Не ходи к гадалке, Лиззи! (СИ) - Герасимова Галина Васильевна "oginen"

— Заботься о своих любовницах! — огрызнулась Лиззи. Пятна с юбки точно было не вывести, да и Остин уже заметил ее и помахал рукой. — Не лезь в мои дела. Или, клянусь, я сама познакомлю твою следующую паcсию с родителями!

Габриэль снисходительно улыбнулся, как часто делал в споре с младшей сестренкой, и ей захотелось треснуть брата ридикюлем. Но не вышло. Остин подошел совсем близко, и Лиззи пришлось натянуть самую милую улыбку, на какую способна.

***

Кэб нещадно трясло по рытвинам и ухабам, и Лиззи, молчавшая всю дорогу, почувствовала себя неуютно в присутствии жениха. Он, весь такой чистенький, опрятный, — и она, в заляпанной травой и землей юбке и грязью под ногтями. Времени, что бы заехать домой и переодеться, не было. Лиззи отвернулась к окну, поглядывая на пыльные мощеные улочки города и искоса бросая взгляды на сидящего напротив мужчину. тот нервно мял в руках платок, то и дело прикладывая его к потеющему лбу, и смотрел на нее, словно хотел о чём-то спросить.

Лиззи в волнении сжала ручку ридикюля. Если подумать, они впервые так надолго остались наедине. Да, у них были совместные прогулки по саду, танцы, во время которых они поддерживали светскую беседу, и даже подобие переписки — последняя, правда, закончилась на втором письме, толком не начавшись. Но тогда за ними был родительский присмотр.

А сегодня никакого надзора! Вдруг Остину надоест держаться в стороне, и он решит проявить симпатию? Помолвка была его инициативой, и Лиззи тешила себя надеждой, что нравится будущему мужу. Хотя в последнее время верилось в эту сладкую догадку всё меньше.

— Не хочешь ни о чем меня спросить? — не выдержала девушка напряженного молчания. Он забрал ее с места преступления. Неужели ему неинтересно, как она там оказалась?

— ты действительно беcстрашная, — признал Остин с долей удивления. — Когда со мной связался посыльный от Габриэля, я места себе не находил. Думал, придется приводить тебя в чувство, нюхательные соли взял. — Он вытащил из кармана и продемонстрировал крохотный флакончик. — А ты такая спокойная. Не боишься, что там мог быть убийца?

Лиззи пожала плечами. Ей не впервой было совать нос в расследования. Чуточку страшно, но она ничего не могла сделать с неуемным любопытством, толкающим лезть в очередную авантюру.

— там же полиция кругом, да и Габриэль за мной присматривает. Что может случиться?

— Всё что угодно! тебя могли столкнуть со скалы, похитить, что бы шантажировать Габриэля! твой брат не всесилен и, к сожалению, имеет слабые места. Если бы преступник решил тобой прикрыться?

— Хочешь сказать, я — слабое место?

— О тебе хочется заботиться, Лизетта, — улыбнулся ей Остин и тут же испортил всё впечатление: — Но я попрошу тебя не лезть в это дело. — Он потер гладкий подбородок.

— ты о чем?

— Прошел слух, что из воды достали рамолку, а знакомство с рамолами до добра не доводит, — нравоучительно заметил он. — Мне доводилось пересекаться с этой братией. Ворюги и мошенники. Не хотелось бы, что бы моя невеста общалась с таким отребьем.

Его слова неприятно царапнули слух.

— Я бы не спешила грести всех под одну гребенку, — заметила она, поджав губы. точь-в-точь, как делала миссис Уоллис, когда сердилась.

— Похоже, тебе заговорили зубы. — Остин посмотрел на нее едва ли не сочувственно. — Не смущайся, это бывает почти со всеми. рамолы такой народ, что мертвого разговорить могут, а живого уговорят отдать всё до последнего медяка. Нет-нет, не спорь, я вижу, что тебе не нравятся мои слова, но это правда, — он развел руками.

— ты так уверенно об этом говоришь!

— Лизетта, не дай себя обмануть. Я не припомню ни одного достойного рамола. А я, поверь, встречал их немало. Они толпами осаждают департамент. Пытаются выпросить бумаги на жительство, на пособие, жалуются, а порой устраивают драки. Некоторые наши гости боятся зайти в здание, если видят их у входа!

— так может, надо впустить их и выслушать, чтобы они не осаждали крыльцо? — не стерпела Лиззи.

— Как по мне, их давно пора выслать в колонии, — отрезал Остин.

Если он думал, что его горячая речь поможет Лиззи осознать собственную неправоту, то ошибся. Не то чтобы рамолы ей нравились. Признаться честно, они пугали ее: яркие, бесшабашные, с громкими голосами и заливистым смехом. Но иногда, наблюдая издалека за их шумными компаниями, Лиззи отчаянно хотела присоединиться и совершить какое-нибудь безумство. Прокатиться галопом на лошади по залитому утренним солнцем лугу, сплясать боcиком у костра или спеть песни под луной, аккомпанируя на мандолине, сидя в обнимку с любимым человеком.

Похоже, подбить на подобные безумства Остина у нее не получится.

— Ни одного? А как же миссис Дорис? — припомнила Лиззи жену известного в Хостфорде барона. тот женился на красавице-рамолке вопреки сплетням, и его жена частенько выходила в свет.

— Госпожа Дорис? та самая, без которой не обходится ни один скандал на званых вечерах? — Остин посмотрел на Лиззи с легким осуждением. — Это лишь ещё одно доказательство, что рамолам не место в приличном обществе. Пусть госпожу Дорис обучили этикету, но она как была дикаркой, так ею и осталась.

— Она просто выражает свое мнение.

— рассказывая, как пасти гусей? Или объезжать коней? Матушка говорила, что однажды Дорис не постеснялась обсуждать присутствующих в зале мужчин с точки зрения их… кхм, мужской состоятельности. — Он покраснел, осознав, что ляпнул, и снова вытер лоб. — Прости, Лизетта, не нужно было тебе об этом рассказывать. Закроем тему. Просто постарайся не связываться с рамолами. Я ведь не о многом прошу. — Остин наклонился к ней и накрыл ее ладонь своей. — Скоро мы поженимся. Давай научимся уважать желания друг друга.

— Почему-то эти желания только твои, — не сдержалась Лиззи и выдернула руку. Она ждала, что он извинится, но Остин словно не расслышал, и до улицы Фонарщиков они доехали, не проронив ни слова.

***

Выбранный для покупки дом впечатлял. Лиззи думала, что это будет небольшой коттедж из тех уютных новостроек, которых в последнее время становилось всё больше: в два этажа, с крохотным, прямо под окнами разбитым садиком, большими окнами и черепичной крышей. Но у жениха оказалось свое мнение о комфорте.

Особняк был основательным и старинным. В подобные места принято входить с высоко поднятой головой, надменно кивая вышколенной прислуге. Пожалуй, по размеру он превосходил их собственный дом. А на сад Лиззи и вовсе смотрела с затаенным восторгом. Из-за того, что особняк долгое время стоял без хозяев, ухоженные кусты превратились в дремучий кустарник диких роз. таким обычно зарастали башни принцесс из детских сказок. Стоял удушающе-сладкий запах, а над цветками жужжали пчелы.

Правда, кто-то не поленился расчистить дорожку к дому, и пробираться сквозь колючий лабиринт не пришлось.

— ты же говорил, что выбрал небольшой дом.

— так и было, — немного виновато откликнулся Остин. — Но утром мама увидела купчую, и…

И решила, что небольшой дом будет недостаточно вместителен для ее оранжереи, — догадалась Лиззи, почти слыша, как рушится на части карточный домик ее личного счастья. А она так надеялась, что не будет находиться под постоянным надзором свекрови!

— больше никаких сюрпризов? — потерянным голосом уточнила Лиззи.

— Нет!.. только мне пришлось сказать, что переезд был твоей идеей, — признался Остин, вбивая последний гвоздь в крышку ее гроба.

Стоило кэбу остановиться, а им выбраться из экипажа, как из дома вышел немного субтильный мужчина с тоненькими черными усиками и поспешил навстречу. У него и глаза были черными, и болтал он непрерывно. будто жук жужжал. Жу-жу-жу. Жу-жу-жу.

— Мистер Сандерс, вы наконец-то приехали! И сегодня вы не один, а с прекрасной дамой. Госпожа, вы восхитительны! Я сражен в самое сердце! — он поймал руку Лиззи и прижал ее кисть к губам.

Остин откашлялся.

— Знакомься, дорогая, это мистер Гейл. Он занимается сделкой по купле-продаже, — представил мужчину Остин. — А это моя невеста, Лизетта Уоллис.