Светлана Зорина - Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне

— Да, вы спасли её и избавили это место от проклятия. Там больше нет пространственно-временной ловушки. Вы её спасли, и она никогда не погибала. Такого варианта прошлого вообще не было. Непонятно, конечно, со вторым вариантом, где гробница разграбленная и пустая… Может, она будет так выглядеть, когда из неё всё вынесут? Или это была картина какой-то альтернативной реальности? Не знаю… Но та, кого нашли в третьем варианте гробницы, — не Анхесептамон и не её кузина.

— А кто?

— Неизвестно. Когда как следует осмотрели гробницу Анхесенпаамон… Умерла она в старости, но царицей так и не стала, иначе захоронение было бы более роскошным. Так вот… Там же тогда сразу обнаружили ещё одну погребальную камеру, где была похоронена мумия кошки. Эти камеры соединялись небольшим коридором. А когда уже сейчас там всё осмотрели, нашли замурованное отверстие в стене, которое вело ещё в одну погребальную камеру — почти такую же маленькую, как кошачья. И кого ты думаешь там нашли? Мумию той девушки, которую обнаружили в третьем варианте гробницы. Девушка лет шестнадцати. Судя по анализу тканей не родня царевны. С крашеными волосами. Мы сперва решили, что они у неё рыжеватые, как у Анхесенпаамон… То есть царевна на момент смерти тоже была крашеная, поскольку поседела, но когда-то волосы у неё были светло-рыжими. Это умеют определять. А девушка была натуральная брюнетка, которую перед погребением зачем-то выкрасили в светло-рыжий.

— Кажется, я понимаю, зачем. Царевна Анхесептамон исчезла, и решили объявить её умершей. Вместо неё похоронили какую-то другую девушку, возможно, рабыню, а чтобы придать ей сходство с царевной, высветлили ей волосы… Надеюсь, бедняжку не убили ради всего этого маскарада…

— Нет. Установлено, что она умерла от рака костной ткани. Возможно, фараон действительно решил, что пусть лучше народ считает царевну Анхесептамон умершей, чем выдумывать объяснение её внезапного исчезновения. Вдруг бы его обвинили, что пригрел у себя во дворце колдуна, который похитил царевну. Потом Уаджи сам коньки отбросил. Его пирамиду, насколько мне известно, уже давно всю изучили вдоль и поперёк. Анхесенпаамон прожила долго, но потомства не оставила. Может, она страдала бесплодием… И вообще непонятно, была ли она замужем.

— Думаю, она решила переоборудовать гробницу кузины для себя. Росписи не тронули, но кое-какие надписи изменили — вместо имени Анхесептамон написали имя новой хозяйки этого места. А мумию лже-царевны перенесли в соседнюю погребальную камеру. Выкинуть её совсем она не решилась, но распорядилась замуровать вход в ту камеру, чтобы максимально оградить себя от общества невольной самозванки. Фигура сфинкса с маленьким святилищем внутри должна была стать наземной частью этой гробницы, но она почему-то оказалась здесь. Почему, я не знаю. Я только знаю, что мы с Дианой оказались здесь неслучайно. Для гробницы Анхесенпаамон сделали другую надстройку, а потом её наверняка разобрали жители ближайших селений для строительства домов. Камень хороший, обтёсанный…

— Терри, а может, когда вы там открывали врата на Далейру, произошло такое искажение времени и пространства, что сфинкс переместился. Оказался в другом времени и в другом месте, хотя не так уж и далеко от того места, где должен был быть. Говорят, он появился тут неожиданно, незадолго до того, как тут создали искусственный оазис и начали строить посёлок. Кстати, гипотеза Эрики Хоббер так и осталась неподтверждённой гипотезой. Одной из тех, какие историки-древники выдвигают постоянно. Прославиться ей, конечно, удалось, да вот только она явно не о такой славе мечтала. Сейчас в сети и даже кое в какой печатной прессе ходит информация о том, что настоящим автором данной гипотезы является не магистрантка Эрика Хоббер, а убитый урмианами доктор Джеймс Лестер. Причём работники Берлинского центра исторических исследований и одного терранского археологического музея подтверждают, что доктор Лестер был у них и собирал материал по этой теме. Так и надо этой пташке, которая пыталась высоко взлететь на чужих крыльях. Между прочим, твоя версия насчёт всех этих захоронений выглядит вполне убедительно. Не хочешь поделиться ею с Филом?

— Нет настроения писать письма. Напиши ему сам и всё расскажи.

— Он вовсе не держит на тебя обиды. Он сразу всё понял, когда понаблюдал тут за вами. Да он и так чувствовал, что у них с Дианой не сложится.

— Терри, мы найдём её, — добавил он, немного помолчав. — Знаешь… Ты сейчас не такая, какой я тебя встретил. Сейчас ты гораздо сильнее, и вообще… Звучит странно, но сейчас ты живая. Ты всегда мне очень нравилась, с самого начала, но, когда мы познакомились, ты напоминала погасшую звезду. А встретив её, ты засияла. Пожалуйста, не гасни. Гори по-прежнему, и ты её найдёшь.

Мне снова захотелось плакать, а Джонни вдруг вспомнил о каких-то важных делах и ушёл.

Поправлялась я быстро, но не так быстро, как мне бы хотелось. Я несколько раз пыталась выйти в тайминг, но ничего не получалось. Меня каждую ночь мучили кошмары. Я верила, что Диана жива, но не верила, что с ней всё в порядке.

Однажды утром я проснулась и увидела её в луче солнечного света, проникшего в моё убежище сквозь маленькое окно. Она была в том самом белом платье, которое ей подарила Анда и в котором она отправилась в Египет. Окно выходило в сад и было на уровне земли, поросшей низкой травой и неизвестными мне белыми цветами. Сейчас эти цветы напоминали язычки светлого пламени, венцом окружившего её золотистую головку.

— Дия!

Я вскочила с постели, но солнечный луч исчез, а вместе с ним и она. Я знала, что это не сон, и сердце у меня заныло от тоскливой тревоги. Кое-как приведя себя в порядок, я сосредоточилась, чтобы выйти в тайминг. Может, хотя бы удастся перенестись в этот чёртов погребальный храм? Хотя бы в настоящем времени…

Мне удалось. Пару минут я тупо смотрела на ложную дверь, потом попыталась вернуться в прошлое — в тот момент, когда мы открывали врата на Далейру. Я постараюсь всё исправить. Мы с Дианой уберёмся оттуда до нападения урмиан…

Нет, скачок во времени не получился. После нескольких попыток я в бессильной ярости забарабанила кулаками по нарисованной двери, взывая к изображённым на ней богам. Вернее, к богу Акеру в двух его ипостасях.

— Страж горизонта, властитель того, что есть, и того, что было вчера, открой свои двери! Помоги мне найти ту, кого я ищу!

Дверь засветилась — так ярко, что я отшатнулась. И едва не закричала от радости. В ореоле яркого света передо мной возникли Аменемхет и Диана — улыбающаяся, одетая в роскошный древнеегипетский наряд. Когда же мои глаза привыкли к свету, мне пять захотелось закричать, но уже от ярости и отчаяния. Аменемхет-то был настоящий, а вот вместо Дианы передо мной была её статуя, сделанная Нехтамоном.