел сначала на него, а затем на всех остальных. — А это Анатолий. Помнишь?
— Да, да, кажется узнаю. Да, да. Узнать можно. Ну, так. Что здесь то стоять. Ну, вы давайте наверх, а я быстро за ключом и в мед пункт.
— Не надо в больницу, да и какая тут больница. Давайте перевяжем, а в больницу утром.
— Ну, наверное. Ладно. Тархан точно не бешенный, хоть и глупый пес, а рану обработать надо. — Монах пожал всем руки и через пол минуты с ключом уже открывал дверь на дебаркадер. Пока монах с Женькой пошли в медпункт остальные перегнали машины под навес, закрыли ворота и нашли ту длинную лестницу, которая вела в темноту и вверх, и кончалась где то там где подсвеченную фонарём можно было угадать церковь с синим куполом и где нервно лаяла собака. Вслушиваясь в этот лай никто не спешил подымиться. Монах с Женькой вернулись минут через десять. Повязка на ноге Женьке белела в темноте, но шел он уверенно хоть и не спешил быть впереди. Монах стал подыматься первым, а на самом верху прибавил шагу и скоро лай собаки перебрался куда то в глубь двора.
— Ну, все, я её привязал, не бойтесь.
— Андрей, — начал быстро Юрка, когда они подошли к старому двухэтажному дому с потушенными окнами. — Нам бы троим переговорить где-нибудь спокойно, а ребята пока покурят или перекусят. Если можно конечно. Есть такая возможность?
— Ну, хорошо, конечно. — Тихо проговорил монах, тепло и внимательно взглянув на Юрку, и стал открывать дверь. Когда зажегся свет, за дверью оказался небольшой коридор в начале которого прижался к стене массивный шкаф для одежды и дальше в полутьме несколько дверей.
— Ребят, вы идите в столовую, там холодильник и печка еще теплая. Все что найдете берите, только с электроплиткой осторожно, она не совсем работает. — Он открыл первую дверь и включил свет в комнате. — Ну, а мы дальше. Пойдемте. — Комната была небольшой, но уютной с книжным шкафом, массивным столом и четырьмя старыми, темными, массивными стульями.
— Вы подождите здесь, а я быстро переоденусь и вернусь. Неправильно если я вот так буду. Пока вон книги посмотрите. Есть старые, сейчас таких не найдете.
— Сейчас не найдем? Ты в городе давно был? Сейчас можно такие книги найти, что тебе и не подумать. Приезжай ко мне покажу…
— Да? — Усмехнулся Андрей и быстро, еще раз осмотрев гостей, вышел.
— Ну, что дальше. Он вообще понимает зачем мы приехали? Или думает что просто в гости. — Быстро обратился к Юрке Толик, лишь дверь закрылась.
— Понимает. Должен понимать. — Как то неуверенно проговорил Юрка.
10
Андрей вошел так же осторожно как и вышел держа что-то
